Собрание сочинений.Том 2

Сталин приказал немедленно доставить к нему Буденного, живого или пьяного – все равно. Берия лично снял усатого жеребчика с одной из умирающих балетных лебедиц и доставил в кальсонах, священно нестиранных со времен гражданской войны, в Кремль. Правда, Буденный успел все же захватить с собой шашку, с которой не расставался даже во время половых актов. Он любил хвастаться, что с помощью именного оружия может превратить в постели любую корову в умирающего гуся-лебедя…

Ах как отрешенно и славно обмирал от хохотунчика Л.З., вспоминая… Репин… просто – Репин… картину публичного унижения своего основного личного врага…

Сталин надавал пощечин Буденному, как по команде подставлявшему то левую, то правую щеку под руку вождя и учителя. После дюжины пощечин он продолжал по инерции вертеть башкой, пока Сталин не гаркнул «смирр-на!». Затем приказал маршалу взять шашку «на-го-о-оло» и немедленно сбрить усы.

Мехлис тогда встал на всякий случай поближе, дав понять присутствующим, что он заслонит Хозяина, понимаете, в нужный момент от…

Буденный моментально сбрил усы острейшей шашкой. Сталин приказал ему съесть усы. Буденный давился, но ел под дружный, продолжительный хохот членов политбюро и собственное плебейское фиглярничанье. Затем Сталин распорядился послать Буденного с кавалерийским полком освобождать взятых Курчатова и Королева. Увидев из окон Генштаба боевую конницу-буденницу и краснощекого, чисто выбритого командира в залихватски сбитой набок легендарной папахе, генералы и другие талантливые злодеи нашего времени будто бы поклялись в кратчайшие сроки закончить скачок от кавалерии к межконтинентальным ракетам и супербомбам.

Тем временем разгорелся последний и решительный бой конницы-буденницы с бдительной охраной лагеря тюремного типа, уже много лет дожидавшейся попытки освобождения врагов народа извне. Когда вся охрана была перебита и мастерски перерублена, лошадь маршала с ходу одолела шлагбаум у вахты и первой ворвалась через сорванные с петель ворота на территорию врага, то есть в зону. Все заключенные, особенно старые большевики и следователи дзержинско-ежовского призыва, были уверены в том, что партия вырвала-таки наконец их родную власть из изувер-ско-узурпаторских лап грузинского бонапартишки. Повсюду появились грязные простыни с объективно антисоветскими лозунгами, как, например: «Даешь свободу!», «Мир хижинам – война дворцам!», «К широкому ответу нарушителей ленинской законности!» и так далее. Кое-кому из прибывших в кавалерийских шинелях стало ясно, что простыни заготавливались подпольно, долго и впрок…

Буденный же рассвирепел так, словно нажрался не усов, а мощного японского возбуждающего средства. Он успел рассечь шашкой на ровные половинки двух старых зеков. Сначала – бышего своего сослуживца, демонстративно кичившегося глубокой порядочностью при зверской ликвидации тамбовского восстания крестьян, а еще раньше при совершении прогрессивных еврейско-погромных рейдов на Украине. Затем – не узнавшего Буденного и потому бросившегося целовать его серебряные шпоры генерал-танкиста – давнившего, заклятого врага кавалерии.

Буденный лично порубал всех пленных надзирателей. В живых оставил лишь одного дегенеративно-смазливого брюнета огромного роста с небольшой, сплюснутой с боков головою – явным даже для Буденного атрибутом натуры жалкой, бездарной, подловатенькой и малодушной. Кроме того, он – надзиратель – почему-то напомнил маршалу молодого Сталина на почитаемой всем советским народом тюремной фотографии. Да и вид у него был настолько рабски виноватый, словно он тоже часок назад угодливо сожрал свои скромные усы и усы товарищей по работе. Буденный, осадив перед ним лошадь, тупо задумался. Задача разрубки будущего трупа бывшего врага показалась боевому маршалу невыполнимой второй раз в жизни. Голова надзирателя была так мала, а туловище так несоразмерно громадно, что, с одной стороны, можно было промахнуться мимо мозжечка, а с другой – не одолеть с маху всех двенадцати позвонков до самого копчика. Маршал решил, что тут позора не оберешься, – и надзиратель остался в живых.

А первый раз Буденный встал в тупик, ворвавшись с обнаженной шашкой в театральную уборную актрисы Яблочкиной, приняв ее – уборную – по невежеству за женский туалет. Актриса Яблочкина, кстати, загримированная уже под Крупскую, властно сказала, что она, извините, пожалуйста, не Лукреция Карр и предъявила справку от домоуправа о еще дореволюционной невинности. Актриса добавила, что, скорее, предпочтет быть зарубленной, чем отдастся нагрянувшему хаму. Буденный принял компромиссное решение. Он произнес фразу, вызвавшую впоследствии восхищение Сталина и зависть Л.З.: «Тогда, барышня, мы сейчас с вами кое-что всунем, а кое-что вытащим!»

После этого, зашабашив шашку в ножны, он попытался изнасиловать пожилую девицу. На ее счастье, мимо уборной проходили Ульянов-Ленин – нар. артист Щукин, и человек с ружьем – засл. артист Б. Тенин. Ульянов-Ленин, заученно сделав гениальный прищур, узнал Буденного по портупее и мозолистым ягодицам и быстро скрылся на сцену, где в это время Сталин – нар. артист Геловани – бурно ратовал за предоставление усталому Ильичу внеочередного мертвого часа. Одним словом, артист Б. Тенин зазвал на помощь отдыхавшего в курилке после ответственной реплики Сталина, и они вместе сняли Буденного с Крупской за какой-то миг до хулиганской дефлорации. Увидев Сталина, пьяный, голожопый маршал так очумел от ужаса, что стал импотентом. А настоящий Сталин, полюбивший этот внут-ритеатральный эпизод, приказал тайно вызвать из Парижа ученика Фрейда, видного спеца по лечению импотенции у сильных мира сего. Фрейдист сразу же развел руками, потому что у его пациента Буденного полностью отсутствовало подсознание. Но все-таки сумел загипнотизировать маршала на дальнейшую половую работу…

Ах как совершенно забылся Л.З., пока тихо тлели в его памяти мельчайшие подробности той нашумевшей в их кругу историйки, изрядно затем подперченной и подсоленной фантазией скрытых врагов и легальными выдумками придворных подхалимов… ах как он забылся… как самозабвенно и любовно заигрывал с жужжащей, щекочущей ножками и усиками, стайкой жирных словесных мух… УСпех… УСкакать… УСлать… УСлужить… УСпокоение… УСтойчивость… УСтрица… УСькать… и никак не мог оторваться от лакомой байки…

Доставленных в Кремль Курчатова и Королева Сталин спросил:

– Вы поняли намек нашей партии?

– Расщепим… Оторвемся от… – хором поклялись будущие академики и герои.

– Похитим, – заверил вождя Берия.

– Дезинформируем, – примазался к делу века номер один Л.З.

Сталин благодушно приказал НИИ красоты РСФСР разработать проект протезных усов для Буденного и создать их в 24 часа.

Захваченный конницей лагерь велено было перевести подальше от Москвы. Контингенту же добавить срока за враждебную вспышку ярких антисоветских надежд и порчу государственного имущества – простыней, а также предупредительной зоны и колючей проволоки… …умел… умел унижать, рябая ты наша панацея… но это была жизнь… это была настоящая, содержательная жизнь… кто еще пожил с 25 октября по старому стилю так, как пожили мы?… Ленин?… Троцкий?… Гитлер?… Николай, понимаете, Островский?… Они имели тридцать пять лет все сразу, как мы?… И пусть им будет стыдно за бесцельно прожитые годы…

Подумав так, Л.З. принялся разрабатывать планы подрывной работы на Ближнем Востоке и ряд мер по укреплению квалифицированных партийных, разведческих и диверсионных кадров… Первым делом организуем, наконец, экспедицию в Африку для заготовки крупногабаритных обезьяньих яичек, потому что Вейзмирцурес должен унаследовать от Мехлиса умение сочетать прелести личной жизни с тяжелыми партийными обязанностями… попрошу переправить меня не по воздуху, а морским путем… каюта… пара стюардессочек… ох, они увидят, как мы еще умеем кончать… недельку поболтаюсь по Парижу… Торез не раз говорил мне лично, что французские коммунисты готовы лезть за нами в огонь и в… наладить антисионистскую работу в Европе… только не думайте, дорогие товарищи, что, науськав арабов на евреев, Мехлис подставит свою голову под Курчатовские игрушки… хватит… мы – не бессмертны, понимаете, к сожалению… плевать я хотел на выставление и вмуровывание… часть жизни после полного ремонта организма и пересадки хозяйства должна принадлежать мне лично, так как… не думайте также, что Мехлис выложит всю валюту на партподрывработу… кому-кому, а министру Госконтроля СССР прекрасно известны все методы хищения государственных средств в особо опасных размерах… я на этом собаку съел, но ни рубля не выкакал… генук… за все мои унижения и хворобы… за все, что пережил… ад… ад… ад… сбегу от вас к чертовой матери… две пластиковые операции в Швейцарии и… четыре сбоку – ваших нет… Мех-лис… с беззаветной… на всех, понимаете, участках… дайте пожить… скрываюсь в Новой Зеландии до конца ваших дней… куплю пещеру, приму двух несовершеннолетних миклухо-маклаевочек… пропадите все пропадом… взрывайте этот проклятый регион вместе с арабами и евреями, но без мэ-ня… без мэ-эня… генук играть на моей кристаллической честности, а в это время… вот наУСькаю одних на других… выпьем в гареме за УСпех… переходим на УСтриц в поряд…

Думать Л.З. больше не мог. Сознание его лишь мерцало, дотлевая в сером, почти опустошенном веществе. В нем вдруг что-то стало тянуть, больно тянуть, как тянет иногда затягивающуюся от краев сукровичную рану ожога. Но, в общем, по неисповедимому милосердию Ангелов, видимо, сокрушенных прижизненными муками умирающей, бездушной особи, это был сравнительно безболезненный полусон.

Он то обрывался вдруг в холод тьмы, то вновь начинали в нем тлеть и вспыхивать последние образы этого мира, словно быстрые пробежки оранжевых искорок по почти невидимым пунктирным наметочкам Творца на первоначальных чертежных кружевцах дотлевающих вещей, вот-вот готовящихся превозмочь легкость воздуха бытия и невесомо взметнуться в…