Собор без крестов

С противоположной стороны через огород другого соседнего двора они проникли к дому Диспетчера и подобрались к окну его спальни.

— К этому лопуху полезешь ты. Чтобы минут через пять нашего духа здесь не было, — потребовал взволнованно Борода шепотом.

Проснувшись, Диспетчер услышал знакомый сигнал от окна, а потом увидел, как через окно к нему в спальню влез Сарафан.

— Чего тебе приспичило через окно ко мне лезть? — напуганный происходящим, спросил Диспетчер Сарафана.

— Собирайся и через пару минут чтобы нашего духа здесь не было, — потребовал Сарафан.

— Что случилось? — уже не скрывая страха, шепотом спросил Диспетчер.

— Месяц за собой ментов водишь и хвоста не видишь. На тебя менты засаду устроили.

— Чего же не берут? — удивился Диспетчер.

— Ждут прихода дружков, а когда дождутся, то заберут, не сомневайся, — «обрадовал» его Сарафан. — Возьми с собой самое ценное и документы, — посоветовал он.

— А не угрохаете? — испуганно стал сомневаться Диспетчер.

— Для какого… мы давали тебе деньги, может, для того, чтобы сейчас забрать? Ты что, совсем о…, — теряя терпение, обозленно прошипел Сарафан.

— Теперь верю, — согласился Диспетчер, поспешно уходя из спальни в коридор. Через несколько минут Диспетчер с огромной хозяйственной сумкой появился в дверях спальни.

— Меньше этого вагона у тебя сумки не нашлось?

— Итак до хрена оставлять приходится, — едва не плача возразил Диспетчер.

Прежним путем Сарафан и Диспетчер выбрались из дома и огородами, незамеченные, удалились к Бороде.

До самого дома Бороды Диспетчера не покидало сомнение в правильности принятого им решения. Страх за свою жизнь был сильнее страха быть пойманным работниками милиции.

Только придя домой к Бороде и ознакомившись с протоколом опознания себя по фотографии старухой, он убедился, что зря боялся за свою жизнь.

— Ты понял теперь, от чего мы тебя спасли? — торжествующе спросил Борода. — Тебя опознал по фотографии и начальник холодильника, — он посмотрел в протокол опознания и продолжал: — Белозерский.

Почему к старухе не в гриме появился? — сыпал вопросы он.

— У Белозерского побывал в кабинете, чтобы проверить, не прячет ли он там свои ценности, — начал оправдываться Диспетчер.

— Нашел дурака, будет он там их хранить, — скептически заметил Борода.

— А вот старуху я недооценил, — согласился с замечанием Бороды Диспетчер. — Интересно, почему в таком случае нет моего опознания женой Белозерского? — просматривая дело, удивился Диспетчер.

— Ничего, когда-нибудь увидишь, — обнадежил ехидно Борода.

Сарафан в беседу старых друзей не вступал, так как Борода и без него профессионально промывал мозги своему незадачливому ученику.

Диспетчеру надоело слушать нравоучения Бороды и отвечать на вопросы.

— Хватит читать нотации, давайте думать, что будем теперь делать? — перебив Бороду, попросил Диспетчер.

Пропустив мимо ушей просьбу Диспетчера, Борода продолжал:

— Твое и наше счастье, что, когда я ходил к тебе предупреждать о слежке Цыгана, опознание тебя по фотографии еще не было произведено. Ты представляешь, где бы мы все по твоей милости сейчас были?

Белозерский почему-то не пожелал говорить следователю, сколько у него было денег в сейфе. Значит, следователь не знает, сколько мы их оттуда взяли.

— А жена знает? — спросил Диспетчер.

Найдя в деле протокол допроса Белозерской, Борода, прочитав ее показания, ответил:

— Видать, он этой пустой кукле не нашел нужным довериться.

— Что будем дальше делать? — вновь задал свой вопрос Диспетчер. — Может, отдохнем, а после отдыха на свежую голову ознакомимся с ним, с делом? — неуверенно предложил Диспетчер, видя, что опасность миновала.

— На том свете выспишься, — возразил Борода. — Если бы мы, украв дело, легли отдыхать, то, возможно, утром ты сидел бы не с нами, а около параши.

Попивая кофе и надымив в комнате, они к 10 часам утра могли сказать, что с делом, если не досконально, то в главных чертах ознакомились.

— Какие есть предложения? — отодвигая тома дела в сторону, спросил пахан.

Ни у Диспетчера, ни у Сарафана реальных предложений не было.

Тогда заговорил Борода:

— Я пока не буду делать никаких предложений. Хотя они у меня есть, и о них я скажу позже. Сейчас я попытаюсь порассуждать с вами. Кроме нас, никто не знает, сколько денег было в сейфе, который мы грабанули у Белозерского, — уже не заглядывая в дело, а называя фамилию по памяти, начал он. — Значит, мы можем утверждать, что в сейфе Белозерского, кроме документов, которые мы не взяли, никакой поживы не было. И вообще никто не говорит, что у него побывала группа, значит, можно нам утверждать, что преступление есть дело рук одного человека. Я доходчиво говорю? — неожиданно спросил он слушателей.

— Яснее некуда, — инстинктивно начиная волноваться за себя, ответил Диспетчер.

— В деле фигурирует некий многоуважаемый Петлюра Станислав Генрихович, который сегодня ночью, тайно покинув свою хибару, из сейфа следователя увел два уголовных дела, чтобы выяснить, какие улики против него у следователя есть.

— Борода, не надо шить мне дело, я не ишак и чужого не понесу, — вспылил Диспетчер. — Я не знаю даже, где кабинет того следователя и как все в нем расположено.

— Ничего, о расположении вещей в кабинете и о содержимом сейчас тебе расскажут, — посмотрев на Сарафана, улыбнулся Борода.

— На такой финт я не согласен, — возмущаясь, возразил Диспетчер.

— Виктор, посмотри, что у него в сумке, — попросил Борода Сарафана.

— Не дам! — истерически закричал Диспетчер, пытаясь вскочить со стула.

Положив жестко руку на плечо Диспетчера, Борода успокоил его:

— Нам твоего содержимого не надо. Мы просто хотим посмотреть.

Понимая бесполезность сопротивления, Диспетчер был вынужден вновь сесть на стул. От жалости к себе он заплакал.

Сарафан достал из сумки жестяную коробку из-под халвы, раскрыл ее и высыпал содержимое. На стол посыпались царские золотые монеты, золотые сережки с бриллиантовыми камнями, золотые часы с браслетами и много других изделий из золота.

Диспетчер перестал плакать и выжидательно смотрел на Бороду, ожидая его решения в отношении драгоценностей.

Оценивающе осмотрев драгоценности, Борода сказал:

— Здесь больше, чем я ожидал у тебя увидеть. Положи их назад в коробку, — предложил он Диспетчеру, который поспешно сложил драгоценности в коробку и положил ее в сумку.

Дождавшись, когда Диспетчер убрал сумку себе под ноги, Борода сказал:

— Представь себе такую картину. Милиция произвела у тебя обыск и нашла твои цацки. Ты не знаешь, кому бы они достались? Молчишь. Я скажу: го-су-дар-ству, — по слогам произнес Борода. — Ты сидел бы за них с капитальным сроком. Мы даем тебе возможность подальше запрятать твое «трудовое», а когда попадешься ментам, то все должен брать на себя. Я бы на твоем месте явился с повинной и «чистосердечно» рассказал то, чему я тебя сейчас научу. Сразу срок наказания наполовину катушки скостят. Получишь лет пять, года через три освободишься, и никаких хвостов.