Собрание сочинений в шести томах т.5

Рванул, значит, распоясавшегося гуляку и козла к порядку, а у него нога взяла и отнялась. Ну водиле его и охранику пришлось вызвать столичного коновала на губернаторском вертолете. Теперь вышеуказанная нога вообще перестала двигаться – в ней порван нерв движения по земле и сгибания при нахождении в сортире.

А меня с ходу пошарили из «Садко», правда, удержали, крысы, бабки за вертолет и дали волчий билет во все ночные заведения города, включая область. Потом я это им припомнил.

А в тот раз в сердцах помчался домой. Застаю свою Жоржетту за учебой. Сидит за столом, грызет леденцы и зубрит книгу по эрогенкам.

– Заждалась тебя, Степа, поскольку очень многое надо проходить обоюдно с партнером… так что получишь скидку, а третья палка – совершенно фри.

В ответ твердо уточняю, что за учебное партнерство платить не намерен, я не белая мышь и не свинка морская. Она – на дыбы: – Я не для себя, кобель, изучаю сексологию, а для будущего персонала в бизнесе и для обеспечения англошколы для наших деток!

Мне вновь пришлось сдаться, ибо к женщине попасть в плен намного легче, чем к самому страшному врагу, которому к тому же всегда можно отрезать голову.

О дальнейшем кайфе опять же умолчим. Но дело-то в том, что кайф этот затягивал меня, как наркотик, все глубже и глубже. Заначка быстро превратилась в дым страстей. Сижу без бабок, работы нет, но держусь, упрямо не желаю поступать в группировку. В бывшей сверхдержаве на хлеб с постным маслом стало не просто заработать, а на предоплату хитроумных удовольствий и утех – где мне было взять рублей и баксов для Жоржетты? Кредит у нее вымаливал, всячески унижаясь. Но – один у нее на все неумолимый ответ: «Твои кореша давно в люди выбились, а у тебя, тьфу, только секс на уме, лучше оставался бы ты в плену, Казанов проклятый».

Тут в душе моей, особенно в теле, начался облом покруче, чем у наркомана. Только поэтому вынужден бы бодануть соседу видиокамеру, которая сама снимала всю эту нашу мопассанщину для дальнейшего внесения в эпизоды кое-каких интимных поправок, что снижало мои кровные затраты и увеличивало продолжительность самого экстаза.

Ради всего такого пришлось залезть в долги к своим афганцам, ибо, как сказал поэт, я утром не был так уверен, что ночью с Зинкой буду я. В конце концов пришлось-таки мне пойти в группировку к знакомым пацанам. Ну а если ноготок увяз, то всей птичке пропасть, как в точку глядя сказала парикмахерша тетя Катя, в суровом допризывном отрочестве лишая меня невинности.

Больше ничего не покажу, потому что, во-первых, кокаин в мой кейс подбросили менты, чтобы вынудить стать свидетелем обвинения; во-вторых, пока что на моей совести нет преступлений. А то, что у вышибленного мною «нового», отказала нога, то я лично готов разделить с ней моральную ответственность за такую ее травму. Кроме того, имею справку от «Садко», что до этого случая успешно вышиб из заведения пятнадцать человеко-мужчин и одну поддатую оторву. И никаких при этом не вывернул им ни ног, ни рук. В-третьих, я был всего лишь телохранителем с испытательным сроком у жены хозяина и без допуска к делам. Поэтому никого не мочил, ничего не знаю, ничего преступного не видел; и наконец, рыло начистил я следаку Валяеву за то, что он пытался ногою врезать в пах ветерану Афгана, тогда как, согласно новой Конституции, пах – это святое место для мужского пола каждого уваающего себя гражданина России.

Потом меня самого отканителили тут ваши менты так, как не мудохали при дедовщине или в плену.

Требую адвоката, медэкспертизу и повторяю: больше я вам ничего следующего не покажу, пока не дадите личного свидания с женой, но непременно в одиночке и чтобы надзор не глазел в очко. Заодно пусть Зинуля принесет пожрать свининки с картпюре и «Лолиту» Набокова, которую позорные деды Зюганова и Анпилова отныкивали у народа в тяжкие годы застоя, поскольку тут дошла малява от культурных пацанов, что эта «Лолита» – самая в натуре крутая книга на воле и в тюрьме. Как напрасно подозреваемый, не сомневаюсь в освобождении из-под стражи, веря в торжество адвокатов Закона и ввиду полного отсутствия улик, принадлежащих лично мне.

Прошу передать Президенту следующие мои предпоследние слова: твердо верю, что сейчас мы имеем не 37-й год, а евроремонт всей нашей системы, легендарно называемый перестройкой.

Ж Е П Е П Е Н А К А

Посвящается Саше Горелику

Малая доля истории болезни поступившего в буйном состоянии больного N. N., шизофренически и паранойно считающего себя особо важным сотрудником Шереметьевской таможни, гражданином Бульд-Озеровым, что неофициально записано со слов его ума и душевного нездоровья бывшим ответственным ординатором психоневрологической клиники № 5, И. П. Чумичко, временно находящимся в таковой на частичном излечении от целого ряда нежелательных глюков неземного происхождения.

…Ну, раз так все оно тут у вас оборачивается сикись-накись в направлении к повторному Всемирному потопу очередного конца света, то заводите движок немыслимого своего процесса века, а скоро уж и миллениума чести и совести нашей эпохи… главное, договоримся не перебивать, – не с пишущей машинкой имеете дело, а с плотью и кровью моей личности, которая всем вам назло пышала, пышет и бу-дет пышать душевным здоровьем… повторяю, никаких не начну последних слов, пока не получу ответов хотя бы на два-три своих вопроса, не больше…

Во-первых, почему это вы считаете меня каким-то зачуханным бухгалтером, по совместительству растратившим больших размеров баксы, в рублевом выражении лежавшие на счету незнакомой мне коррупции, виноват, корпорации, что одно и то же?.. речь ведь я веду о фирме «Базедов и дочери», тогда как из фамилии этой мне известны лишь выпученные глаза супруги вечно живого трупа товарища Ленина, так на что же это намекает, если не на выдающуюся насмешку Жванецкого над логикой худших профилей всей нашей действительности?..

Затем вот уж с чем с чем, а с этой вашей псевдонаучной парашей насчет моей разноименности никогда не соглашусь, скорей уж крыша у всех у вас поедет, чем казус такой произойдет с анализами имеющейся во мне мочи и, видимо, кала, ибо не их надо изучать, а отпечатки всех моих пальцев, включая ту же пресловутую Д. Н. К. личности… я, к вашему сведению, как был гражданином Бульд-Озеровым, ответственным сотрудником воздушной таможни в Шереметьево, нормальной ориентации на дамский пол, с чего все и началось, то и намерен оставаться им же до вышеуказанного конца света… это раз…

Во-вторых, неправым я быть не могу по всем причинам, а вы мне приписываете такие диагнозы, в которых не обвиняли ни Гитлера со Сталиным, ни Мао с Черненкой… извини-те, но опять же где логика, когда она тут и не ночевала, подобно коллективному уму, чести и совести бывшей КПСС? – это два, еще более антипессимистское, чем ранее упомянутый раз, поскольку оно располагает личность к вечной скорби нервоза рыдательной железы и к неудержимому тику левого верхнего двадцатого века… не перебивать, ибо я вот-вот начну послесловить, а вы почесали бы мозги над двумя моими простыми вопросами доброй воли… ведь это вы персоны, лечащие психоотравой здорового человека, а не я, – вот и выясняйте свои анамнезы-хренамнезы и разбирайтесь по выдуманной вами же вялотекущей хризантемии… тем более я тут один, а вас целых тринадцать человеко, скажем так, лиц, не считая стенографии, обоего пола… совершайте вскрытие личности, сдирайте с нее, живой, кожу, чтоб добраться до души всего остального моего тела, нашему брату к смерти не привыкать, как сказал в свое время подсудимый Каин…