Сокрушитель
Шрифт:
– Чего так долго?
– высказал я свои претензии, двум бойцам конвойных войск НКВД, что зашли в подвал с карабинами. Те за плечами у них были.
– Не твоё дело. Как приказали, так и прибыли, - недовольно буркнул один.
– Руки.
Наручников не было, использовали верёвки, связав сзади, я успел накинуть шинель, лежал на ней ранее, та нараспашку была, и вот так меня вывели, и усадив в пролётку, я умиляюсь, покатили в сторону центра Москвы. Ещё поспорили, один предлагал везти на Ярославский вокзал, но решил старший - Казанский. А пролётка-то похоже наёмная. Ну да, прибыв на Казанский вокзал, ту отпустили. На запасном пути стоял спецэшелон, меня сдали охране, бумаги на меня, и отбыли, свою работы конвой закончил, меня же, подняв вверх руки до хруста
– О, краснопузый, - сказал с фиксой.
– Почему краснопузый?
– заинтересовался я, растирая запястья, верёвки у меня сняли. Конвой ботая сапогами удалялся.
– Флаг целовал? Клятву давал?
– Было дело.
– Спи с открытыми глазами, девочка.
А вот это уже оскорбление. Два удара, только молодой успел дёрнутся и на пол упала заточка. Шустрый. Убрав оба тела в хранилище, еле вошли, я лёг на нижнюю койку, нагретую фиксатым, и стал ожидать отправления. Оно началось уже через полчаса. А вскоре я спокойно спал, пока эшелон увозил несколько сотен осужденных прочь от столицы. Ха, я думал в теплушках возят, а тут спецвагоны с решётками. Накрылся шинелью и спокойно спал. Отлично день заканчивался.
Разбудили меня крики и шум решётки. Особенно когда за ногу потрясли. Я бос был, в вагоне терпимо, тепло, сапоги стояли у входа, портянки сверху, чтобы вонь меньше шла.
– Осуждённый, где двое других?
– спрашивал у меня один из конвойного взвода, в звании лейтенанта, судя по кубарям. Или он сержант? Чёрт его знает. Вообще, я читал в газете, что конвойные войска расформированы и вошли в другие подразделения НКВД.
– Не знаю. Когда засыпал были. Хотя вроде шептались что-то про отмычку.
После этого меня оставили в покое. Побегали, но прекратили. Передали на ближайшей станции о побеге двоих осужденных, взгрели двух дежурных по вагону, видимо дали бежать, хотя непонятно как, следов драки у меня в спецкупе не было, и так дальше катили. Меня всё равно разбудили, затребовал конвойного, чтобы в сортир сопроводил. Потом обратно. Чуть позже еду принесли в жестяных тарелках, каша сечка, так себе, есть не стал, вывалил в свободный котелок, запас будет, а сам поел любимой манки. Эх, запас кончается. Завтрак закончил чаем с лимоном и бутербродом. И достав книгу Майн Рида, не дочитал, я с десяток книг прочитал пока в госпитале лежал, пусть на английском, мне не страшно. Тем более интересно всё написано. Так и ушёл с головой в приключения, главное успеть брать книгу во время обхода. Тем более слышно, как боец ходит. А вот во Владимире, где мы простояли три часа, ко мне в купе трёх новичков завели. Похоже эшелон вёз только воров, криминальную шушеру. Других фронтовиков я тут не видел.
– О, вояка, освободи койку.
Я посмотрел на говорившего, и этот с фиксой. Хм, трое, сложно, двое в хранилище точно войдут, трое вряд ли. А что, я от тех двоих избавился. Эшелон идёт, в сортире форточка, пусть решётка есть, но руку высунуть можно, вот и достал их из хранилища снаружи, и выкинул с обрыва тела. Теперь этих троих следом отправлю. Надо дождаться, когда поезд пойдёт. Побыстрее бы уже конечная.
Сняли меня в Горьком. Охрана вообще меня боятся начала, в третий раз соседи по купе пропадают. Причём, я избавился от тел в движущемся эшелоне даже не покидая купе. А тут окно открывалось, рука не пролезала, щёлочка узкая, а пальцы вполне. Это позволило выкинуть все три тела, через хранилище. Пропажа ещё троих напрягла охрану просто до предала. Долго выспрашивали куда те делись, я говорил: открыли решётку и ушли. Сам остался, меня всё устраивает. По настойчивости я понял, что один из тройки или их агент, или подсыл какой. За то дальше путешествовал один, вполне комфортно.
Жаль, что недолго, в Горьком вывели, и усадив в машину, куда-то повезли. Оказалось, на аэродром, причём в наручниках, дефицит, и утром следующего дня, а я с охраной ночевал на аэродроме, уже был в столице. Привезли меня в Главное управление НКВД. Не на Лубянку, там ремонт идёт, пока временно разместились в трёх корпусах одного здания. Выселили какую-то контору, там всё равно пусто, как я слышал, сейчас многих эвакуировали в Куйбышев. Долго не мурыжили, оформили мою доставку, и уже местный конвой сопроводил в кабинет. А там знакомый старший майор.– Доброго утра, - сказал я, проходя в кабинет.
– Неплохо выглядишь.
– Авиаторы в душевую пустили, а их прачки мне форму постирали. Договорился за шоколадку.
– Причём за немецкую. Меня удивляет твоя способность устраиваться везде с комфортом, даже под охраной и в наручниках. Чаю?
– Можно. О, с теми печеньями, что в прошлый раз угощали. Понравились.
– Сейчас принесут. Садись на диван. Диван конечно не такой удобный, что сгорел в моём кабинете, но тоже ничего.
Эту шпильку я пропустил мимо ушей. Хотя нет, не пропустил.
– Сгорел? А что случилось?
– Здание управления сгорело, проставляешь? Кто-то подогнал огнемётный танк, и сжёг.
– Ничего себе? Бывает же такое? Надеюсь вы его нашли и наказали?
– Ищем. А ты не слышал? Слухи широкие и сейчас ходят, а бригада твоя в Москве.
– Да какое там, я из нарядов не вылезал, спал по два-три часа. Засыпал за чисткой картошки. Вон, палец порезал.
На несколько минут в кабинете воцарилось молчание. Я отдавал должное чаю и печенью, похоже старые запасы, то что выдавали в последнее время, чаем назвать сложно, смесь какая-то. А вот о чём размышлял майор, без понятия, да и не интересно, если честно. Наконец тот очнулся от раздумий.
– Знаешь за чем ты тут?
– Даже знать не хочу.
– Вот как? Почему?
– А меня всё устраивало, такой отличный план был, хотел изучить жизнь уголовников в естественной среде, а то у нас полстраны из сидельцев, хочу понять их. Это опыт. Пару лет бы посидел, потом ушёл в бега, устроился бы где. Это не сложно. А тут меня с этапа раз и дёрнули, в столицу привезли. Я хочу вернутся на этап. Пусть осудили меня за чужое преступление, но приговором доволен.
– Издеваешься?
– Конечно.
– Значит, всё понял?
– Что суд фикция со множеством правовых нарушений и на меня решили с помощью него нажать? Конечно. Удивило что на этап ушёл.
– Тут я тебе поясню. Ты курсе что даже запасы Первой Мировой и других войн истощили? Вооружать дивизии нечем, а тут один ушлый интендант услышал о тебе. Сначала в радиоэфире внимание привлёк, потом узнал, что ты танковую бригаду снаряжаешь. И неплохо так. Узнал через своего человека в её интендантской службе, и решил нагреть на этом руку.
– Тот комиссар в доле?
– Да, как таран использовали. Договорится не захотели, дешевле бесплатно тебя использовать. А ты раз, с улыбкой идиота заявляешь, что с радостью идёшь на зону. Пока они думали, что делать дальше, сменившийся дежурный вызвал конвой и тебя отправили. Документально ничего не оформили, сменившийся дежурный не в курсе дела, и решив прикрыть коллегу, задним числом оформил тебя. Увезли тебя на Казанский, к ворам, а должны были на Ярославский, где формировался эшелон с дезертирами и другими военными преступниками. Поэтому тебя так долго искали, пока не выяснили куда отвезли. Кстати, куда делись те пятеро из твоей камеры в вагоне?
– Умерли. Задохнулись, когда в форточку вылезали. Тесная она.
– Да, тело одного на насыпи нашли, значит, скоро и других найдут. Удивляешь ты меня, всегда действуешь жёстко, не сомневаясь. Абакумов тоже твоя работа?
– Кто такой Абакумов?
– Думаю ты знаешь. Мы сначала пошли не по тому пути, но сейчас клубок распутывается. Те девчата, которых ты по своим частям отправил, это свидетели.
– Если есть что предъявлять, предъявляйте. Или я уйду.
– В том огне больше ста человек погибло.