Содержательное единство 2001-2006

В 1921 году оканчивает Венский университет.

В 1927-1931гг. возглавляет Австрийский институт экономических исследований.

В 1931 году переезжает в Англию и становится профессором Лондонской школы экономики.

С 1950 по 1962 гг. работает в США, в Чикагском университете.

В 1962 году обосновывается в Германии (в ФРГ), где до 1969 года преподает во Фрейбургском университете.

В 1970 году возвращается на родину – в Австрию, где становится профессором-консультантом Зальцбургского университета.

В 1974 году получает Нобелевскую премию.

Когда говорят о том, что фон Хайек – столп либерализма, то существенным образом лукавят. Потому что фон Хайек никакого отношения к классическому либерализму не имеет. Фон Хайек из числа тех, кто в основном занят не рассмотрением своей интеллектуальной правды, не ее углублением, а борьбой с врагами. Сначала – с кейнсианством.

Но уже в ходе Второй мировой войны (что было вполне экзотическим) он от борьбы с этим, относительным для него, кейнсианским врагом переходит к борьбе с врагом абсолютным. Фашизмом? Отнюдь! Каким-то странным образом для фон Хайека это уходит на второй план. Он не становится апологетом фашизма. Но в качестве своего врага выбирает социализм. Любой социализм! По тем временам – главного врага фашизма.

Делая своей мишенью этого главного врага фашизма, что фон Хайек делает по существу? Ясно, что! Никто не отменил правила "враг моего врага – мой друг". Враг социализма, как главного тогдашнего врага фашизма, не может не стать другом фашизма!

Эта логика почему-то не интересует фон Хайека.

Как уже было сказано выше, в 1944 году (согласитесь, интересное время!) он публикует книгу "Дорога к рабству". Именно там впервые проводится уравнивание социализма и фашизма с использованием термина "тоталитаризм", вынырнувшего из научного и аналитического небытия и притороченного к началу подготовки… то ли договоренностей с фашизмом в духе Даллеса, то ли "холодной войны" в духе фултоновской речи Черчилля, то ли чего-то еще более коварного и двусмысленного.

Озарение фон Хайека по части тоталитаризма оказалось удивительно своевременным. Настолько же своевременным, насколько и надуманным. Само это, а также много другое не позволяет относиться к открытию фон Хайека как к озарению человека свободной интеллектуальной профессии. Реакция современников в этом вопросе всегда индикативна. И эта реакция была достаточно однозначной: "Ну, ты даешь!"

При этом нельзя сказать, что книга фон Хайека вообще не имела успеха. Она, как ни странно, впечатлила именно хорошо ориентированных интеллектуалов, понимавших, куда дует ветер. А возможно, и участвовавших в организации новой политической метеорологии. В любом случае, показательно, что в числе одобривших сомнительную инновацию фон Хайека были и те, с кем сам фон Хайек люто боролся. Такая комплиментарность (для тех, кто знает повадки интеллектуального зоопарка) сугубо и исключительно аномальна. Но, как бы там ни было, одобрительные отзывы на книгу сразу же дают и Кейнс, и Шумпетер, и Ясперс, и Оруэлл. Что касается Оруэлла, то его антиутопия "1984год" написана под прямым неоспоримым влиянием идей фон Хайека.

Но одно дело – хорошо ориентированные особи, а другое дело – общество, ждавшее окончания войны и ненавидевшее фашизм. Широкие научные круги относятся к книге Хайека не просто отрицательно. Они возмущены. На тот период обнаружение какого-либо сходства между большевизмом и фашизмом (а именно этому посвящена работа фон Хайека) кажется кощунственным. Да, именно кощунственным – то есть одновременно и ложным, и аморальным.

Но Хайек не замыкается в интеллектуальной скорлупе.

В 1947 году он организует общество "Мон-Пелерин", которое должно объединить широкий круг интеллектуалов для борьбы с этим самым тоталитаризмом. При этом члены общества приравнивают (и это очень существенно) коллективизм и тоталитаризм. Для них враждебна любая теоретическая схема, предполагающая возможность единого социального целеполагания. Любое умаление индивида во имя общей цели (жертвенность – это только частный случай подобного умаления) считается недопустимым. По фон Хайеку, любой коллективизм, в конечном счете, имеет практическим результатом тоталитаризм. Пусть даже этот результат и не устраивает творцов коллективистских моделей: если в модели есть коллективизм, она неизбежно приведет к тоталитаризму на практике.

В 1952 году фон Хайек выпускает книгу "Контрреволюция науки", посвященную новым врагам. А именно – холизму (теориям, пытающимся отстаивать отдельный и высший онтологический статус целостности). Понятно, что вне такого статуса нет очень и очень многого. Метафизической сферы в том числе. Но фон Хайека это не беспокоит. Кроме главного врага – холизма, есть и другие враги, на которых ополчается фон Хайек. Это сциентизм (попытка придать науке некий метафизический статус) и историзм. Что происходит со сферой обществознания при тотальном искоренении подобных врагов – представить себе нетрудно. Но фон Хайек борется за такое искоренение с буквально инквизиторским рвением.

Особо ненавистны для фон Хайека не какие-нибудь там Ленин со Сталиным, а идеи парижской Политехнической школы. Той школы, которая породила в том числе и утопии Сен-Симона. Но опять же – для фон Хайека дело не в этой предтече коммунизма, он не мелочится, не нисходит до этого. Ему ненавистен сам проектный (как он его называет – инженерный) подход к обществу, предполагающий, что человечество способно сознательно, по заранее составленному проекту, направлять свою будущую эволюцию. И не важно, каков проект! Для фон Хайека ненавистна любая такая претензия разума, называемая им "конструктивистский рационализм". В этом смысле фон Хайек ненавидит не только Фейербаха или Маркса, но и Конта с Гегелем.

В 1988 году престарелый фон Хайек выпускает новую и итоговую книгу "Пагубная самонадеянность: заблуждения социализма". В этой книге фон Хайек ополчается уже не столько на социалистов, сколько на либеральных оппортунистов, которых он называет узурпаторами, "отравившими язык". В этом смысле врагами становятся либералы США, которые узурпировали либеральный язык для отстаивания государственного вмешательства в жизнь общества, европейские либералы, которые для фон Хайека не что иное, как скрытые социалисты. Франклин Рузвельт для фон Хайека – такой же враг, как Иосиф Сталин. А мягкий Гэлбрейт ничем принципиально не отличается для него от самых жестких администраторов советского социалистического Госплана.

Таков один из отцов-основателей термина "тоталитаризм". Того термина, с помощью которого впервые кощунственно уравняли коммунизм и фашизм.

Кто же стал его сторонниками?

Характерно, что уже в 1945 году, через год после хайековской инновации, Карл Поппер в первом издании своей работы "Открытое общество и его враги" использует то же словечко "тоталитаризм", пущенное фон Хайеком. Поппер не журналист. И свою книгу писал не за несколько месяцев. Конгениальность здесь, согласитесь, крайне маловероятна. А вот возможность существования некоего штаба, начинавшего во время войны проработку будущих маневров демонизации своего нынешнего идеологического союзника, более чем вероятна.

Заговор?

Во-первых, не заговор, а вполне осмысленная многоэтапная концептуальная спецоперация. Что, такие операции не велись? Еще как велись!

А во-вторых, чем все-таки вы объясните синхронизм такого рода? Поппер начал писать книгу не после того, как он прочитал фон Хайека. Значит, что-то носилось в воздухе! И этим воздухом дышали и Поппер, и фон Хайек? Что же это за воздух? Напомним, забегая вперед, что общество "Мон-Пелерин" было создано фон Хайеком в 1947 году. А книга Поппера написана в 1945-м. Дух Победы парил над миром! И вопреки этому почти всеохватывающему парению нужно было начинать подкоп под Победу. Согласитесь, дело нелегкое. И требующее определенного согласования во всем, что касается вброса идей, концепций, подходов и инвектив.

При этом надо учесть, что для Карла Поппера генезис тоталитаризма (и опять-таки ненавистного историзма и проектного подхода) связан не абы с чем, а с социально-политической философией Платона. Именно эта философия для Поппера насквозь тоталитарна. И из нее позже вытекали все тоталитарные политические тенденции. Солидный возникает родоначальник у тоталитаризма, главного вновь найденного зла ХХ века. Солидный и неудобный! Ибо тогда слишком на многое надо ставить тоталитарный штамп.

Кроме того, Поппер при проецировании своей позиции на современность еще не осмеливается уравнять фашизм и коммунизм. Он что-то невнятно бормочет о "марксистской ловушке", об "идеологическом историзме". Наклеить на марксизм ярлык тоталитаризма он не осмеливается! Слишком очевидно, что это не так. Нет настоящей раскачки темы. Слишком высок риск. И для того, чтобы начать так рисковать, так неприкрыто предъявлять ангажемент, нужно и время, и другая решимость.