Сочинения в двенадцати томах. Том 1

Еще раньше (в 1936 г.) Е. В. Тарле опубликовал свою книгу «Наполеон» [76] , согретую чувством глубокого патриотизма и любовью к русскому народу, поднявшемуся на борьбу против французского завоевателя. Эта книга, как и его другая книга «Нашествие Наполеона на Россию» [77] , имела особое значение во многих отношениях. Написанные ярко, талантливо, с огромным знанием общих и конкретных исторических проблем и с великолепным ощущением всей атмосферы той эпохи, обе эти книги стали пользоваться большим и шумным успехом, как в Советском Союзе, так и за рубежом. Они во многом отличаются от того, что было создано буржуазной историографией о Наполеоне и наполеоновских войнах. Нужно было пробить толщу реакционных легенд и лакированной лжи, созданную в течение многих и многих десятилетий, чтобы, дав справедливую историческую оценку Наполеона как военного деятеля, раскрыть контрреволюционную и захватническую сущность его политики. С другой стороны, нужно было преодолеть те сухие, безжизненные, социологические схемы, которые одно время бытовали в советской исторической науке, Е. В. Тарле как историк всегда был не только чужд, но и враждебен ко всяким проявлениям «социологизма», в особенности вульгарного. Он всю жизнь работал на конкретном историческом материале, его силы казались неистощимыми, когда дело шло о розыске нового материала, он умел даже, казалось, в мертвый, покрытый архивной пылью исторический документ вдохнуть живую жизнь и представить читателям результаты своих исследований как увлекательное историческое повествование.

76

Наполеон. М., 1936. (Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 4–6).

77

Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год. М., 1938.

Старый и опытный мастер исторического портрета, он и в этих книгах создал целую галерею портретов исторических деятелей — от Наполеона и Кутузова до начальника партизанского отряда крестьянина Ефима Четвертакова. Как настоящий художник он сумел в этих портретах воплотить не только присущие им личные черты. Точно так же, как в эпизодических фигурах Четвертакова или Курина нетрудно увидеть природный ум, простоту и удаль русского крестьянина, готового отдать свою жизнь, чтобы постоять за Родину, в фигуре Наполеона со всеми присущими ему личными качествами, положительными и отрицательными, можно увидеть то, что было присуще молодой, пришедшей к власти, французской буржуазии, самоуверенной, умной, охваченной страстью к обогащению, завоеванию и господству. И тем не менее в портрете главного персонажа книги о Наполеоне имеется существенный изъян: автору не удалось избежать некоторой идеализации французского императора. Этот изъян является результатом двух влияний: во-первых, сложившихся традиций буржуазной историографии и, во-вторых, той атмосферы культа личности, в которой писались эти работы. Тем не менее, несмотря на указанные недостатки, книги «Наполеон» и «Нашествие Наполеона на Россию» сыграли большую положительную роль в патриотическом воспитании широких кругов советского народа. Они напоминали и напоминают о великих уроках истории и о судьбе, которая неминуемо ожидает всех, кто одержим безрассудной идеей покорить народы России. Эти книги имели и до сих пор имеют большое политическое звучание.

Не меньшее значение имеют работы Е. В. Тарле, посвященные разоблачению буржуазной и империалистической дипломатии. Блестящие по форме, каждая из них заключает в себе острую идею, которая разит врагов. Апологеты буржуазной дипломатии немало потрудились над тем, чтобы поднять Талейрана на высокий исторический пьедестал. Воспевая дипломатические подвиги и мудрость непревзойденного ренегата, они призывают современную империалистическую дипломатию учиться у него. Культ Талейрана, созданный французской буржуазной историографией, впоследствии распространился и в американской историографии, и Е. В. Тарле показал, в чем причины этого явления: «Деятельность Талейрана, — писал он, — принадлежит не только истории, но и современности. На мировой арене действует еще дипломатия, до сих пор… признающая (и очень откровенно при случае провозглашающая) князя Талейрана достойным образчиком для подражания. И не только практическая дипломатия, но и историческая наука в Европе и Америке не устает популяризовать этот культ» [78] . В своей книге «Талейран» [79] Е. В. Тарле развенчал этот культ и не только низверг этого отца буржуазной дипломатии с пьедестала, но и до конца обличил эту растленную историческую фигуру, показав, кого буржуазная дипломатия избрала своим героем. Тем самым он нанес удар по беспринципности и своекорыстию, которые составляют классовую суть в современной империалистической дипломатии. Е. В. Тарле отлично понимал, что времена безраздельного господства буржуазной дипломатии уже навечно отошли и что в мире все более возрастающее влияние принадлежит дипломатии нового типа, выражающей интересы социалистического общества и построенной на иной, противоположной принципиальной основе. «Советская дипломатия, — писал Е. В. Тарле, — выводящая мировую международную политику на совсем новые, светлые пути, боролась в прошлом и продолжает бороться в настоящем за устранение из практики международных отношений того принципа вечной «войны всех против всех», который лучше всего выражается лаконическим афоризмом Томаса Гоббса: «Человек человеку волк» (homo homini — lupus est). Талейран — деятель того времени, когда этот принцип еще вполне и невозбранно господствовал. Буржуазная революция 1789 г., столь много изменившая, этого принципа традиционной дипломатии ничуть не пошатнула и не могла пошатнуть. Менялись постепенно цели, по-своему «совершенствовались» методы, но принципы оставались в полной силе, потому что не менялись основы дипломатической борьбы при господстве социально-экономического строя классового общества» [80] .

78

Талейран. М.—Л., 1948, стр. 4.

79

Впервые опубликована в 1939 г. (Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 1).

80

Талейран. М.—Л., 1948, стр. 6.

Как постепенно менялись эти цели в политике и дипломатии европейских держав в период домонополистического капитализма, от начала наполеоновских войн и Венского конгресса до франко-прусской войны и франкфуртского мира 1871 г., Е. В. Тарле показал в написанных им работах коллективного труда советских историков «История дипломатии» (т. 1) [81] . Что касается методов буржуазной дипломатии, то Е. В. Тарле этому большому и сложному вопросу посвятил специальный раздел («История дипломатии», т. III, глава «О приемах буржуазной дипломатии»). При этом он справедливо напоминает, что «как и в военном деле, в дипломатии капиталистического мира стратегия и тактика необычайно разнообразны и индивидуальны. Если не очень легко определить основные линии даже обширной, рассчитанной на более или менее длительный период дипломатической стратогемы, то подавно трудно проследить порой весьма причудливые извивы и задачи дипломатической тактики, меняющейся не только каждый день, но иногда и в течение нескольких часов» [82] . Характеризуя лишь основные приемы, Е. В. Тарле на конкретных исторических фактах и материалах убедительно показал, как буржуазная дипломатия прикрывала агрессию в одних случаях мотивами «обороны», а в других случаях якобы «бескорыстными», «идейными» мотивами. Он показал, как маска миролюбия используется в империалистических целях и как агрессивные замыслы маскируются пропагандой борьбы против «мирового коммунизма» и Советского Союза. Он показал, что, выдвигая тезис о «локализации» военных конфликтов, буржуазная дипломатия стремится облегчить агрессию, облегчая таким образом последовательный разгром намеченных жертв. Он показал далее приемы, при помощи которых империалистическая дипломатия стремится вмешиваться во внутренние дела других государств или стремится использовать борьбу двух политических лагерей в одном государстве в целях осуществления своих собственных агрессивных замыслов. И хотя работы Е. В. Тарле писались на основании опыта и материалов периода первой мировой войны и ее подготовки, а также периода, предшествующего возникновению второй мировой войны, приемы империалистической дипломатии, применяемые агрессивными державами на современном историческом этапе, только подтверждают правильность его заключений и наблюдений.

81

В этом томе Е. В. Тарле написал следующие главы: «Европейские дипломатические отношения при Наполеоне (1799–1814 г.)», «Венский конгресс (октябрь 1814 — июнь 181.5 г.)», «От создания Священного союза до июльской революции (1815–1830 гг.)» (совместно с проф. А. В. Ефимовым), «От июльской революции во Франции до революционных переворотов в Европе 1848 г. (1830–1848 гг.)», «От революции 1848 г. до начала Крымской войны (1848–1853 гг.)», «Дипломатия в годы Крымской войны и Парижский конгресс (1853–1856 гг.)», «Наполеон III и Европа. От Парижского мира до начала министерства Бисмарка в Пруссии (1856–1862 гг.)», «Дипломатия Бисмарка в годы войны с Данией и Австрией (1864–1866 гг.)», «Дипломатическая подготовка франко-прусской войны (1867–1870 гг.)».

82

О приемах буржуазной дипломатии, — В кн. История дипломатии, т. 3. М.—Л., 1945, стр. 702.

Еще до начала Великой Отечественной войны Е. В. Тарле приступил к созданию нового большого фундаментального труда «Крымская война». С этой целью он использовал наряду с огромным количеством печатных источников и литературы, изданных в нашей стране и за рубежом, неопубликованные материалы многих архивохранилищ. Такова была, как и в предшествующих крупных работах, требовательность исследователя в отношении материала. Но общее значение его двухтомной монографии [83] , конечно, не ограничивается тем, что он извлек и обработал большой новый материал.

83

Крымская война, т. Г. М.—Л., 1941, т. 2, М., 1943.

Главная тема этой монографии — дипломатическая история Крымской войны. Главная, но не единственная. Как исследователь Е. В. Тарле не мог бы осветить и оценить все дипломатические перипетии, связанные с возникновением войны, ее ходом и исходом, если бы не дал анализа экономического и финансового положения николаевской России, состояния армии, крестьянского движения, которое то здесь, то там прорывалось из-под гнетущей тяжести крепостнических порядков и тупого военно-полицейского режима царского самодержавия, настроений, сложившихся в различных общественно-политических кругах России — от реакционного славянофильства до революционной демократии, наконец общих политических целей императора всероссийского Николая I. «В том, что Николай I, — пишет Е. В. Тарле, — был непосредственным инициатором дипломатических заявлений и действий, поведших к возникновению войны с Турцией, не может быть, конечно, сомнений. Царизм начал и он же проиграл эту войну, обнаружив свою несостоятельность и в дипломатической области и в организации военной обороны государства, страдавшего от технической отсталости и от общих последствий господства дворянско-феодального крепостнического строя. Однако война была агрессивной не только со стороны царской России» [84] . И в своем исследовании Е. В. Тарле посвящает много страниц, раскрывающих агрессивные, реваншистские цели турецкого правительства, которое стремилось вернуть под свое господство северное побережье Черного моря, Кубань и Крым. Еще больше места он уделяет характеристике сложных политических целей западноевропейских держав, прежде всего Англии и Франции, а также и Австрии и Сардинии. Эти разделы представляют исключительный интерес, не меньший, чем те, которые посвящены характеристике политических целей николаевской России. В них показано, что дипломатические шаги и военные действия Англии и Франции были продиктованы вовсе не их стремлением оказать помощь Турции, а стремлением «с предельной щедростью вознаградить себя (за турецкий счет) за эту услугу и прежде всего не допустить Россию к Средиземному морю, к участию в будущем дележе добычи…» [85] . В них показаны и другие мотивы, которые, с одной стороны, выражали глубокие экономические и политические противоречия между западными державами, а с другой, побуждали их временно объединиться, чтобы «не выпускать Россию из войны» [86] , затеянную российским самодержцем. Е. В. Тарле подчеркивает, что все сказанное им об агрессивных целях англо-франко-турецкой коалиции «ничуть, конечно, не смягчает губительной роли Николая и николаевщины в трагической истории Крымской войны» [87] . Автор подробно живописует и страшную картину эксплуатации, тупости, лихоимства, казнокрадства, всех преступлений николаевского режима. «За тяжкие перед народом преступления и политику царизма, — пишет Е. В. Тарле, — пришлось расплачиваться потоками крови самоотверженных русских героев на Малаховом Кургане, у Камчатского люнета, на Федюхиных высотах» [88] . С большим мастерством и любовью автор описывает выдающуюся деятельность Корнилова, Нахимова, Тотлебена, солдат и матросов — героев Севастопольской обороны. Е. В. Тарле сумел раскрыть всю глубину исторического трагизма гибели простых в своем героизме и нравственной силе русских людей, гибели ради осуществления чуждых им целей царского самодержавия. Однажды он сказал автору этих строк, что только Шекспир мог бы навеки запечатлеть всю трагическую бессмыслицу жертвенной гибели русских войск при Черной речке 4 августа 1855 г.

84

Крымская война. Второе исправленное и дополненное издание, т. I. М.—Л., 1950, стр. 3–4.

85

Там же стр. 4.

86

Там же стр. 4.

87

Там же стр. 5

88

Там же стр. 5

Монографическое исследование истории Крымской войны Е. В. Тарле завершил уже в годы Великой Отечественной войны, когда советский народ, сплоченный чувствами патриотизма и морально-политического единства, показал всему миру, на что способен свободный народ, защищающий свои социалистические завоевания, независимость и честь. Как и все деятели советской науки и культуры, Е. В. Тарле в эти годы был с народом. В тяжелые дни вторжения и нашествия орд гитлеровской армии он не на один день не оставлял своего разящего пера. Уже одно из своих первых публицистических выступлений этого времени, напечатанное в журнале «Большевик», он озаглавил — «Начало конца» [89] , и тем самым исторически правильно оценил неизбежные результаты вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз. Этой великой верой в победу над врагом была проникнута вся его кипучая публицистическая и пропагандистская деятельность, которой он всецело отдался в годы войны. Он пишет статьи о Кутузове, о Нахимове, об исторических заслугах Красной армии и героических традициях русского флота, о тевтонских рыцарях и их «наследниках», о Сталинградской битве и многие, многие другие. Он совершает большую пропагандистскую поездку по городам и селам Советского Союза; в Москве, Ленинграде, на Волге, на Урале, на Кавказе — везде он выступает с лекциями, докладами на патриотические темы, по актуальным вопросам войны и международного положения Советского Союза. В 1943 г. он выступает на сборе фронтовых агитаторов с лекциями об Отечественной войне 1812 г. В сентябре того же года он выступает на общем собрании Академии наук СССР с большим докладом «О преступлениях гитлеровской Германии и об их подготовке» [90] . В течение всей войны, продолжая вести большую научную, пропагандистскую и публицистическую деятельность, он работал и в качестве члена Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков.

89

Начало конца. — «Большевик», 1941, № 11–12, стр. 32–37.

90

О преступлениях гитлеровской Германии и об их подготовке. — В кн. Общее собрание Академии наук СССР 25–30 сентября 1943 г. Доклады. М. — Л., 1944, стр. 183–191.

Но и после окончания войны и победы над гитлеровской Германией и милитаристской Японией Е. В. Тарле, несмотря на уже преклонный возраст, продолжает свою активную деятельность как ученый, публицист и педагог. Он читает курсы лекций, ведет специальные семинары и руководит аспирантами в Ленинградском университете им. А. А. Жданова, в Московском университете им. М. В. Ломоносова, в Институте международных отношений в Москве. В течение первых трех послевоенных лет он публикует новые исследования по истории внешней политики России и военно-морской истории России: «Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. 1769–1774» [91] , «Роль русского военно-морского флота во внешней политике России при Петре I» [92] , «Адмирал Ф. Ф. Ушаков на Средиземном море в 1789–1800 гг.» [93] , «Об изучении внешнеполитических отношений России и деятельности русской дипломатии в XVIII–XX веках» [94] . Спустя несколько лет он опубликовал еще одно исследование — «Экспедиция адмирала Д. Н. Сенявина в Средиземное море (1805–1807)» [95] и таким образом издал цикл работ по истории русского военно-морского флота в XVIII и в начале XIX вв. Эти работы, написанные, как всегда, ярко и на основе тщательного изучения неопубликованных источников, по-новому освещают важные страницы отечественной истории. Вместе с тем они во многом пересматривают ряд положений старой дворянской и буржуазной историографии, например, в оценке событий, связанных с Чесменским боем, и роли в этих событиях тех или иных исторических личностей. «В том-то и был, — пишет Е. В. Тарле, — один из вреднейших пороков русской дореволюционной историографии, что ею без тени критики часто принимались свидетельства именитых карьеристов, лгавших напропалую, и без всяких затруднений эти преуспевшие аристократы возводились в ранг «сподвижников» при рассказе о великих исторических событиях вроде Чесменского боя» [96] .

91

Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. 1769–1774. М.—Л., 1945.

92

Роль русского военно-морского флота во внешней политике России при Петре I. — «Морской сборник», 1946, № 10, стр. 35–73; № 11–12, стр. 63—102.

93

Адмирал Ф. Ф. Ушаков на Средиземном море в 1798–1800 гг. — «Морской сборник», 1945, № 11–12, стр. 89—132; 1946, № 1, стр. 70–96.

94

Об изучении внешнеполитических отношений России и деятельности русской дипломатии в XVIII–XX веках. — В кн. Юбилейный сборник, посвященный тридцатилетию Великой Октябрьской социалистической революции, ч. 2. М.—Л., 1947, стр. 667–676.

95

Экспедиция адмирала Д. Н. Сенявина в Средиземное море (1805–1807). М.—Л., 1954.

96

Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. 1769–1774. М.—Л., 1945, стр. 43.

Нанеся этой историографии сильный удар, по-новому поставив ряд важных исторических вопросов и правильно осветив забытые, но поучительные страницы истории русского военно-морского флота, Е. В. Тарле, однако, сам в некоторых случаях не полностью преодолел влияние этой историографии. Как справедливо отметила критика, Е. В. Тарле в этих работах не провел четкой грани между вопросом о замечательных подвигах русских моряков и вопросом о завоевательской сущности политики, дипломатии и войн царских властей, в частности Екатерины II. В целом эти работы были восприняты широкими кругами советских читателей с большим интересом.

В послевоенные годы Е. В. Тарле задумал новый большой труд — трилогию «Русский народ в борьбе с агрессорами в XVIII–XX веках». Замысел был таков: показать патриотические усилия русского народа в острые критические периоды его истории: в период шведского нашествия 1708–1709 гг., наполеоновского нашествия 1812 г. и немецко-фашистского нашествия 1941 г. В полной мере осуществить этот огромный замысел Е. В. Тарле не удалось. Он завершил лишь первую часть трилогии (она включается в настоящее собрание сочинений) и успел опубликовать из нее небольшой отрывок [97] . Он успел также расширить и дополнить новыми материалами работу «Нашествие Наполеона на Россию», которая должна была послужить основой для второй части трилогии. К последней части задуманной трилогии он так и не успел приступить. В то же время Е. В. Тарле продолжал работу и в других направлениях. В частности, посетив в 1953 г. Венгерскую Народную Республику, это была его последняя поездка за границу, он, как бы вернувшись к одной из тем своей ранней молодости, выступил с научным докладом по истории венгерского крестьянства в XV и XVI вв.

97

Карл XII в 1708–1709 годах. — «Вопросы истории», 1950, № 6. Другой небольшой отрывок — После Полтавы — посмертно опубликован в журнале «Новая и новейшая история», 1957, № 1.

Не прекращал Е. В. Тарле и своей публицистической деятельности, продолжая освещать актуальные вопросы современной истории. На протяжении всех послевоенных лет — до конца своих дней — он публикует ряд статей («О Западном блоке», «По поводу речи Черчиля» и др.), в которых разоблачает агрессивные замыслы новых претендентов на мировое господство, реакционную политику руководящих кругов США и других империалистических держав, угрожающих миру атомной войной. В ряде статей Е. В. Тарле раскрывает основные принципы внешней политики Советского Союза и ту роль, которую он играет в современной истории («За мир, достойный великой победы», «Великая заслуга Советского Союза перед историей человечества», «Борьба за мир и демократию»). Свое острое оружие — перо и слово — Е. В. Тарле отдал служению делу борьбы за всеобщий мир.