Собрание сочинений-1.Точка "Омега"

12

В закрытой наглухо каморке последнего этажа здания, в нескольких километрах от Центра, женская фигура у окна внезапно вышла из состояния транса, в котором пребывала, стоя совершенно неподвижно несколько минут. Подняв голову, она обвела взглядом слабо подсвеченное городскими огнями небо. Ее рука поднялась и дотронулась до толстого стекла. Оно расплавилось, как лед под воздействием высокой температуры.

Ворвавшийся в помещение холодный ветер взвихрил пыль.

Барбара немного выждала, потом подошла к провалу, зияющему на месте окна.

Ее взгляд был направлен на запад. Она вслушивалась. Все многоголосье города теперь отчетливо звучало в ней. Каждые тридцать секунд раздавался покрывавший все шумы города грохот. Это вертикально взлетали, набирали скорость и со свистом устремлялись в ночь реактивные самолеты. Барбара быстро повернула голову и проанализировала меняющуюся структуру этого звука. Она медленно развернулась к северу, следя за перемещавшейся вдали точкой. От напряженного внимания ее глаза прищурились.

Между тем в самолете, взявшем несколько минут назад курс на Париж, с доктором Глоуджем происходили странные вещи. Поклевывая носом, он с удовлетворением думал о предстоящей новой работе над парижским проектом, которым руководил Хьюберт Роланд. Неожиданно он почувствовал, что какая-то часть его мозга проснулась.

Внезапно забеспокоившись, он осмотрелся. В первую очередь Глоудж взглянул на сидящего рядом соседа.

Это был дородный, налитый силой мужчина. Он напоминал частного детектива, и Глоудж точно знал, что это был его телохранитель. Но странным было то, что этот человек сидел в своем кресле совершенно безвольно, опустив голову на грудь и закрыв глаза, — все признаки воздействия транквилизатора.

“Чего это он заснул?” — мысленно спросил себя Глоудж, глубоко убежденный в том, что это он, а не его телохранитель должен был находиться в состоянии сна. Доктор отчетливо вспомнил совершенно незнакомый ему прибор, с помощью которого эта Венделл заполнила его голову целым комплектом убедительных иллюзий. Он по доброй воле поднялся на борт лайнера и по настоянию своего ангела-хранителя в достаточной степени надышался успокоительным газом из респиратора, вмонтированного в его кресло, чтобы беспробудно спать до самого Парижа.

И тем не менее спустя всего несколько минут после взлета он уже бодрствовал. Те внушения, которыми его пичкали в течение всего дня, стали рассеиваться.

Эти факты явно противоречили друг другу и должны были иметь какое-то логическое объяснение.

Внезапно Глоудж совсем перестал думать. У него создалось впечатление, что в какой-то миг в голове просто образовался вакуум. Затем его охватил сводящий с ума ужас.

— Да, доктор Глоудж, — произнес кто-то рядом, — действительно всему ЕСТЬ объяснение!

Медленно, нехотя, но совершенно не в силах побороть направляющий его действия импульс, он обернулся.

Кто-то сидел сзади.

Сначала он подумал, что речь идет о совершенно незнакомом ему человеке. Но тут сидевшая за ним женщина открыла глаза. Их взгляды встретились. Даже в приглушенном свете салона лайнера ее взор отсвечивал демоническим огнем.

Женщина заговорила, и он узнал голос Барбары Эллингтон.

— У нас с вами возникла общая проблема, доктор Глоудж. Есть основания полагать, что на этой планете орудует группа космических пришельцев. Мне еще неясны мотивы их присутствия. Поэтому наша ближайшая задача прояснить их.

— Вы ГДЕ находитесь? — сухо осведомилась Хелен Венделл.

Она повернула рычажок, и справа от нее засветился небольшой экран.

— Джон! Быстро!

Находившийся у себя в апартаментах Джон Хэммонд обернулся и бросил взгляд на оживший позади него экран. Спустя пару секунд он уже слушал хриплые, рубленые фразы, раздававшиеся в лежавших слева от Хэммонда наушниках.

— Где он? — спросил Хэммонд у Хелен. Ее лицо на экране было бледным и напряженным.

— На аэродроме в Де Муан! Парижский лайнер сделал вынужденную посадку из-за технических неполадок. Никто толком не знает, что это были за неполадки и почему потребовалось их срочно устранять. Но всех пассажиров высадили и перевели в другой самолет. Арнольд в полном душевном смятении. Послушайте-ка его!

— …с ним была женщина, — раздался невнятный голос курьера. — Я сначала подумал, что это пассажирка, поднявшаяся в самолет перед вылетом. Сейчас я в этом уже не уверен. Но я был не в состоянии даже шевельнуть пальцем и смотрел, как они удалялись вдвоем и покинули аэропорт. Ни на секунду я не подумал ни о том, почему эта женщина оказалась с Глоуджем, ни о том, чтобы их остановить, ни даже о том, чтобы разузнать, куда это они направились…

Хэммонд повернул регулятор, и звук стал тише.

— Когда приземлился лайнер? — спросил он у Хелен Венделл.

— Должно быть, уже более получаса тому назад, как сказал Арнольд! Он заявил, что только сейчас подумал о том, чтобы нас предупредить.

— ЦЕЛЫХ ПОЛЧАСА! — Хэммонд рывком вскочил на ноги. — Хелен, бросайте все дела! Мне нужен наблюдатель на внеземной орбите, и обеспечьте это, если сможете, в течение ближайших минут.

Она посмотрела на него с удавлением:

— Каких действий вы ожидаете?

— Понятия не имею.

Она поколебалась, затем заговорила вновь:

— Охранители…

— Все, что возможно предпринять здесь, я в состоянии сделать сам и ни в ком ради этого не нуждаюсь. Защитные экраны с северной стороны будут отключены ровно на сорок секунд. А теперь уходите… — он отключил связь и повернул один из рычажков под своим столом.

Сидя в основном офисе, Хелен Венделл какое-то время смотрела на погасший экран. Наконец она вскочила, подбежала к двери и устремилась в холл.

Чуть позже Джон Хэммонд вошел в комнату, где в своей энергетической клетке лежал Винсент Стрезер. Хэммонд, подойдя к стене, снизил мощность защитного экрана наполовину.

Тот посветлел и превратился в почти неразличимую дымку. Хэммонд внимательно всмотрелся в силуэт человека, лежавшего на койке.

— Произошли ли другие изменения внутренних органов? — спросил он громким голосом.

— За последние два часа нет, — ответила медицинская машина.

— Эта форма жизнеспособна?