Содружество Султаны

Я внимательно посмотрела на свою сестру. Без всякой зависти я поняла, что всегда была в тени своей сестры и с точки зрения красоты, и с точки зрения добродетелей.

Несмотря на то что ее вызвонили из дома совершенно неожиданно, Сара была безукоризненно одета: на ней было только что отглаженное шелковое платье и туфли того же цвета, что и платье. На изящной шее — изысканное жемчужное ожерелье. Ее густые черные волосы были уложены по последней моде, еще больше подчеркивая ее достоинства; у нее была красивая кожа; ресницы такие длинные и густые, что ей совсем не нужна была тушь.

Ее личная жизнь гармонировала с ее совершенной внешностью. Брак ее с Асадом был идеален. Я никогда не слышала, чтобы она повысила голос на мужа или когда-нибудь пожаловалась на него. Много раз я пытала Сару, чтобы она назвала хотя бы одну из слабостей своего мужа, но безуспешно. В то время как я могла позволить себе кричать на детей, ущипнуть их или даже шлепнуть, я никогда не видела, чтобы Сара потеряла над собой контроль при общении с детьми. Моя сестра была безмерно довольна своими детьми, о чем много лет назад предсказала ей наша служанка Худа.

Хотя время от времени у нее возникали проблемы со вторым ребенком, дочерью по имени Нашва, Сара всегда была разумно строга с ней.

Сара даже умудрилась установить теплые отношения с матерью Асада и Карима Нурой, отличавшейся вздорным и сложным характером. Кроме того, моя сестра — одна из немногих женщин семейства Аль Саудов, которая никогда не употребляла алкоголь и никогда не курила. Конечно, Саре нечего было скрывать от ее мужа. Как могла эта безупречная женщина понять, что я становлюсь старше и что мои недостатки не только не исчезают, но их становится больше?

Моя жизнь, казалось, всегда была наполнена всевозможными недосказанностями. Моя слабость к алкоголю была лишь одним из моих многочисленных секретов, которые я скрывала от Карима. Все годы нашего брака я старалась предстать перед мужем в лучшем свете, чем была на самом деле. Я врала Кариму даже по поводу моего веса, например, сколько килограммов набрала за последний месяц.

Не желая более огорчать свою сестру перечнем других моих недостатков, я не стала вываливать все, что вспомнила. Вместо этого я поспешно дала обещание:

— Я больше никогда не буду пить, но только при условии, что я не должна буду признаваться в этом Кариму — просто не вынесу этого. Он ни за что не простит меня.

— Да? А что такого он может сделать?

Я сильно сгустила краски:

— Ну, он может избить меня.

Черные глаза Сары округлились от удивления.

— Сара, ты сама знаешь, что Карим ненавидит тех, кто не способен совладать со своими слабостями. Но любить меня после этого он уж точно перестанет.

У Сары дрожали руки:

— Тогда как же нам избавиться от этой привязанности? Слуги мне сообщили, что, когда Карим уезжает, ты всегда напиваешься до бессознательного состояния.

— И кто же тебе такое сказал? — с возмущением спросила я.

— Султана, укроти свой гнев. Это было сказано из добрых побуждений, поскольку они переживают за тебя.

— Но…

— Я не назову их. — В голосе Сары зазвучали жесткие нотки.

Я начала думать, кто же из моих слуг мог донести на меня, но при таком количестве прислуги невозможно было вычислить, на кого же обрушить свое негодование.

Сара в задумчивости сжала губы.

— Султана, у меня есть идея. Скоро рамадан. В любом случае ты не будешь ни есть, ни пить в течение дня. И в те дни, когда с тобой нет Карима, рядом всегда будут находиться либо Маха, либо я. И в этот период нам удастся побороть твое пагубное пристрастие. — Сара наклонилась ко мне с улыбкой: — Мы сможем много времени проводить вместе. — В ее голосе было столько тепла и любви. — Как в детстве.

Я стала покусывать ногти, вспомнив еще об одной нерешенной серьезной проблеме.

— А что делать с Амани? Она ведь все расскажет Кариму.

Сара отняла мою руку ото рта и сжала ее в своих ладонях:

— Не беспокойся. Я поговорю с ней.

Приведение в исполнение смертного приговора было отложено. Я знала, что если угроза Махи не подействует на Амани, то Саре уж непременно удастся убедить мою дочь не рассказывать ничего Кариму. Я радостно улыбнулась, понимая, что коль за дело взялась Сара, значит, все будет в порядке. Постепенно беспокойство начало покидать меня.

Наконец, немного расслабившись, я сказала:

— Я очень голодная. Ты поешь со мной?

Сара кивнула в знак согласия:

— Я только позвоню домой и предупрежу, что задерживаюсь у тебя.

Я позвонила на кухню по дворцовой телефонной связи и попросила шеф-повара сказать мне, какое меню он планировал на обед. Услышанное вполне меня удовлетворило, так что я подтвердила его выбор. Я сообщила, что со мной будет обедать моя сестра и велела накрыть в саду, так как было облачно и поэтому прохладнее, чем обычно.

Я привела себя в порядок, надела платье, и мы с Сарой, пройдя через дворец, вышли в сад. Мы брели, взявшись за руки, по тенистой аллее. Остановились, чтобы полюбоваться кустами, усыпанными красно-золотистыми цветами.

При несметном богатстве нашей семьи Аль Саудов мы могли себе позволить много удивительных вещей, в том числе превратить мертвую пустыню в цветущий сад.

Наш обед еще не принесли. Мы сели в удобные кресла за стол со стеклянной столешницей. Красный навес создавал тень вокруг стола.

Вскоре появились три филиппинские служанки: они несли серебряные подносы, уставленные яствами. Пока они накрывали на стол, мы с Сарой пили горячий сладкий чай, обсуждая школьные планы наших детей. Как только слуги наполнили наши тарелки, мы приступили к трапезе: болтая и смеясь, поглощали горы разнообразных салатов, фрикадельки в сметанном соусе, жареного цыпленка, фаршированного вареными яйцами и рисом.

Я вспомнила слова Сары о рамадане. В связи с этим съела еще по порции почти каждого из блюд, зная, что в рамадан я должна буду воздерживаться от еды с восхода и до захода солнца.