Соблазнительный дьявол
Шрифт:
Блэр вскрикивает. — Чувак!
— Не тряси своей задницей передо мной и не жди, что я ее отшлепаю. А теперь верни свою задницу сюда, я еще не закончил с тобой.
— Не закончил?
— Даже близко нет.
Когда Блэр снова оказывается в зоне досягаемости, я затаскиваю ее в постель и глубоко целую. Она не покинет мою постель ни сегодня, ни когда-либо еще, если я добьюсь своего.
30. БЛЭР
Уже за полночь, я думаю. После короткого сна
Голые.
Я не могу объяснить чувство накала, поселившееся в моих костях, но оно расширялось всю ночь, отказываясь гаснуть. Оно поддерживает во мне легкость, словно я могу воспарить к небу.
Теплая, бурлящая вода окутывает нас влажным паром, а наше дыхание омрачает прохладный ночной воздух. На улице становится все холоднее. Девлин вытягивает ноги, прислоняясь спиной к природным камням, выложенным по краю ванны. Он откидывает со лба влажную бахрому и изгиб его бицепса и вены на предплечье отвлекают меня.
Что-то в нем изменилось. Изгиб его рта стал более мягким, более расслабленным. Мне нравится эта его сторона. Как будто я могу заглянуть с другой стороны, за занавес кукловода.
Я опускаюсь на сиденье, позволяя успокаивающей воде покрыть мои плечи. Она ласкает разлетающиеся волосы, спадающие с моей макушки, и завивает мокрые пряди на затылке.
Лунный свет падает на озеро, освещая спокойный водоем и линию хребта.
С тех пор как я начала жить у Девлина, меня беспокоит одна вещь. Прошел уже почти месяц, а я не видела, чтобы кто-нибудь приходил. Девлин не шутил, говоря, что его домработницы молчаливы, но я их никогда не встречала. Но что еще важнее, его родители ни разу не были дома.
Как долго длятся их рабочие поездки?
При мысли о том, что я проведу столько времени вдали от мамы, мои плечи обвисают под водой.
Такая жизнь в изоляции не может пойти ему на пользу. Неудивительно, что он превратился в такого озлобленного мудака. Мое сердце замирает, и я провожу руками по воде, наблюдая за поднимающимся паром.
Я думала, что жить с ним будет пыткой, но все, что я чувствую сейчас, — это щекотание в груди. Неужели я единственная, кто составляет Девлину компанию дома?
Сглотнув, я набралась храбрости. — Где твои родители?
Девлин открывает глаза. Он сидит, нахмурившись, и узел беспокойства затягивается в моем животе, он был расслаблен и… счастлив, я думаю. Теперь он снова надевает маску, закрываясь от меня.
Я подтягиваю руки под бедра, прикусывая губу. — Просто, ты здесь один. Ты даже не ходишь к своим тете и дяде. Сэйнт, верно? Я знаю, что Лукас — твой двоюродный брат, и я знаю, что они живут здесь.
— Обычно я хожу к ним на ужин раз или два в неделю. — Девлин сдвигается, закидывая руку за меня на каменную стену, кончики его пальцев касаются моего плеча. — Я отклонял их приглашения, чтобы убедиться, что у тебя есть что поесть.
Я замираю. Это правда, он готовил ужин большинство вечеров. Даже когда он просто разогревал остатки еды, которые оставила домработница. Уголки моего рта опускаются вниз.
— Я не давала тебе видеться
с семьей? Это неправильно. Ты должен…— Все в порядке. — Он подводит меня ближе, и я прислоняюсь к его боку. Девлин смотрит на звезды. — Я не один. Ты здесь.
Мое горло сжимается от эмоций. Я не всегда была здесь. Господи, мой трейлер с мамой — это больше похоже на дом, чем то, как живет Девлин.
— Как долго?
Девлин пытливо хмыкает.
— Как долго ты живешь практически один? — У меня тоненький голос.
Его рука крепко обхватывает меня. — Беспокоишься о том, что за чудовище расплодилось, ангел? — Он понижает голос до гравийного тона, целуя мою макушку. — Теперь все в порядке.
Мое сердце борется за то, чтобы выпрыгнуть из груди. Мне кажется, оно хочет вырваться на свободу, чтобы зарыться в груди Девлина.
Несколько минут мы молчим. Это комфортная тишина.
В моей голове начинает формироваться идея. Идея, от которой уголки моего рта подергиваются вверх, а по телу распространяется тепло. Я собираюсь удивить Девлина тем, о чем всегда мечтала. Я украшу его скудную комнату так, как она того заслуживает. Светильники, о которых я всегда мечтала, будут в самый раз.
Я прижимаюсь к Девлину, представляя, что они имеют форму звезд. Они будут отлично смотреться над его кроватью.
Может быть, Девлин захочет оставить меня. Это. Нас.
Девлин ласкает мой бок, а его губы касаются моей щеки.
Я еще не осознала, что мы пересекли неизвестность, прошли точку возврата. Когда эта сделка закончится… я не знаю, как смогу вернуться к тому, что было до того, как я узнала, как коварно целуется Девлин. Жар разливается по моим конечностям при одной мысли о Девлине, стоящем на коленях на полу в душе, с горячим и настойчивым ртом, сводящим меня с ума, пока я не кончу.
Мои щеки порозовели, и пот стекает по виску. Язык Девлина тут же ловит его. Он покусывает мочку моего уха, призывая огонь, который он разжег внутри меня. Пузырьки воды покрываются рябью, когда я задыхаюсь.
Пока что я собираюсь посмотреть, как пойдут дела. Может, мне не придется терять это, когда сделка закончится.
Мы подходим друг другу. Черные волосы. Еще более черные сердца, темные и потрепанные обстоятельствами.
Но, возможно, мы сможем залечить наши синяки вместе. Две сломленные души, нашедшие утешение и спасение в глубинах тьмы друг друга.
— Иди сюда. — Девлин притягивает меня к себе и целует в шею. — Ты снова нужна мне.
— Снова? — Мой смех переходит в стон, когда он нащупывает чувствительное место.
— Снова и снова. Я не могу насытиться тобой.
Его руки блуждают по моему телу сзади, массируя мои груди и опускаясь ниже, между ног. Мои бедра раздвигаются для него, широко расставляя ноги по обе стороны от его ног, а он не теряет времени на дразнилки. Ловкими пальцами он теребит мой клитор.
— Почему у тебя так хорошо получается… — Стон украл мои слова, когда я закрутила бедрами навстречу его руке.
Девлин играет со мной, как со своей личной арфой, мастерски перебирая и создавая гармонию с моим телом, чтобы довести меня до предела. Я погружаюсь в море удовольствия, которое вырывается из моей глубины.