Собрание сочинений в десяти томах. Том 9

Андроников. Кто-то из этих левых, – я забыл фамилию, но это все равно, какой-то в грязном воротничке, – начинает говорить возмутительно дерзко… Он упоминает Распутина, он называет…

Вырубова. Меня?

Андроников. Вас, Анна Александровна… Он требует поставить на повестку, то есть на послезавтра, – запрос об этом невероятно раздутом еврейской прессой кутеже в «Вилла Родэ»…

Вырубова. Никакого кутежа не было, его выдумали жидовские газеты…

Андроников. Милая Анна Александровна, мы знаем, – Григорий Ефимович возвеселился духом в «Вилла Родэ»… А вот – запрос. Родзянко на своем председательском кресле дребезжит в колокольчик, но так, что ни одна муха не боится. Я сидел дома, я молился… Мне звонят из Думы. Я скачу в Русский клуб. В вестибюле встречаю Орлова. Накидывается на меня: «Князь, вы слышали?.. Эти новоявленные политики – социалисты, евреи – опять лезут гнусными руками к трону… Патриоты принуждены молчать, мы на задворках»… Я говорю: «Штюрмер в клубе?» – «Нет». – «Хвостова тоже нет?» – «Нет». Тогда я звоню к Штюрмеру. Председатель Совета министров не может подойти к телефону. Я звоню к Хвостову. Министр внутренних дел не может подойти к телефону. Тогда я скачу в Главное управление по делам печати, вызываю цензора, начинаю кричать на него… Он говорит: «Стенограммы Государственной думы пропускаются военной цензурой». В час ночи я влетаю к военному цензору, кричу на него. После этого мы просматриваем гранки. Я изымаю стенограмму запроса. «Читайте». Он бледнеет. Вот стенограмма. (Показывает гранки Вырубовой, вытирает платком лоб.) В газетах сегодня белая полоса.

Вырубова(читает). Это просто дерзко.

Андроников. Это нагло. Если бы не я…

Вырубова. Вы – верный друг.

Он целует руку.

Я упомяну императрице о вашей преданности… Но совсем недовольна Штюрмером, – он поставлен на пост диктатора не для того, чтобы бездействовать…

Андроников. Анна Александровна, Штюрмер на четырех лапах стоит перед троном. Штюрмер – верное сердце. Я знаю, почему вы морщитесь: Штюрмер заигрывает с Думой. Это – игра кошки с мышью. В конце концов ему можно приказать не играть. Что? Но другое дело – Хвостов.

Вырубова. Хвостов нам не друг.

Андроников. Он мстит Распутину за племянника, бывшего министра… Он улыбается Думе. Он смотрит сквозь пальцы на стенографические отчеты.

Вырубова. Вы полагаете, что дерзкий тон Думы?..

Андроников. Это – Хвостов… Я скажу больше, – втайне он за ответственное министерство…

Вырубова. Его поставил Штюрмер.

Андроников. Штюрмер сделал ошибку.

Вырубова. Может быть, министр внутренних дел Хвостов не имеет ничего против запроса в Думе?

Андроников. Да, да, да… И запрос состоится, если не окажут давления. Сегодня утром я три раза звонил Хвостову. «Его превосходительство занят». В этих случаях он всегда занят.

Лакей. Князь Юсупов граф Сумароков-Эльстон.

Феликс(входит). Добрый день, Анна Александровна.

Вырубова(слегка изумленная его появлением). Милый князь, я очень тронута…

Феликс. Поздравляю вас…

Вырубова. Ах, было бы с чем… за этот год я постарела на сто лет… Князь, когда кончится эта противная война?

Феликс(холодно, отчетливо). Когда наши почтенные промышленники, о которых так заботится Государственная дума, начнут наконец в должном количестве изготовлять пушки, ружья и снаряды.

Вырубова(на Андроникова). Вы знакомы?..

Феликс. Встречались.

Андроников. Кстати, о войне. На днях я написал военному министру несколько самых серьезных писем. Я указал на недопустимость того, что транспорт – в ведении министра путей сообщения, у которого нет угля; уголь – у министра промышленности, у которого нет транспорта. И так далее. На мои письма – никакого ответа; тогда я звоню…

Феликс(Вырубовой). Можно курить? (Закуривает.)

Вырубова. Куда же девались вагоны, где наши паровозы?.. Ведь раньше мы ездили, мы возили… Нужно прикрикнуть, и транспорт будет…

Входит истерического вида барышня с цветами.

Барышня(Вырубовой). Поздравляю вас… Мама просила вам передать цветы.

Вырубова. Здравствуйте, душка. (Целует ее.)

Барышня. Вчера мы с мама были у святого старца на ухе… Мы пели все хором… Было так чудно…

Вырубова. Я в отчаянии, что не могла быть. (Указывая па Андроникова.) Вы знакомы?

Андроников. Мы встречались у отца Григория.

Барышня. Вас там давно не видно, князь.

Андроников. На меня наклеветали враги перед Григорием Ефимовичем… Очень, очень тяжело, я так люблю старца…

Барышня(Феликсу). Вы не находите, – здесь так чудно, в Царском… Что говорят о войне?

Феликс(насмешливо). Война кончится в будущую пятницу.

Барышня. Что вы? Какое счастье, – мы все так этого ждем…

Феликс. Напрасно!

Лакей(входит). Александр Дмитриевич Протопопов.

Вырубова(взволнованно, стремительно идет навстречу). Проси, проси…

Барышня(Андроникову). Кто этот Протопопов?

Андроников. Товарищ председателя Государственной думы… На днях он вернулся из заграничной поездки…

Барышня. Какой-нибудь – красный?

Андроников. Очень умный человек.

Входит Протопопов, высокий, худой, нервный, элегантный, в визитке, подходит к Вырубовой к ручке.

Протопопов. Анна Александровна, простите, что я ворвался…

Вырубова. Наконец-то… Я так рада…

Протопопов. Я только что с корабля, жаждал поделиться своими впечатлениями… В Петрограде все раздражены, все спешат…

Он здоровается с остальными.

Вырубова. Что говорят о нас за границей?