Собрание произведений в пяти томах. Том 3. Восьмидесятые

А я тебе скажу, сынок, большевики – они забрали в тюрьмы импотентов, а выпустили мужиков.

Они им накопили.

И нам всем, которых в партбюро набрали. Но женщин, конечно, исказили машинным маслом, мозолями, шпалами, опоками… Через партбюро мужей искать?

Короче, Петрович, это все поэзия. Я вчера с двумя телками забрел к одному товарищу по партии.

– Ты что? Ты куда? Ты что мою фамилию позоришь?!

– Он еще меня помнит по моей.

Слушай. Ну он в этом обкомовском доме на Тенистой.

Я ему говорю: «Петр Иванович, идите погуляйте. Оставьте нас. Вот вам ключ от вашего подъезда».

Ну слушай, он когда палку взял, очки надел – там 50 диоптрий, приближающих встречный транспорт… А от его рыка вся область тряслась. Куда, я думаю, он пойдет? В этих очках, как с биноклем на мостовой. Собьют. «Ладно, – говорю, – Петр Иванович, берите телку, посидите в прихожей». – «Что я там увижу!..». – «Ну потрогайте. Это вам подарок от первичной партийной ячейки».

Вот где его судьба незавидная. Сгорел на работе. Зерновые поднимал. И больше ничего не поднимал…

Они там сидели… Она что-то хихикала. Он рыкал. Ну, потом рассказал ей, кем он был. И все!

А он все еще страшный, даже через закрытую дверь. Умели кадры подбирать.

Я ему говорю: «Петр Иванович, если эта не подошла, я вам еще пятерых вызову из фирмы “Сосульки”». – «Да нет, – говорит, – у нас с ней откровенный разговор был. Она меня на выборах поддержит. Ей моя кандидатура понравилась». – «Так может, она в темноте ее не разглядела?» – «Нет-нет, все в порядке».

Политик он, мамочка, большой. Но просил, сука, без предварительного звонка больше не приходить. Такая сволочь. Выключить свет сил не имеет, а без предварительного звонка…

– Так ты все, что я тебе даю, на женщин спускаешь?

– Их, курочек, инвестирую. Им даю ссуды твои безутешные, безвозвратные. Распределяю твой доход. Ты бы видел их личики!.. Тоже, правда, безвозвратные. Но как они сияют, уходя. Это лучший визит – приходишь несчастный, счастливый уходишь.

Не выносят они материальных затруднений и грубой работы в порту.

Как мы их здорово учили строить, прокладывать, перегружать, а чуть отпустили – все у филармонии собрались.

– А там же биржа, отец.

– Да, биржа легкого труда и приятного поведения. И я там под именем Пантелеймон – веселый мастер эпизодов и околесиц. «Старый ящур ищет молодую сибирскую язву».

Они, оказывается, за деньги любят так же.

Не все равно – она за деньги выйдет замуж или за деньги переспит. Сила чувств одна и та же, а сумма делится соответственно.

– Папа, ключ я тебе не дам. Ты знаешь, мое сыновье слово твердое. Я тебе, старый бесенок, на номерок подброшу. В гостинице.

– И на горничную, чтоб не убирала. Мне главное, чтоб не убирала. Тогда у меня силы не убавляются. А в убранном – как все заново. Как в первый раз.

А можно – я с оркестром в номере? Копейки стоит. А ужин при свечах? При дамах, при оркестре?

– Ну на первый раз.

– Ну на первый раз. А провожаем под FM 106,5, увеселяющая классика, утяжеленный рок, толковый запоздалый секс.

– Отец, чтоб ты знал: никто и никогда не будет любить тебя так, как я. Береги меня.

– Вы, дети, должны трудиться, чтобы мы, родители, могли наслаждаться бурной старостью. За бурную старость!

Отъезд в другой город

Старички-супруги на перроне перед отъездом.

Он. Билеты у тебя? Квитанция у меня. Деньги у тебя? Паспорта у меня. Ключи у тебя? Номерки у меня. Где паспорта, паспорта где?

Она. У меня.

Он. Очки, очки?

Она. У меня.

Он. Мои, мои?

Она. У меня. Все очки у меня.

Он. А паспорта?

Она. Паспорта у тебя.

Он. Да… У меня. А билеты?

Она. Билеты у меня.

Он. Проверь.

Она. Проверяла. А деньги?

Он. Деньги у тебя.

Она. Нет! Нет у меня.

Он. Ну значит, у меня. Да. Вот у меня. А ключи, ключи где?

Она. У меня.

Он. А газеты? Газеты?

Она. У тебя.

Он. Где?! Где?! Я без них...

Она. Вот.

Он. Есть… Так, теперь адреса… Где адрес Бориса?

Она. У тебя.

Он. У меня нет.

Она. Значит, у меня… Постой, у меня нет…

Он. И у меня нет... Куда же мы едем?.. А его телефон у тебя?

Она. У тебя. У меня ничего нет.

Он. У меня?.. Постой… Ты же записала.

Она. У меня нет. Он у тебя.

Он. У меня?.. У меня нет!..

Она. Как у тебя нет?

Он. У меня нет. У меня нет. Я ничего не писал. У меня ничего нет. Куда мы едем? Мы выйдем на перрон, и нас арестуют. У нас нет ни адреса, ни телефона. Мы пропадем!

Она. Поищи в боковом кармане.

Он. Там нет. Я смотрю, вот я смотрю, тут ничего нет. Вот пенсионная книжка, вот паспорта – и никаких телефонов.

Всё, домой! Искать! Поезд уйдет! Мы пропали!

Она. Посмотри среди газет.

Он. Всё, пропали. Поехали домой. Кому мы нужны? К чертовой матери эту жизнь. Эту голову. Эту поездку… Есть!

Она. Что?

Он. Телефон и адрес.

Я не могу, я все помнил, я знал наизусть «Муху-Цокотуху», я решал в уме сложнейшие задачи, я играл в шахматы вслепую... Где ключи?

Она. У меня.