Содержательное единство 2001-2006

При этом утверждают, и я склонен этому верить, что операцию по выдавливанию Звягильского из власти и возбуждению против него уголовного дела (за слишком вольное распоряжение бюджетными средствами региона) осуществляли совместно Киевский, Днепропетровский кланы и "новые донецкие".

После отъезда (или бегства) Звягильского в Израиль в Донецке образовался паритет-симбиоз "старых" и "новых", в котором "старые" контролировали в основном "тяжелый" промышленный контур, а "новые" – часть ТЭК и сферы криминального бизнеса. А после замены Марчука на Лазаренко началась мощная атака днепропетровцев на главные сферы доходов донецких. Там была, как вы, наверное, помните, достаточно острая борьба, в том числе и криминально-вооруженная, с "отстрелом" ключевых фигур (в частности, Щербаня). Много чего было.

В частности, по этой причине "донецкий" клан считается в республике чуть ли не самым криминальным, хотя все кланы там, как и у нас, в таком смысле криминальные. Скажем, бизнес-группы поддержки Ющенко ничуть не менее криминальны, чем любые другие. Они все примерно одного генезиса, одинакового политического и экономического характера.

Возвращаясь к атаке на "донецких", подчеркнем, что эта атака до конца не удалась. Потеряв почти все позиции во власти, донецкие свои сферы экономического контроля отстояли. Но для того, чтобы выстоять в этой схватке, донецким понадобилась помощь "братков" – и славянских-российских, и тюркских. Поэтому область стала зоной втягивания на Восточную Украину тюркско-исламских групп. Показательно, что именно в Донецке зарегистрирована Мусульманская партия Украины, именно здесь уже имеется большое количество мечетей.

Конечно же, столь высокая устойчивость донецкого клана связана вовсе не только и не столько с его "криминальной поддержкой". Главное здесь, как считают осведомленные эксперты, прочные, еще со старосоветских времен, позиции клана в "отставных" (но по-прежнему очень влиятельных) элитах России и соответствующие возможности весьма выгодных торговых отношений. Знаменательно, что после возвращения Звягильского на Украину в 1997г. внутридонецкий конфликт заново не вспыхнул.

Днепропетровский клан не имел достаточно явно выраженного публичного лидера вплоть до появления во власти Павла Лазаренко. Вновь напомню, что Кучма – фигура для этого клана "не вполне своя", поскольку аэрокосмос старыми местными группами (энергетика, металлургия, машиностроение, химия) воспринимался как нечто чужеродное: он напрямую курировался из Москвы.

Лазаренко сумел воспользоваться преимуществами своего положения "на полную катушку". В Днепропетровск им, с согласия Кучмы, были закачаны очень большие бюджетные деньги на строительство, благоустройство, реконструкцию ряда предприятий. "Навар" с этих трансфертов, естественно, усилил позиции клана не только в области, но и на всей Украине.

Но главным экономическим ресурсом, который "доил" Лазаренко, стали газораспределение и газовый транзит. Были созданы мощные украинские и совместные предприятия в данной сфере (из них следует назвать, прежде всего, "Единые энергетические системы Украины" и "Итеру"). И контроль над этими предприятиями позволил клану мобилизовать капитал, заметно превосходящий возможности клановых конкурентов. Поэтому даже после выхода Лазаренко из собственно властной игры и тяжелых ударов по его "газовой империи" (эмиграция, арест в США, блокирование счетов) деньги у него были огромные. Отмечу, что у днепропетровского клана также имеются весьма сильные позиции в Москве (в "отставных" элитных группах и в ТЭКе).

Харьковский клан не имеет явных и безусловных публичных лидеров. К сравнительно сильным клановым фигурам относят бывшего мэра (затем главу администрации Кучмы, ныне харьковского губернатора) Кушнарева и экс-главу МВД Музыку. Финансовые опоры клана сравнительно маломощные, они несколько пополнились лишь после реализации ряда крупных зарубежных оружейных контрактов (в частности, по продаже танков в Пакистан). Тем не менее финансы "харьковцев" несопоставимы с финансовыми возможностями "донецких" и "днепропетровских". Но данный клан имеет довольно сильные позиции в России в сфере ВПК и, прежде всего, в сфере кооперации по производству вооружений и высокотехнологичной продукции.

Южноукраинский клан, в силу фактически приобретенного явочным порядком в итоге "незалежности" режима порто-франко, постоянно аккумулирует значительные средства от портовых и перевалочных операций. По той же причине имеет и непрерывно наращивает сложную систему международных коммуникаций. В последние годы самостоятельно и при финансовой помощи зарубежных партнеров все активнее вторгается в сферу передела нефтяной собственности (НПЗ, нефтехимия, бензоколонки и т.п.).

Финансовые ресурсы этого клана не слишком зависят от того, кто руководит регионом. Например, одесские группы (Гурвиц, Баделан, Гриневецкий и т.д.) могут остро конфликтовать друг с другом и на публично-политическом, и на криминальном поле, но основной "вкусный кусок", который они захватили, держат довольно плотно и стараются никому не отдавать.

Киевско-полтавский клан представлен во власти, в первую очередь, фигурами Евгения Марчука и Александра Мороза. Марчук в нем представляет сравнительно маломощную экономическую базу части ВПК и точного машиностроения, которые в постсоветское время больших заказов и доходов не имеют. Мороз – довольно крупные капиталы, которые дает производство сахара и спирта. Этот клан экономически слабее, чем главные украинские кланы, и заметного расширения его экономической базы в последние годы не наблюдается.

Но дополнительным важным обстоятельством, определяющим политические возможности Марчука, оказывается его прошлое спецслужбиста. И, соответственно, накопленные в этом качестве связи (в том числе в России), а также базы и источники закрытой информации (а попросту компромата на главных фигурантов украинской политики и экономики). Человек он умный, владеющий несколькими языками. Обладая большой эрудицией и хорошей политической реакцией и чутьем, а также очень солидной и доказательной "компрой" на многих, Марчук оказывается весьма сильной фигурой украинской политики.

Галицийский клан явного и бесспорного публичного лидера до недавних пор не имел. В основном, за лидерство в нем "бодались" того или иного разлива диссидентские фигуры, как местные, пришедшие из советского времени, так и зарубежные эмигрантские, бандеровско-мельниковского генезиса. В политическом спектре они были представлены множеством абсолютно неспособных договориться друг с другом политических организаций и партий – от относительно умеренного национализма до вполне фашистского вектора. Серьезной экономической базы у них никогда не было.

В настоящее время основной политической ставкой этого клана стал, конечно, Ющенко. И под эту фигуру подобрались немалые деньги – и от зарубежных спонсоров, и от "западенских" и "киевских" экономических групп, и даже отчасти от осколков восточноукраинских кланов, недовольных затянувшейся политико-экономической игрой между "днепропетровскими" и "донецкими". И рассчитывающих в случае прихода к власти кандидата галицийско-киевских групп получить лидирующие роли в неизбежном в этом случае переделе власти и собственности в республике.

Что касается "закарпатского" клана, то он в общеукраинской политике крупных амбиций не предъявлял и до сих пор не предъявляет. Как несколько лет назад сказал мне один его вполне статусный представитель: "Наша задача – спастись!".

Крымский клан до сих пор находится в состоянии "конфликтного становления". Самым важным, пожалуй, его свойством оказывается то, что в автономии все более отчетливо проявляется доминирование "крымско-татарскости". Лидер этого процесса – председатель Меджлиса крымско-татарского народа Мустафа Джемилев. Причем внутри Меджлиса продолжается острая борьба за первенство (в том числе за счет "пристраивания" либо к "русскоязычным" восточным группам, либо к "западенцам").