Сокрушая Иллюзии. Иллюзия 2,3

Лучше бы ударил, чем всё это.

Фу. Ну и мерзость!

Мне пришлось завернуть в тёмный коридор третьего этажа, пройти его, а потом снова спускаться по лестнице.

Ну и планировка.

Наверное, эту лестницу нарочно поделили, чтобы, в случае чего, было непросто сбежать.

Этаж с гаремом располагался почти в самом низу.

Очень надеялась, что остаток ночи проведу без панических атак на мою психику и тело, которое за сегодня устало обнажаться.

Но не тут-то было…

На моём пути вдруг вырос гигантский мулат.

Я еле затормозила перед ним, спешившим вверх по лестнице. К счастью, не врезалась в его грудь, а вовремя отскочила назад.

– Опаньки! Кто это тут у нас расхаживает?

Мулат же, остановившись на пару ступеней ниже меня, с наглым видом взялся меня разглядывать.

– Какая милашка бродит тут ночами. Да ещё и новенькая. Вишнёвая «девяточка»… Мгм, хороша. И там, и тут…

Мулат внаглую глазел на меня несколько секунд, а затем потянулся рукой к хлипкой завязке на груди, на которой держался пеньюар. Считай, на честном слове он держался.

– А какие на тебе манящие красные шторки…

Я же, испугавшись его, сделала шаг в сторону и попыталась быстро пройти мимо. Но мулат, несмотря на свою внушительную комплекцию, оказался проворнее и перегородил мне путь.

Теперь мы стояли по отношению друг к другу на одну ступеньку ближе. Он был гораздо шире меня и на две головы, как минимум, выше.

– Ты не знала, но красный – мой любимый цвет. – его черные глаза хищно сверкали, губы скривились в пошлом оскале. – Я, как бык, на него реагирую. Красный заставляет меня слетать с катушек. Зачем тебе эта шторка сдалась?

Мулат грубо дёрнул меня за пеньюар, и завязка оторвалась от ткани.

– Давай снимай эту хрень, я не вижу твоих сисек. Или тебе есть что скрывать? Чего молчишь? Языка нет, что ли?

– Есть у меня язык. И шторка эта мне крайне нужна. Я не могу её снять. – я не знала, можно ли спорить с этим наглым и каким-то излишне диким мулатом.

Вдруг он тоже какой-нибудь господин, которому нельзя грубить. Но быть облапанной неизвестно каким мужиком, да ещё и вторым за эту ночь, не хотелось вообще.

– Здесь холодно. С окон дует, а я боюсь заболеть.

– Так я тебя согрею, не бойся. Гляди, какой я большой. Покрою тебя целиком. Я намного теплее твоей шторки. Не веришь?

Мулат приблизился впритык, я же заметалась по сторонам. Резко вырвавшись, я бегом устремилась вниз по ступенькам, но он успел схватить меня за ткань пеньюара. Та треснула по швам.

– Ну-ну, куда сразу убегать. Повесели меня немножко, «девяточка»…

Одним движением руки мулат впечатал меня в стену. Из груди моей вырвался болезненный стон от удара лопатками о торчавшие камни.

Мулат стремительно избавился от не дававшей ему покоя шторки, как он выразился, сорвав с меня пеньюар. А следом за пеньюаром, улетел за спину мулата и мой безнадежно порванный лифчик.

Его поведение и мощь, которую не сокрушить, заставило меня онеметь и застыть на месте.

Мулат, поглощая мой страх с особой жадностью, взял меня за руки одной своей и поднял их над головой.

Прислонившись ко мне своим невероятно мускулистым телом, вдавив бёдрами в стену ещё сильнее, мулат лишил меня возможности двигаться. Как будто пригвоздил меня намертво.

– Вот так гораздо лучше, девчоночка. Эх, какая ты дикарка у нас…

Теперь мулату ничего не мешало разглядывать мои груди с торчавшими от холода сосками. Некоторое время он так и делал, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, и в буквальном смысле слова изучал их во всех деталях.

– Любопытные сиськи. А там что у тебя? Ну-ка… – он незамедлительно просунул ладонь ко мне в трусики. – Хохолок какой у тебя дерзкий. – насмехался он, теребя мой треугольник на лобке. – Так и кричит, возьмись за меня и подёргай. Что с тобой делал Амирхан, признавайся. Еб*л али нет?

Я упорно продолжала молчать, свирепо глядя в его сверкавшие от возбуждения глаза дикаря из явно какого-то племени. Этот монстр точно не имеет понятия, что такое цивилизация, и никогда в ней не жил.

– Ты не особо сговорчивая, однако. Предпочитаешь дело? Я тоже не люблю болтать.

Пока я гадала, как избежать изнасилования развязным незнакомцем в первую же ночь пребывания в роли рабыни, мулат проник в меня пальцем, орудуя им внутри и быстро полируя ту шершавую точку, от трения которой я невольно заводилась.

– Самый смак. – довольно урчал мулат, проворно насилуя меня пальцем. – Конфетка, а не девятка. Да красавица какая… Просто вишенка на моем куске торта. Не еб*л тебя Амирхан. Тогда это сделаю я. Не люблю принимать товар после него. Он дюже грязный становится и склизкий после использования. Но с тобой мне повезло…

Его комплекция и сила не оставляли мне ни малейшего шанса высвободиться из цепких лап.

– Отпусти, а не то я закричу! – грозно потребовала я, хоть и дышала с перебоями, чем не нарочно дразнила яростного самца. – я наложница Амирхана, и никто, кроме него, не…

– Да ты общественное достояние, куколка! – мулат посмеялся с моих попыток его отвадить. – Лучше со мной не препирайся, а то языка своего лишишься. И не тыкай мне, животное. Господин я твой.

Этот дикий мулат грубо смял мои запястья, напористыми губами щипал за шею и подбородок, отрывисто покусывал меня, намеренно причиняя боль. Казалось, ещё немного, и он начнет срывать с меня кожу зубами.

Я в ужасе от происходящего со мной за сегодня, настолько измоталась, что была не в состоянии сопротивляться. Да и как мне, хрупкой и мелкой, победить эту огромную машину, сплошь состоящую из грубости и мышц?

В итоге, от безысходности, я позволила этому ненасытному зверю себя терзать до конца.

– Горячая ты. Жалочка моя. Ты хотела трахаться, а у него не получилось опять? Не волнуйся, я тебя спасу. Только ножки свои красивые пошире раздвинь, а то я тебя и порвать могу ненароком.

Мне не пришлось шевелить ногами, поскольку мулат сам расставил их так широко, как ему было надо.

– Хочешь, чтобы я засунул в тебя ещё один палец? Или сразу два? А может, все и сразу? Скажи мне свое имя, или я сделаю это.