Собственник

— Римма! — у Леры и без того внутри все кипело. — Ты чего?

— А вот того, — соседка по комнате уперла руки в бока. — Захотела хапнуть сразу двоих? И профессора и нашего самого главного красавца? Только хочу тебя разочаровать, победительница жизни! Эти двое тебя просто трахнут и не вспомнят на утро, как тебя звали! Думаешь, ты одна такая пробивная на этой планете? Если уж так сильно хочешь устроить себе будущее через постель, то поищи яйца попроще, может, тогда что-то и получится!

Лера только покачала головой и пошла в душ. Что объяснять, когда тебя не слышат? Не имеет никакого смысла. Единственное, чего ей сейчас хотелось, — смыть с себя весь этот день, и чтобы он поскорее закончился. И еще, чтобы Римма не заметила навернувшихся на глаза слез обиды.

11. Лера

Валерия.

Вот почему у меня так всегда?

Каким-то чудом жизнь вечно умудряется меня вляпывать в неприятности, причем, всегда в одни и те же!

Еще дома я привыкла к пьяным приставаниям и парней со двора и посетителей кафе, в котором подрабатывала. А ведь я работала в обычной пиццерии! А вовсе не в каком-нибудь ночном клубе, да и ночных клубов у нас там не было, — так просто, собирались по вечерам компашки где-нибудь на лавке или в беседке во дворе и выпивали. А в пиццерию ходили в основном только семейные пары с детьми. Но и там ко мне отцы высказывали слишком навязчивое и неприличное внимание, из-за чего я вечно оставалась без чаевых. Потому что отказывала, — сначала стараясь делать это вежливо, но потом и грубо, вырываясь и давая по лицу, потому что вежливо обычно не понимали, думая, что я просто ломаюсь. О том, как меня поджидали эти самые папаши по вечерам после работы даже вспоминать страшно! Приходилось прятаться, просачиваться через черный ход, прикрываясь одеждой нашего охранника, — но все равно некоторым удавалось раскусить мою хитрость и нужно было отбиваться…

Так уж вышло, что того, кто мог бы меня защитить, просто не было. Сын нашего хозяина предлагал мне «постоянные отношения», которые, по его мнению, должны были сводиться к постели и к тому, что он будет отвозить меня домой, иногда подбрасывая каких-то денег, а я, как он почему-то был свято уверен, должна была визжать от счастья из-за того, что он до меня снизошел. Но падать в постель просто так, без чувства, я не собиралась, а чувства ни к одному из тех, кто был рядом, как-то не возникало.

Что говорить, — несмотря ни на что, недобрая слава меня преследовала еще со школы. И в институте стало совсем не слаще. Девчонки, с которыми я работала и училась, меня ненавидели из зависти, те, кому я отказывала мало того, что не понимали слова «нет» и становились только агрессивнее в своих приставаниях, но еще и рассказывали на каждом углу о наших постельных приключениях.

Даже отец мне не верил.

«Шалава!» — орал он на меня с налитыми кровью глазами. — Позор семьи! И, мало того, что шлюха, так еще и заработать этим нормально не можешь! Двойной позор!

А мама… А мама просто молчала. С тех пор, как отец начал пить, она вообще разговаривала все меньше и меньше, а после того, как он нас избил, и вовсе перестала с ним о чем-то спорить. Старалась только спрятаться в своей комнате и не выходить по вечерам. Но, если он чего-то требовал, тихонько появлялась, и, не подымая глаз и не издавая даже звука, делала все, что он хотел. В основном, это сводилось к тому, чтобы накрыть на стол для него и собутыльников и убираться. Я же в такие вечера старалась убежать из дома и возвращалась, когда отец уже укладывался спать.

И, самое главное, я же никогда никого не провоцировала! Никогда не давала никакого повода так о себе думать! Всегда одевалась очень скромно, — да и откуда у нас взяться особенной одежде? Да я даже не красилась, а мешковатые платья настолько скрывали фигуру, что я вообще не понимаю, как можно было смотреть в мою сторону, особенно на фоне девчонок в обтягивающих лосинах!

И никто бы мне не поверил, что я оставалась девственницей. Даже лучшая подруга не верила, сколько бы я не пыталась ее в этом убедить, а ведь мы с ней вместе выросли! Только прищуривала глаза и криво насмешливо усмехалась, — точь-в-точь, как сегодня вечером Римма! Вот поэтому я и сразу же поняла, — нечего даже и пытаться ей что-то объяснить. Она уже сделала все свои выводы и все решила.

Не думала, просто не верила, что и здесь, в столице, будет все тоже самое! Мало ли здесь красавиц, которым я даже в подметки не гожусь? Ну, допустим, те несколько платьев, которые я купила на заработанные за деньги лето, не были такими мрачно-непримечательные, как то, в чем я ходила дома, но ведь тут же уровень! Нужно было одеться как-то поприличнее, чтобы совсем уж не позориться!

Эх… Как будто мне мало того, сколько придется наверстывать по учебе! А я-то думала, что это и заработок будет самой главной проблемой, с которой я столкнусь! Но, кажется, ничего так и не изменилось, и на меня снова свалятся все те же проблемы, от которых я так старалась убежать!

Что же теперь делать? Университет, я, конечно же, не брошу… Но… Снова отбиваться от похотливых приставаний и терпеть такие вот взгляды на себя, как у Риммы… А я так надеялась, что в этой новой жизни обрету, кроме прочего, и настоящих друзей!

Заснуть не получается. Мозг и эмоции просто перегружены. Всю ночь перед глазами вместо сладких снов или хотя бы блаженной темноты мелькают обрывки конспектов. И почему-то черные глаза этого, как же его звали? Славы? Кажется, даже во сне я снова ощущаю его прикосновения к моим бедрам. Но это же противно, гадко, недопустимо!!! Он ведь ничуть не лучше остальных, которым, как совершенно правильно сказала Римма, только и нужно, что быстрый перепихон, и ничего больше! И почему только с моих губ срывается сам по себе стон, а внутри становится так жарко?

12

*

— Горяченькое снилось? — ехидно «поздоровалась» со мной соседка по комнате, стоило мне только раскрыть глаза. — Ты так стонешь, прям саму пробирает! Не слабо, кажется, тебя вчера Бурин уделал!

Нет. Я не буду поддаваться слабости. Быстро прячу под одеялом задрожавшие руки и крепко сжимаю кулаки. Вдох, выдох. Кажется, голос уже не задрожит. Ну, я надеюсь.

— И тебе доброго утра, Римма, — стараюсь улыбнуться как можно невиннее. Мне еще с ней жить, пусть даже и всего неделю, так что лучше всего прикинуться дурочкой вместо того, чтоб разреветься или выпалить сейчас все, что я о ней думаю. — Знаешь, все-таки смена окружения — тот еще стресс! Вот всю ночь кошмары и снились. Думаешь, это все так просто?

— Ну-ну, — хмыкнула Римма, пожав плечами. Но, благо, развивать свою тему не стала.

Прошлепав в душ, я все-таки разревелась. Ну, не железная я, да, а что поделать? Холодная насмешливая враждебность в спину вообще никому еще настроения не добавляла. Божечки, и за что мне все это? И еще неизвестно, как она себя в группе поведет! Может, наболтает остальным невесть что, и на меня, как дома, все начнут пальцами показывать! И Бурин этот, тоже, кто его знает, как поступит! Как будто мало того, что он ко мне вчера приставал!

— Нет, Лерка! — твердо заявила я сама себе в зеркало. — Ты не сдашься! Ты просто права не имеешь сейчас все это потерять!

Потому что… Потому что в этом же — все мое будущее. И, если я не закончу университет и не найду нормальную работу, ничего лучше, чем всю жизнь быть официанткой и отбиваться от всякой пьяни мне просто не светит! А поэтому…

— Привела себя в порядок и пошла на пары! С гордым видом и поднятым подбородком!

Придется смотреть всем в лицо, не опуская глаз. Что бы они там обо мне не думали и не говорили! И начну я прямо сейчас, с Риммы! Ну, и в глубине души надеюсь, что этот самый Бурин не относится к самым прилежным студентам и на парах появляется нечасто… Если повезет, то я в ближайшие дни, может, и вообще с ним не увижусь… А после все обо всем, может, и забудут…