Сокрушая иллюзии. Иллюзия 3

– В пять, господин. – ответил за Палача слуга спустя минуту тишины, воцарившейся по неизвестным мне причинам.

Я в отчаянии взглянула на Палача. Неужели он, сам пройдя через этот забойный кошмар с раннего детства, превратит Тимура в убийцу???

Палач, внимательно изучая Тимура, изменился в лице и даже немного побелел.

Он был ошеломлен.

Даже не так. Он просто офигел! Да так офигел, что и язык проглотил.

Зато другой ублюдок, который ниже ростом, трандел без умолку, щедро вплескивая в мои уши всякие мерзости.

– А дочь твоя заменит тебя. Правда, Марьяна? Иди к папочке на ручки. Будь послушной девочкой. – "Иллюзия" достал из кармана конфету и протянул её Марьяне в ожидании, что та возьмёт от него подарок.

Но этого не произошло. Моя дочь не клюет на презенты от чужаков.

Немного постояв, но так и не получив желаемого, "Иллюзия" бросил конфету на пол, живо растоптал её и обратился к Палачу.

– Кончай уже с ней, Фархад. Только быстро. Мне не терпится вернуться домой.

Палач же будто окоченел. Он, вероятно, до сих пор не мог поверить в то, что видели его глаза.

Конечно же, он догадался обо всём.

Как тут было не догадаться…

Тимур – его копия, только уменьшенная. Сейчас, когда имею возможность сравнить их обоих, это сходство сильно бросается в глаза. Одинаковые они. Даже цвет кожи одинаково смуглый.

Ничего от меня во внешности сына нет и уже не будет. Зато от папаши Тимур взял всё, что только можно было.

Несправедливо. Но с этим ничего не поделаешь.

Зато Марьяна похожа на меня, и ни капли на своего покойного папашу-урода.

– Фархад? Ты слышишь меня? – "Иллюзия" повысил на него голос и обернулся. – Хорош глазки строить. Она от тебя отказалась, если помнишь.

– Да погоди ты со своим "отказалась"… – Палач выдохнул и, отыскав в себе силы сохранять спокойствие при детях, тихим голосом задал мне вопрос в лоб. – Чей он?

Глава 3

– Мой. – я сделала вид, что не поняла смысла поставленного вопроса. При этом я косилась на Палача с агрессией, показывая, как сильно я его ненавижу.

Он поддел во мне то больное, что я не хотела вспоминать и проживать заново.

– Твой. – Палач нахмурился. Ему не понравилось, что я строю из себя дуру и ухожу от темы. – Отец его кто?

– Никто.

Я завела Тимура за себя, больше не давая Палачу возможности разглядывать сына. Не заслужил.

Да и какой смысл признаваться? Если убить меня пришел, то пусть убивает всех нас. Я не дам сделать из своих детей рабов.

Пусть даже не думает забрать Тимура у меня и превратить в убийцу с малых лет.

Не позволю.

– О, Аллах…– запричитал "Иллюзия". – Какая разница, кто отец? Да мало ли, от кого она нагуляла! Фархад. – в очередной раз поторопил он Палача. – Кончай с ней, и поехали. Я задубел тут торчать. А ты, – он обратился к слуге. – пакуй мелких в багаж и неси мешок сюда. Она миниатюрная. Думаю, в один поместится. Что стоишь? Или думаешь, Фархад при них рубить её будет?

Слуга отошёл от меня и попытался схватить Марьяну за руку.

– Нет! – я рухнула на колени, прижала к себе детей и твёрдо заявила. – Я не отдам их! Мои дети останутся со мной! При любом раскладе!

Слуга опять попытался выдернуть у меня дочь, за что и поплатился. Я, ощущая себя львицей, которая защищает своих детёнышей от врагов, укусила его за руку, да так сильно, что тот вскрикнул и отпрянул на несколько шагов, в панике рассматривая поврежденную ладонь.

– Сколько ему лет? – Фархад будто не слышал приказа "Иллюзии", продолжая добиваться от меня правды.

Он был напрочь отрешен от всего происходящего здесь. Ему не было дела до слуги. И до меня.

Ему было важно лишь одно. Получить ответ.

Зачем?

Палач всё еще сомневается? Не будет ему так, как он хочет. Пусть сам берет и догадывается. Если не слепой и не тупой, то всё поймет.

Я не собиралась сдаваться даже под пытками. Слишком сильна моя ненависть к Палачу, чтобы сказать ему в лицо то сокровенное, что он приходится отцом моему сыну.

Но ему всё равно было суждено узнать правду сегодня.

Это сделала за меня Марьяна. Она отстранилась от меня и раскрыла перед Палачом главную тайну, связывающую нас с ним.

– Тимочке два. А мне уже три. – ответила она и показала свой возраст на пальцах. А затем похвасталась вчерашним подарком, который я для неё приготовила. – Мама купила мне куклу.

– Куклу? – переспросил Палач и, дождавшись утвердительного кивка от Марьяны, увлеченно продолжал расспрашивать её. – Как интересно… Покажешь мне эту куклу?

– Может быть. А это у тебя что? Это нож такой? – спросила Марьяна за его топор.

– Это? Ну это… – Фархад пожал плечами и, сделав виноватый вид, убрал топор за спину. – Игрушка моя. Я тоже в игрушки играю. Как и ты. Так куклу покажешь? Имя у нее есть?

У меня же челюсть отвисла…

Палача будто подменили. Он, прежде грозный, в миг превратился в доброжелательного и открытого человека. Его глаза подобрели, а мимика стала в разы менее напряжённой.

Но я почти была уверена в том, что знала, почему Палач так повел себя с Марьяной. Ему нужно, чтобы Марьяна отошла от меня и дала ему возможность меня убить не в её присутствии.

Не станет он этого делать при детях.

А я детей не отдам.

И если слуга вновь полезет, то незамедлительно лишится своего носа. Я уже нацелилась его откусить.

– Мою куклу зовут Маша. А как зовут тебя?

– Фархад.

– Харфат… Хафтат… Хахрат… Тьфу! Будешь Мишей! – сообщила сердитая на столь сложное имя Марьяна, окрестив Палача героем из любимого мультика. – Сейчас покажу Машу. Ты никуда не уходи!

Марьяна хотела побежать за куклой в соседнюю комнату, но я не дала, удержав её за руку и вернув к себе.

Палач же, невзирая на то, что Марьяна осталась здесь, всё равно не смог сдержать улыбки.

Доброй такой улыбки. Счастливой. Непривычной. Как мне показалось, даже искренней и по-детски неумелой.