Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Вот здесь обойди, Эта лужа — предатель. Здесь только что Падал один обыватель. Иди, моя лапонька, Тихо, с оглядкой. Тут грязно. Пройди-ка Вон там, за оградкой! 1965

* * *

Однажды осмелься, Скажи, что ты любишь меня. И всей своей сущностью слейся С певучим началом ручья, Любовь — полководец, Державы берет, города. Любовь — и колодец, Где плещет глухая беда. Беречь ее надо! Воспитывать, как сыновей. Люблю тебя, Лада, За черные дуги бровей. Трава твоя нежная Жизнь мою переплела И в дали безбрежные Властно меня увела! 1965

* * *

Что делает с тобой Бетховен! Сижу, ревную и боюсь. Ты в даль далекую уходишь, И я тебя не дозовусь. Ты на Эльбрусе, на вершине. Я чуть растерянно гляжу: Скажи, что делать мне, мужчине, — Лезть в горы или быть внизу?! Ты снисходительно встречаешь Мой взгляд, чуть клонишься к плечу. Мне на вопрос не отвечаешь. И хорошо. И я молчу. Аккорд, как ветер с моря резкий, Бьет тугокрыло по рядам. Где музыка? Там, где Доренский? Иль там, где ты? И там, и там! О, как я слушаю, родная, Твое лицо, твои черты, Не посторонним знаньем зная, Что с музыкой вы — две сестры! 1965

* * *

Чело твое чистое Чище огня. Оно чистотой Обжигает меня. Ты чем умываешься? — Снегом зимы. Дает он свою чистоту Мне взаймы. Так, значит, метели, Пороши, снега Не губят, а любят И холят тебя! Так, значит, не зря Поклоняемся мы Твоей красоте И здоровью зимы! Скорее на лыжи! К свободной ходьбе. Тем лучше, чем ближе К снегам и к тебе! 1965

* * *

Я на снегу увидел снегиря. Он шел и полыхал. К чему бы это? Ты подошла ко мне, моя заря, Такого ж точно огненного цвета! Ты вся пылала, вся была — огонь, Вся — милое и сказочное диво, На личике румянец молодой Поигрывал невинно и стыдливо. И шапочка и варежки красны, Полупальто, как мак в степи, пылало. С двух алых щек две алые весны Две милые улыбки посылали. О, русское пристрастие к огню И яркому бунтующему цвету! Твой красный цвет любви я догоню, Он согревает всю мою планету! Ты — мой непотухающий костер, Моя печаль, мое большое счастье, Мои луга, мой клевер, мой простор, Моя полынь, мой мед, мое причастье! 1965

* * *

Луговые, зеленоватые И гераневые глаза. И лукавые, и хитроватые, И глубокие, как бирюза. В глубину эту пристально, пристально Я, как в море, глядеть могу. Паруса мои, лодки и пристани — Все теперь на твоем берегу! Мне глаза твои — энциклопедия. Я учиться считаю за честь. Хватит мне и любви, и терпения Все большие тома перечесть! Как беременные зайчихи И напуганный ими лесник, Вот глаза твои сразу затихли В чернолесье густых ресниц. Вот они и теплеют, и тают, Как лучами пронизанный лед, И куда-то туда улетают, Где одно только счастье живет! 1965

* * *

Я заметил: ты капризна, Раздражительна порой. Но любовь не только тризна И не только пир горой. У любви бывают будни И глухие вечера. Пережить их очень трудно, Пережил — и с плеч гора! Мне милы твои капризы, Я от них не жду беды. Я их сравниваю с бризом, С легкой ломкою воды. Если любишь — все прощаешь, Каждый вечер встречи ждешь. Мелочей не замечаешь, В крупном плане все берешь! 1965

* * *

Утренний твой голос мне как солнышко. От звонков твоих я не устал. Алевтина, милая Аленушка, Ты не спишь — и твой царевич встал. Взял он в руки тонкую, напевную, Золотую, нежную свирель. Заиграл — и сказочной царевною Зацвела в снегах зимы сирень. Зайцы-русаки сбежались на поле, Испугались: — Почему весна? — А сосульки все подряд заплакали, Выкрикнули вдруг: — Она пришла! А медведь в берлоге лапы вытянул, Сладко потянулся: — Э-хе-хе! — Снег из-под себя лежалый выкинул. — Жарко мне, — сказал, — в моей дохе!