Собрание стихотворений том 4

Пункт назначенья – пусть, и не Приж,

Не Лондон, не какое-нибудь: Дели,

А лысая, прелысая гора,

Где ведьмы молодые загорели,

Где шабаш – нескончаем до утра,

И скрипки, подчиняясь виртуозам,

В мелодию сворачивают писк,

И не напишешь, ты, стихов …про розу,

Что умерла, упав на обелиск.

И мяса -шмат, сырого, под зубами,

Причавкиваньем, станет: подпевать,

И кладбище захлопает гробами,

…Глаза откроешь: …комната, кровать

И потолок, с ленивой, сонной мухой,

…Такой: ...привычный – утренний набор,

И тишина томит мембраны слуха,

Обыденности – главный, прокурор.

Обыденность, плитою многотонной,

Придавит и отвергнет, сердце, риск,

И не цветок, упавший на бетонный,

До омерзенья, серый обелиск –

Достоин увяданья в жизни серой,

От прежних снов стремясь к дру-го-му сну,

– «А ну-ка, чёрт, вылазь из шифанера,

Давай: покинем, эту, тишину.

Она, в избытке – хуже, чем отрава,

Над белизною чистого листа,

Дурная слава, это – тоже, слава,

Что позволяет, прошлое, листать». 13.04.2009г.

МИХАИЛ ВЭЙ.

Короткое предисловие: когда-то по восьмой линии Васильевского острова про-

носились трамваи выстукивая по рельсам унылую мелодию своего времени,

16апреля этого года, проезжая по восьмой линии на автобусе, так как трамвай-

ные рельсы были давно демонтированы, я обратил внимание на небольшое

столпотворение возле мемориальной доски, ещё затянутой материи и лишь

ждущей часа своего открытия. На следующий день я узнал в чью честь из аку-

стических колонок, так громко на восьмой линии звучала классическая музыка.

Мне сказали якобы доска открыта для увековечивания имени нобелевского лау-

реата Иосифа Бродского, некогда осуждённого на поселение за тунеядство.

Мне захотелось отразить это событие в стихотворной форме, но вскоре, на уже

расчехлённой доске, я прочитал совсем другое имя. Но несмотря на такой ка-

зус, мне не захотелось уничтожать данный текст.

Иосифу Бродскому- не самому худшему Советскому человеку

ПОСВЯЩАЕТСЯ.

МЕМОРИАЛЬНАЯ ДОСКА.

Спираль образует восьмёрку,

И жизнь …не течёт …по прямой,

Когда, не глядишь из-за шторки,

Окна, всё на той: восьмой,

Устойчивой, линии,

…остров –

…В-а-с-и-л-ь-е-в-с-к-и-й, рядом – Нева,

…Вернуться: …казалось бы – просто,

Про смерть, написавшим, слова,

Сюда,

но …уехав, отсюда,

Европу, саму, покорять,

Ты бросил, позднее: «Не буду:

Не буду: я, здесь, умирать».

И всё же, в весенний, погожий

Апрельский денёк, на стене,

Как будто, исканья, итожа,

Доска появилась,

…вполне,

Достойный момент возвращенья –

Домой: …вот – стена, вот – доска,

И линия, в том же теченье,

К Неве подплывёт, и тоска –

Такая же: с-м-е-р-т-н-а-я,

…хочешь,

Не хочешь, придётся: соврать,

И будто бы Бродский, лопочешь:

«Сюда, я приду: умирать»

И стихнут, когда, отголоски,

И жизнь заспиралится тьмой,

На стенах, п-о-я-в-я-т-с-я, доски,

Вернув «неустанных» домой,

Возможно, в такой же: апрельский,

А может: в январский денёк,

Трамвайные, вспомнятся, рельсы,

Потёкшие, вдруг, поперёк

Времён и событий, и судеб;

Традиций, укладов, манер,

Ведь, жили не худшие люди,

В утраченном эСэСэСР.

Знавал и плохих, и хороших,

Эпоху, осмысливших, ту,

Я …слышал: как бурно, ладоши,

Взрывались услышав: «АТУ».

Опасненько: не… соглашаться,

Легко: …имена, …за-ма-рать,

Чтоб, после, поведать, пытаться:

Где: лучше – всего, умирать. 17.04.2009г.

МИХАИЛ ВЭЙ.

ПРИЗНАНЬЕ СПУТНИЦЫ НЕЗРИМОЙ.

Я – цепная реакция времени,

Я – на каждой детали, печать,

Черный ворон, сидящий, на темени

Головы переставшей кричать.

Я – дорога ночная, беззвёздная,

Тишина на любом этаже,

За окном,

…трепыхаться – не поздно ли:

Коль, порезана – вена, уже?

Я – процесс помутненья сознания,

Всё вокруг, обернувшая, в муть,

Я, конечно, имею название,

Но представлюсь позднее чуть-чуть.

Вас, немного, помучив загадками,

Глядя в душу, стреляя в упор,

За порядками и беспорядками,

С неподвижностью тюлевых штор.

…В одиночестве, средь человечества,

Не беги, я – всегда, впереди,

Я – твоё, дорогое, Отечество

И в жару, и в снега, и в дожди.

Мысли, в саван, заботливо, кутаю,

Безмятежно, холодная – плоть,

Бесконечность – незримая, лютая,

И когда-то распятый Господь,

До сих пор, пусть, промчались столетия,

Мною, всё ж, обладает сполна,

Я, как Бог – претендент на бессмертие,

Я – волна, тишина и луна.

Я среди изощрения сытости,

И в голодной среде нищеты,

С наготой, что с невинной открытостью,

Изнасиловал, …кажется, …ты:

Как считаешь, но сам – изнасилован:

Измочален, истрёпан вконец,

За грехи, если, даже – помилован,

И лачугу сменив на дворец

Доползёшь до вершины правления,

Я достану, тебя, всё равно,

Принимай, принимай поздравления,

Как – светло! Отчего же – темно?

Отчего же: победы, военные,

Отдают, мертвечины, душком,

Да и слёзы – всегда, непременные,

И незримый топор, обушком,

Вновь и вновь ударяет по темечку?

Мне не важно: вожди, не – вожди,

Наши встречи – ничтожные семечки,

То-то будет, ещё, впереди.