Собрание сочинений. Том 10

В ряде своих статей, посвященных экономическому развитию капиталистических стран, в первую очередь Англии, Маркс опровергает концепции фритредеров и других буржуазных экономистов. При этом он опирается на богатый статистический материал, на повседневное изучение и обобщение текущих экономических данных, что являлось частью гигантской подготовительной работы Маркса к его главному экономическому труду — будущему «Капиталу». Доказывая несостоятельность буржуазной политической экономии, Маркс опирается на открытые им общие закономерности развития капитализма. Он подчеркивает, что кризисные явления, обнаруживающиеся в Англии, органически присущи капиталистическому способу производства с его антагонистическими противоречиями. Эти кризисные явления обнаружились несмотря на то, что война в известной степени способствовала развитию отдельных отраслей производства, позволив использовать для военных целей часть свободного капитала. Маркс отмечает проявившуюся в то время такую специфическую черту экономики Англии, как ее тесную связь с мировым рынком; в результате растущего экспорта английских товаров в другие страны усиливалось влияние английской промышленности, а также переживаемых ею потрясений, на мировую экономику в целом.

Исследуя циклическое развитие капиталистической экономики, Маркс приходит к выводу, что период экономического процветания в Англии, начавшийся с 1849 г., не может продолжаться непрерывно и что кризисные явления, наблюдавшиеся в английской экономике в течение 1853–1854 гг., перерастут в глубокий экономический кризис, что и произошло в 1857 году. С наступлением очередного кризиса Маркс связывал возможность нового подъема рабочего и революционного движения в Европе.

Особое место в томе занимают статьи, посвященные рабочему движению в Англии: «Открытие Рабочего парламента. — Военный бюджет Англии», «Письмо Рабочему парламенту», «Рабочий парламент» и другие. Маркс и Энгельс на протяжении многих лет были теснейшим образом связаны с чартистским движением, принимали в нем непосредственное участие. В первой половине 50-х годов они оказывали помощь революционным чартистам в их борьбе за возрождение чартизма на новой, социалистической основе. В своих статьях Маркс популяризировал материал, печатавшийся в чартистской печати, пропагандировал речи лидера революционных чартистов Э. Джонса, помогал чартистам вскрывать перед трудящимися массами классовый характер английского парламента. В статье «Укрепление Константинополя. — Датский нейтралитет. — Состав английского парламента. — Неурожай в Европе» Маркс, анализируя социальный состав парламента и действующую избирательную систему, показывает, что самый многочисленный класс английского общества — пролетариат — по существу лишен права и возможности участвовать в политической жизни страны. Основоположники марксизма настойчиво выдвигали перед английским пролетариатом задачу создания своей массовой политической подлинно революционной партии. В приветственном письме Рабочему парламенту Маркс ставит перед ним великую и славную цель — «организацию рабочего класса в национальном масштабе» (см. настоящий том, стр. 123). В другой статье Маркс подчеркивает, что только организовавшись в партию в национальном масштабе, пролетариат Англии приобретет социальную и политическую силу и станет способным бороться против «привилегий современных правящих классов и рабства рабочего класса» (см. настоящий том, стр. 115).

Значительное место в статьях, входящих в данный том, уделено Франции, ее внутренней и внешней политике, ее позиции в Крымской войне. При оценке этой позиции Маркс и Энгельс исходили из того положения, что сама природа бонапартистского режима — режима буржуазной диктатуры, опирающейся на армию, — неизбежно толкала Наполеона III на военные авантюры. «Революция внутри страны или внешняя война — иного выхода у него не осталось», — пишет Маркс (см. настоящий том, стр. 99). Он неоднократно подчеркивает, что бонапартистская Франция сыграла роль одного из главных зачинщиков Крымской войны. «Истинным источником теперешнего восточного кризиса, — указывает Маркс, — является бонапартистская узурпация» (см. настоящий том, стр. 64).

Маркс и Энгельс отмечали, что Наполеон III и его клика не менее, чем английская олигархия, боятся европейской революции и поэтому тоже стоят за локализованную войну. Подобно британскому коалиционному министерству бонапартистское правительство Франции преследовало в войне своекорыстные, захватнические цели, что находило свое отражение в военных планах и действиях французского командования. В своих статьях Маркс систематически раскрывал тайные замыслы французского правительства, боролся против лживых бонапартистских лозунгов, разжигавших в массах шовинистический угар. Он решительно выступал против попыток некоторых буржуазных демократов выдать Луи Бонапарта за защитника демократии, за «представителя свободы» (см. настоящий том, стр. 263). Маркс разоблачал антидемократическую, антинародную политику Наполеона III и клеймил кровавые методы «цивилизации декабрьского переворота» (см. настоящий том, стр. 525). В статье «Реорганизация английского военного ведомства. — Австрийские требования. — Экономическое положение Англии. — Сент-Арно» в блестящей памфлетной форме показан облик одного из тех, кому «вверяется спасение цивилизации», типичного представителя правящих кругов бонапартистской Франции, маршала Сент-Арно — продажного карьериста, циничного приспешника Луи Бонапарта.

В условиях, когда во Франции рабочее движение было разгромлено, Маркс и Энгельс с особым вниманием и сочувствием следили за судьбой французских пролетарских революционеров, в первую очередь Огюста Бланки, которого считали выдающимся вождем французского рабочего класса. Большой интерес в этой связи представляет та часть публикуемой впервые на русском языке статьи «Севастопольская мистификация. — Общее обозрение», в которой О. Бланки противопоставляется А. Барбесу, оказавшемуся в период Крымской войны в плену буржуазно-националистических настроений.

Ряд статей Маркса, входящих в настоящий том, содержит острый критический анализ внутренней и внешней политики Пруссии, ее позиции во время Крымской войны. Этому посвящены статьи «Декларация прусского кабинета. — Планы Бонапарта. — Политика Пруссии», «Россия и немецкие Державы. — Цены на хлеб», «Бомбардировка Одессы. — Греция. — Воззвание черногорского князя Данилы. — Речь Мантёйфеля», «Договор между Австрией и Пруссией. — Парламентские дебаты 29 мая» и другие. Вопрос о позиции, которую должна занять Пруссия в войне, Маркс рассматривал с точки зрения разрешения основной исторической задачи Германии, не решенной в революции 1848–1849 гг., — задачи создания единой демократической германской республики. Маркс считал, что участие Пруссии в войне против царской России может послужить непосредственным толчком для нового подъема демократического движения в Германии, в котором решающую роль должен сыграть рабочий класс. Выступление народных масс привело бы к свержению в Пруссии и других германских государствах существовавших там монархий и к созданию единого демократического германского государства. Маркс разоблачал политику реакционных прусских правящих кругов, проникнутую страхом перед народными массами, в частности, их намерение арестовать всех наиболее известных демократов и отправить их в крепости Восточной Пруссии, чтобы таким образом лишить их возможности организовать народное движение (см. настоящий том, стр. 74–76).

Особое внимание Маркс уделяет в своих статьях анализу позиции Австрии в Крымской войне. Маркс и Энгельс придавали большое значение вступлению Австрии в войну, считая, что перенесение военных действий в центральную часть Европы вызвало бы там новый подъем национально-освободительного движения, который мог бы привести к победе буржуазно-демократической революции. В этом случае неизбежно изменился бы и характер самой войны. «Пока война ограничивается борьбой между западными державами и Турцией, с одной стороны, и Россией, с другой, — писал Энгельс, — она не может стать европейской войной, подобной той, какую мы видели после 1792 года» (см. настоящий том, стр. 5).

Вступление Австрии в войну могло бы повести за собой крушение Австрийской империи — тюрьмы народов, — образование порабощенными Австрией народами самостоятельных национальных государств и демократическое переустройство и ряде европейских стран. «Кроме немцев, — указывал Маркс, — наиболее непосредственно заинтересованы в исходе восточных осложнений венгры и итальянцы» (см. настоящий том, стр. 198).

На основании тщательного анализа положения Австрийской империи в статьях «Русская дипломатия. — Синяя книга по восточному вопросу. — Черногория», «Подробности Мадридского восстания. — Австро-прусские требования. — Новый заем в Австрии. — Валахия», «Отход русских войск», «Восточная война» Маркс и Энгельс приходят к выводу, что политика нейтралитета, которой придерживалось австрийское правительство в восточном кризисе, была обусловлена непрочностью реакционного режима империи Габсбургов, внешнеполитическими, а также внутренними затруднениями этой империи. Австрийское правительство находилось как бы между двух огней. Оно не могло допустить разгрома царской России, так как Габсбурги «лишились бы единственного друга, который может помочь им выбраться из ближайшего революционного водоворота» (см. настоящий том, стр. 291). С другой стороны, австрийское правительство не желало усиления России и опасалось, что продвижение русских войск на Балканы вызовет волнения среди угнетенных Австрийской империей славянских народов и пробудит в них «сознание собственной силы и того унижения, которому они подвергаются под властью немцев» (см. настоящий том, стр. 31). Поэтому Австрия потребовала удаления вооруженных сил России из Дунайских княжеств. К тому же, австрийское правительство надеялось с помощью западных держав выйти из финансовых затруднений, достигших, как показал Маркс в статьях «Восточная война», «Банкротство Австрии» и других, большой остроты. Эти причины, пишет Маркс, и определили колеблющуюся и неопределенную позицию австрийского правительства.

Анализируя внутреннее положение Австрийской империи, Маркс показывает, что политика австрийского правительства, разжигавшего национальную рознь между народами, угнетавшимися Австрией, находила благоприятную почву в националистической позиции буржуазно-либеральных представителей этих народов, в частности в позиции итальянских либералов. «Секрет долговечности Австрийской империи, — пишет Маркс, — именно и таится в этом провинциальном эгоизме, который заставляет каждый народ тешить себя иллюзией, будто он может завоевать себе свободу, пожертвовав независимостью другого народа» (см. настоящий том, стр. 199).

Как судьбу народов, угнетаемых Австрией, так и судьбу славянских и других народов, входивших в состав феодальной Оттоманской (Османской) империи, Маркс и Энгельс связывали с революционно-демократическими преобразованиями в Европе, С революционной войной, которая должна была привести к крушению этой империи и к образованию независимых демократических государств на Балканах. В противовес мнению многих западноевропейских политических деятелей, в частности английского публициста Д. Уркарта, выступавшего за сохранение в неприкосновенности реакционного турецкого государства, Маркс и

Энгельс считали феодальную Турецкую империю величайшим тормозом для исторического прогресса и поддерживали требование национальной независимости славянских и других народов, находившихся под властью турецких завоевателей.

Кроме статей, посвященных Крымской войне, анализу хода военных действий и связанных с этой войной перспектив революционного движения в Европе, значительное место в томе занимают статьи Маркса, посвященные начавшейся в 1854 году буржуазной революции в Испании: «Восстание в Мадриде. — Австро-турецкий договор. — Молдавия и Валахия», «Венское совещание. — Австрийский заем. — Воззвания Дульсе и О'Доннеля. — Министерский кризис в Англии», «Испанская революция. — Турция и Греция», «Реакция в Испании» и другие. Маркс и Энгельс, внимательно следившие за всеми проявлениями революционного движения на европейском континенте, придавали большое значение революционным событиям в Испании. Они горячо приветствовали выступление испанского народа против абсолютизма, рассматривая это выступление как возможный пролог к революции в Европе.