Собрание стихотворений 1934-1953
Шрифт:
Эти темные стихи представляют возможность для множества довольно различных пониманий, и трудно говорить об «основном» или «точном» истолковании, все они будут более или менее «верными».
Вот, например, стихотворение «Now»:
Say nay,
Man dry man,
Dry lover mine
The deadrock base and blow the flowered anchor,
Should he, for centre sake, hop in the dust,
Forsake, the fool, the hardiness of anger.
Now
Say nay,
Sir no say,
Death to the yes,
the yes to death, the yesman and the answer,
Should he who split his children with a cure
Have brotherless his sister on the handsaw.
Now
Say nay,
No say sir
Yea the dead stir,
And this, nor this, is shade, the landed crow,
He lying low with ruin in his ear,
The cockrel's tide upcasting from the fire.
Now
Say nay,
So star fall,
So the ball fail,
So solve the mystic sun, the wife of light,
The sun that leaps on petals through a nought,
The come-a-cropper rider of the flower.
Now
Say nay
A fig for
The seal of fire,
Death hairy-heeled and the tapped ghost in wood,
We make me mystic as the arm of air,
The two-a-vein, the foreskin, and the cloud.
И
Итак -
Скажи «нет»,
Черствый человек,
Взорви, взорви ту смертную скалу,
Ради любви взорви...
И якоря спасенья
Покроются цветами.
Ты не должен
Во имя установленных порядков
По праху топать, прыгать через прах:
Тот, кто упорством жертвует, - дурак.
Итак -
Скажи миледи-смерти «нет».
Не говори ей «да»: У ней найдется
И без тебя поддакиватель. Да.
Тот, кто грозился разрубить ребенка,
Свою сестру безбратнюю отправить
Под зубья пил не сможет никогда.
Итак -
Скажи миледи-смерти «нет».
Да, мертвые кричат. Не в этом дело,
Всё это тень.
И ворон, севший наземь,
Рождает слух о гибели всего,
Но восходящий из огня прибой
Крик гребешка возносит над землей.
Скажи ей «нет».
Так падает звезда,
Так мячик пролетает мимо цели.
Так солнечная суть, подруга света,
Над пустотой на лепестках танцует,
С мистическою женственностью слов
Мед собирают всадники цветов.
Итак,
Скажи ей «нет», И наплевать
На мохноногость смерти и на призрак,
Что отзывается на всякий стук,
И на печать из апокалипсиса, и...
Мы таинство творим кистями рук,
И крайней плоти контуром капризным.
Вот что говорит В. Бетаки о переводе этого стихотворения и других «темных» стихов Томаса:
«У переводчика есть десятки слогов, иногда целых слов, рассыпанных по бумаге так же случайно, как бросают кости.
Есть ритмическая схема, по которой нужно расположить эти фрагменты, сначала сохраняя хаотичность во всем прочем.
На следующем этапе переводчик располагает обрывки по принципу доминирующих настроений, чаще других возникающих при произнесении этих слов и слогов.
Все еще достаточно туманно, хотя уж теперь не полностью случайно, и наконец из перетасовок и выделения доминант вырисовываются стержни (только стержни!) тех или иных мотивов.
Дальше из новых попыток выстроить материал, проявляется уже кое-что крупнее. А именно: доминирующие отдельные образы и цельные мотивы, не противоречащие друг другу.