Собрание сочинений, том 6. Мароны. Всадник без головы.

– Ну, что скажешь? Ты, кажется, из тех маронов, которые живут в горах Трелони?

– Да, сэр, - спокойно ответил Кубина.

– Начальник целого поселения?

– Всего нескольких семей, ваша милость. Нас очень мало.

– И тебя зовут...

– Кубина.

– Слыхал. Кажется, - добавил мистер Воган, многозначительно улыбнувшись, у нас есть девушка, которая тебя знает.

Кубина покраснел и кивнул.

– Не смущайся, - успокоил его плантатор, - в этом нет ничего предосудительного, если у тебя самого нет предосудительных намерений. А теперь говори. Мистер Трэсти сказал, что ты пришел по делу. Оно касается Йолы?

– Йолы, ваша милость?

– Видно было, что вопрос застал Кубину несколько врасплох.

– А что? Надеюсь, ты не станешь отрицать, что она твоя возлюбленная?

– Нет, мистер Воган, я не стану отрицать этого. Мы любим друг друга. Но я пришел по другому делу, хотя, раз уж разговор зашел о Йоле, я бы хотел поговорить и о ней, если вы не возражаете, ваша милость.

– Что ж, говори.

– Мистер Воган, я хотел бы выкупить Йолу.

– Вот как! Хочешь, чтобы она сменила узы рабства на узы брака?
– Он рассмеялся собственной остроте.

– Да, получается так, ваша милость, - сдержанно улыбнулся Кубина.

– А Йола хочет стать миссис Кубиной?

– Иначе я не стал бы выкупать ее, ваша милость.

– Значит, она согласна?

– Да, ваша милость. Не то чтобы ей хотелось расстаться с молодой госпожой, но, видите ли, ваша милость, есть...

– Есть кто-то, кого она любит больше своей госпожи, то есть тебя, мистер Кубина?

– Ваша милость, это любовь другого рода, и...

– Согласен, согласен, - прервал его мистер Воган, считая, что разговор на эту тему пора закончить.
– Ну, предположим, я не возражаю против того, чтобы продать Йолу. Сколько же ты собираешься предложить за нее? Помни, я сказал «предположим, я не возражаю», но, в сущности, девушка принадлежит моей дочери, и придется спросить ее мнения.

– Ах, сэр, - с жаром вырвалось у Кубины, - мисс Воган добра и великодушна! Я постоянно ото всех это слышу. Я уверен, она не захочет помешать счастью Йолы.

– И ты не сомневаешься, что сделаешь Йолу счастливой?

– Надеюсь, ваша милость, - ответил марон.

– Но дело есть дело. Моя дочь не сможет продать тебе Йолу дешевле, чем за нее дают на невольничьем рынке. А Йола стоит немало. Сколько, ты думаешь, мне на днях за нее давали?

– Я слыхал, ваша милость, что ее хотели купить за двести фунтов.

– Да, именно. И я отказался - понимаешь?

– Может быть, мистер Воган, вы не откажетесь продать ее за эту сумму мне?

– Не знаю, не знаю... Да и откуда у тебя возьмутся такие деньги?

– У меня их еще нет, ваша милость. Мне удалось скопить только сто фунтов. Я думал, что этого хватит, но вот услышал, что за нее дают дороже. Но если, ваша милость, вы согласитесь подождать, месяца через два я доберу другую сотню, и тогда...

– Вот тогда, милейший, и поговорим. Пока могу обещать, что не продам ее никому другому. Это тебя удовлетворит?

– Спасибо! Большое спасибо, мистер Воган! Я не забуду вашей доброты. Раз Йола будет...

– Йола будет в надежных руках моей дочери... Ну, а теперь перейдем к делу, которое привело тебя сюда.

– Я хотел бы просить вашего совета, мистер Воган. Дело касается мистера Джесюрона.

Лофтус Воган насторожился:

– Ну-ну, говори!
– Он торопил Кубину, словно боялся, как бы тот не отвлекся в сторону.

– Дело неприятного свойства, мистер Воган. Я бы не стал надоедать вам, да, оказалось, что несчастный, которого обманом обратили в рабство, не кто иной, как родной брат Йолы. История, в общем, очень странная. Я бы не поверил, если бы не знал, что все это дело рук старого Джесюрона.

– Но что же произошло? Говори, Кубина! Если была совершена несправедливость, обещаю тебе, что виновный понесет наказание.

И, произнося эту обычную формулу, судья весь обратился в слух.

– Я скажу всю правду, если даже это мне повредит, - ответил марон.

И он рассказал о том, что захватил беглого, оказавшегося братом Йолы, о том, что беглый этот - африканский принц, отправившийся на поиски похищенной сестры; что он взял с собой богатый выкуп, что капитан Джоулер поручил принца попечению Джесюрона, а тот обманул принца, отобрав у него все его имущество и поставив пленнику свое клеймо; что несчастный принц бежал и, попав в руки Кубины, остался у него, несмотря на то что Джесюрон уже несколько раз посылал за беглым, грозя всякими карами.

– Прекрасно!
– Лофтус Воган даже вскочил с кресла - так он обрадовался рассказанной мароном истории.
– Настоящая мелодрама, не хватает только последнего акта. Я не прочь сыграть в ней некоторую роль, пока не опустился занавес.
– Тут его осенила какая-то мысль.
– Постой! Так вот почему старый негодяй так выпрашивал у меня Йолу! Впрочем, мне еще не совсем понятно, какая ему от этого была бы выгода... Но мы все это распутаем. Так, значит, принцу принадлежало двадцать четыре мандинга и все они попали в лапы Джесюрона?

– Да, ваша милость. Двадцать рабов и четыре служителя. А остальных Джесюрон купил у капитана. Он забрал у него весь груз. Среди невольников было несколько негров короманти. Квэко, один из моих людей, разговаривал с ними, и они подтвердили то, что рассказывал принц.

– Какая досада, что свидетельство чернокожего ничего не стоит! Но постараемся обойтись и так. Принц уверен, что капитана звали Джоулером?

– Да, ваша милость. Принц хорошо его знает. Капитан постоянно ведет торговлю в Гамбии, на родине принца.

– Я давно уже приглядываюсь к этому Джоулеру. К сожалению, у меня нет повода арестовать каналью. А впрочем, нам это не помогло бы: он наверняка сам в этом замешан и против Джесюрона не пойдет. Как бы нам раздобыть белого свидетеля? Это сложно... Впрочем, постой-ка... Ты, кажется, сказал, что Рэвнер присутствовал при сделке?

– Да, мистер Воган, он принимал во всем самое деятельное участие. Он-то и отнял у принца одежду и драгоценности. У принца было много ценных вещей.

– Ограбление! Самое настоящее ограбление! Ну, Кубина, - заговорил судья серьезным, деловым тоном, - я этого так не оставлю, обещаю тебе! Я еще пока сам не знаю, что именно предприму. Тут много всяких затруднений. Особенно трудно достать надежные свидетельские показания. И притом Джесюрон сам мировой судья. Но не беспокойся. Пусть он судья, мы все равно до него доберемся! Надо только выждать. Судебная сессия в Саванне начнется через месяц. Тогда мы и начнем это дело. Но пока никому ни слова - понимаешь?

– Я буду молчать, мистер Воган.

– А принца держи у себя. Ни в коем случае не возвращай его Джесюрону! Я позабочусь о том, чтобы тебе была оказана защита. Учитывая все обстоятельства, Джесюрон, я думаю, едва ли решится на крайние меры. У него самого рыльце в пушку. И, если все пойдет гладко, я думаю, тебе будет не так уж трудно добыть вторую сотню фунтов, чтобы выкупить невесту.

Лофтус Воган желал показать, как он может быть щедр и милостив, когда ему приносят приятные вести.