Собрание сочинений. Том 4. Красные и белые. Будущее начинали они. Наш колхоз стоит на горке

Строг командарм Тухачевский. Порядок любит. Знает: рядом с порядком идут победы.

Столицу Колчака – город Омск – освободили дивизии, входившие в армию Тухачевского. Много здесь разных трофеев красным войскам досталось. Богатые склады. Сотни вагонов со снаряжением, с боеприпасами. Тысячи пленных. Тысячи раненых.

В отступающей армии Колчака еще с Урала начал свирепствовать тиф. Болезнь эта тяжелая, изнуряющая, заразная. Тиф стал грозить и армии Тухачевского.

Энергичен Тухачевский, сразу принял срочные меры. Заработали на полную мощность бани. Были созданы специальные отряды по стирке белья. Появились дезинфекционные камеры. Дивились красноармейцы чудному слову – «дезинфекция»!

– Поголовная, – требовал командарм.

Заулыбались те, кто знал Тухачевского:

– Продезинфицирует нас Тухачевский, продезинфицирует.

И верно.

Явился как-то Тухачевский в какую-то нестроевую команду. Обратился к начальнику:

– Бойцы помыты?

Оказалось, давно не мыты.

– Белье свежее?

Оказалось, десятой свежести.

– Одежда продезинфицирована?

Оказалось, что пока еще тоже нет.

Вызвал Тухачевский к себе начальника. Двери были закрыты. О чем он с ним говорил, как говорил – никто не услышал. Только вышел от командарма начальник краснее рака.

Кто-то бросил:

– Продезинфицировал!

С этого и пошло.

Провел Тухачевский проверку складов. Выяснил: то не учтено, то не записано, что-то и вовсе пропало со складов. Вызвал Тухачевский складских работников. Двери были закрыты. О чем говорил, как говорил – неизвестно. Только вышли те, как помидоры, красные. Смеются другие:

– Продезинфицировал их Тухачевский!

Быстро взяли красные дивизии Омск. Проявили командиры и бойцы воинский пыл и дерзость. Однако нашлись и такие, кто зазнался теперь от победы. Грудь с излишним проворством выпятил.

Вызвал Тухачевский к себе командиров. Двери были закрыты. О чем говорил с командирами, как говорил – неизвестно. Однако вышли от Тухачевского командиры, как кумач первомайский, красные.

Расходятся командиры.

– Ну как?

Насупились командиры. Молчат. Ясно и так по лицам. Продезинфицировал Тухачевский.

Строг Тухачевский. Порядок любит. Знает: рядом с порядком идут победы.

Эсминец

Попал матрос в кавалерию. Неуютно ему без моря. Назвал скакуна «Эсминец».

Вот что из этого получилось. Сражались наши в те дни как раз с Колчаком на Каме. Пробрался от белых к красным однажды лазутчик. Потерся среди бойцов. Вдруг слышит, кто-то сказал: «Эсминец».

Вернулся к своим солдат. Доложил: мол, к красным на Каме пришел эсминец.

– Как – эсминец? Откуда эсминец? На Каме – эсминец!

Клянется, божится лазутчик:

– Своими ушами слышал.

Для пущего веса даже приврал, что видел. Доложили белые по команде от младшего к старшему, что на Каме появился у красных эсминец.

– Эсминец?! – поражался каждый из старших.

– Эсминец, так точно, – докладывал каждый из младших.

Пошло среди белых гулять про эсминец. Даже до Колчака дошло.

– Эсминец? – спросил Колчак.

– Эсминец!

Усомнился Колчак. Не зря моряк. Не зря адмирал. Эсминец – большой военный корабль. Предназначен для океана, для моря. Как же – эсминец и вдруг на Каме?!

– Перепроверить! – грозно сказал Колчак.

Однако оттеснили наши белых уже от Камы. Так и осталось для всех неясным, был ли на Каме тогда эсминец.

И вдруг… Было это уже на Иртыше, на Ишиме. Снова к красным пробрался лазутчик белых. Покрутился, потерся среди бойцов. Слышит, кто-то сказал: «Эсминец».

Помчался к своим лазутчик:

– Эсминец у красных! Эсминец у красных!

– Как – эсминец?! Здесь – на Иртыше?! Здесь – на Ишиме?!

– Эсминец! Эсминец! – твердит лазутчик.

Вновь полетела весть об эсминце от солдата к солдату, от роты к роте. Вновь к самому Колчаку добралась.

– Эсминец?

Задумался Колчак. Неужели северными морями прибыл сюда эсминец?

– Перепроверить! Доложить! – приказал Колчак.

Не успели, однако, белые перепроверить. Отступил поспешно Колчак с Иртыша, с Ишима.

И в третий раз про эсминец Колчак услышал. Пытались удержаться белые на Оби. И вдруг:

– Эсминец! Эсминец!

– Здесь, на Оби, эсминец?!

– Эсминец! Эсминец! – твердят солдаты.

Вот какая история с лошадиным именем получилась.

Сокрушался потом матрос:

– Эх, если б знал… Эх, если б знал, назвал бы коня «Дредноут».

Этикет

Всё хуже дела в колчаковской армии. Всё ниже и ниже солдатский дух.

Решили офицеры поднять у солдат настроение. В это время при колчаковской армии находился английский генерал Альфред Нокс. Вот и решили офицеры пригласить английского генерала к солдатам. Пусть выступит перед ними заморский гость. Пусть слова одобрения скажет.

Объясняют офицеры солдатам про этикет, то есть про то, что нужно вести себя при встрече с гостем культурно и вежливо. Говорят солдатам: мол, любят в Англии этикет. Напоминают, чтобы солдаты громко кричали «ура!» генералу.

Выступил генерал Нокс перед солдатами. Говорит по-английски. Переводят солдатам его слова.

– Вы слава России!.. Вы гордость России!.. Не забудем! Поможем! – летят слова.

Распалился генерал Нокс. Гудит, как набатный колокол. За пятерых старается.

Стоят солдаты, слушают. Не повышается что-то солдатский дух.

Вновь генерал слова, как шары, бросает:

– Весь мир на вас смотрит. Орлы! Герои!

Стоят солдаты, слушают. Не повышается что-то солдатский дух.

Закончил Нокс свое выступление.

– Ура! – закричали офицеры.

Повернулись к солдатам: мол, помните про этикет.

– Ура! – прокричали солдаты.

Вновь взмахнули рукой офицеры.

– Ур-ак! – прокричали опять солдаты.

– Ур-ак!

Что такое? Прислушались офицеры повнимательней.

– Дур-ак! – голосят солдаты.

Прислушался и сам генерал Нокс. Повернулся к колчаковским офицерам:

– Что такое?

Покраснели белые офицеры:

– Приветствие, ваше превосходительство. По русскому обычаю. Знаменитое русское «ура!».