Софистокл. Том 1

– Если бы не...
– я посмотрел на Филинова, который глазами бил меня по губам. Да не трясись ты, хлопец, я тебя не сдам. Меня же ты не выдал с потрохами внутри фургона.
– Пистолет, который я случайно нашел в "Тигре", то, может, даже не рискнул.

– В кои-то веке, твое раздолбайство принесло такую пользу, Филинов!
– Калашников от души заржал. Я с Даниилом тоже позволил себя посмеяться.
– Специально для тебя медаль лимитированную сделаю!

– Буду польщен, а то не хватает мне побрякушек за боевые заслуги на груди!
– От смеха у вояки слезы полились. Бедняга уже за живот хватался.

– Ладно, - резко успокоился граф, подкуривая очередную сигарету.

– Байки травить хорошо, но нужно приступить к насущным вопроса. Помнится, ты хотел, чтобы я присоединил твою семью к нашему клану?

– Что?!
– Челюха улетела в окно. Мишаня, я же пошутил, тормози!
– Да, я имел наглость сказать такое.

– Не радуйся раньше времени, Костя, - граф цыкнул.
– Честно, на мой взгляд ты всецело заслужил это право. Но политика Российской Империи, и Московского государства в частности, не позволяет мне присоединить ваш род к клану.

– Эм, могу ли я услышать развернутый ответ?
– Дай угадаю Михаил. Бабки, бабки, сука, бабки!

– Конечно. Владимир Иосифович придерживается политики, скажем так, чистой дворянской крови. Если бы ваш род был богатым или хотя бы известным, то проблем бы не было, а бюрократическая волокита уменьшилась в десятки раз. Но у нас в корне другая ситуация. Вы никто, звать вас никак, а за душой ни гроша.
– Ну спасибо блин, так прямо меня и мою семью бомжами еще никогда не обзывали! По хрен мне, что он прав на все двести процентов!
– Слишком велика разница между нашими родами. Бедная кровь смешается с голубой кровью представителей высшего сословия. Балтиморского в лохматы разорвет от такой наглости с моей стороны, а я и так уже несколько лет не в его списке фаворитов. Благодаря тебе, кстати.

– Понятно, - я почесал подбородок, обдумывая ситуацию.
– Хоть вы и простили мне долг, но я вам его все равно когда-нибудь отдам. Рано или поздно его всегда следует возвращать. Мне бы хотелось загладить нашу давнюю негласную ссору.

– Был бы рад посмотреть на то, как ты достигнешь вершины, - Калашников одобрительно кивнул головой.
– Тем более у тебя есть для этого все карты. Но в начале каждому нужен толчок в правильную сторону. Скажи, чтобы ты хотел сейчас получить в качестве награды за свою неоценимую помощь? Если это будет в моих силах, то я все устрою.

– Насколько сильно можно обнаглеть?
– Я зубоскалил наивной хитрецой. Он мне, конечно, сильно благодарен, но не думаю, что назовет планету именем моим.

– В пределах разумного, конечно же!
– Поддержал разговоров Филинов. Еперный театр, я про тебя забыть уже успел. Сидишь не отсвечиваешь.
– Поэтому на золотого единорога рассчитывать не стоит.

– Точно подмечено, - хохотнул Калашников.
– Думай хорошо, Егерь. Если будешь просить какую-то ерунду, то она сразу будет отклоняться. Каждая глупость будет уменьшать твой статус в моих глазах, ясно выразился?

– Я мал, да удал, Михаил. В голове есть четкое представление того, что конкретно мне нужно.
– Списочек наград давно витал в чертогах разума, друг мой. Не стоит недооценивать мощь моих хотелок. Правда сейчас стоит быть скромнее.

– Слушаю твои пожелания, Константин, - граф обернулся к подполковнику.
– Филинов продублируй список, чисто на всякий случай.

– Первое, - начал я заливать тираду для своего персонального джина.
– Хотелось бы посмотреть вашу родовую библиотеку фолиантов. Не отказался бы от книг, связанных с софистами, их духовными практиками и прочими сопутствующими знаниями.

– Можно устроить, но на время. Закон есть закон, думаю, сам понимаешь.

– Второе - если возможно, то хотел бы попросить вас, Михаил, отправлять моим родителям каждый месяц деньги на проживание. Просто они отдали все, что у них было, лишь бы я попал в самое лучшее место обучения.

– Без проблем. Пяти миллионов хватит?
– Хера ты с какой козырной суммы зашел!
– Только я буду это делать через тебя, и со скрытых счетов. Переводы так или иначе отслеживаются. Мне бы не хотелось, чтобы нагрянула финансовая проверка. Надеюсь, ты не будешь ими раскидываться налево и направо.

– Ни в коем случаи. Сумма весомая, моим родителям хватит. Они не любят жить на широкую ногу.
– У меня еще было пару пунктов в запасе. Надеюсь, они тоже войдут в список желаний.

– Филинов, записываешь?
– Крикнул Калашников через плечо.

– Да-да, Михаил Тимофеевич, не переживайте.
– буркнул вояка, не отрываясь от блокнота.

– Третье - я бы хотел, чтобы Света поучила меня обращаться с Духом.

– Ого!
– запнулся граф.
– Впервые вижу софиста, который хочет учится у поглотителя!

– Мне хочется подтянуть навыки обращения с духовной энергией, и ее контроль.
– Джекпот, чтоб меня! Хорошую наводку ты мне дал душара. Даже не знал, что она обычный поглотитель. Теперь то дело пойдет, главное успеть к сроку сожрать Соль, иначе я сам закуской стану!
– Просто я прочел в книге ученого Пирогова о том, что эти обладатели Духа лучше всего владеют потоками духовной силы.

– Думаю, Светлана не откажет своему спасителю.
– Калашников оттопырил третий палец.
– Что-нибудь еще?

– Да, - в нынешней ситуации, это было самым важным.
– В случаи, если это происшествие всплывет на верхах, и дойдет до самого государя, то прошу опустить мое участие в этом деле. Не хочу отсвечивать.

– Это дураку понятно, малец!
– выдал хипарь с блокнотом.
– Представь лицо Балтиморского, когда он позовет нас на ковер, а заместо объяснения всей ситуации, мы будем раскладывать ему по полкам о том, как наши задницы спас школьник. Он же сразу тапками и клеймом позора нас закидает!

– Даже отговариваться не стану, все так и будет.
– Михаил продолжал держать три пальца передо мной.
– Желание хорошее, но не в счет. Подумай еще.

– Даже не спросите почему я об этом попросил?
– Фу, об этом беспокоится больше смысла нет. Приятно видеть перед собой разумного толстосума. Не просто так на высокую жердочку забрался в этой пищевой цепи.

– Нет. Не потому, что мне не интересно, тут как раз все наоборот. Меня распирает от желания узнать, что твориться в твоей голове! Тебе четырнадцать, но ведешь себя так, будто, тебе все пятьдесят. Без промедлений четко и выверенно делаешь поступки, которые не могут совершить взрослые даже к концу жизни. Твои мысли намного дальше и взрослее, нежели твой возраст. Если ты попросил меня этого не делать, значит на то есть веские причины. Я в чужие дела не лезу до тех пор, пока они не касаются моего рода. Особенно в личное пространство тех, кому я должен по гроб жизни в прямом смысле слова.