Соль для вкуса

— Нее, девки, этот шот меня добьёт!

— ПЕЙ! — приказали мне.

— Не хочу! — взбрыкнула я.

— ПЕЙ!

— Не буду!

— ПЕЙ!

— Прежде, чем выпьете, девушки, дайте мне кто-нибудь свой номерок? — подал голос бармен.

— Зачем тебе? — пьяно переспросила Сонька.

— Понравились. — дежурно улыбнулся парень и моя подруга поплыла:

— Записывай мой…

— Нет! — вскрикнула Манька, выставляя руки вперёд. — Пусть Лизка даёт! Ей нужнее!

Покровская перевела на меня взгляд, вмиг погрустнела и обречённо кивнула.

— Я не. Ик. Помню. Ик. Свой номер. Ик… — развела руками я. — Он. Ик. В телефоне. Ик. Записан был…

— Включи и продиктуй… — отдал разрешение командир.

Я повиновалась и со скоростью улитки, под тяжёлым взглядом бармена, проинформировала, мысленно думая, что он вообще-то не в моём вкусе…

— Теперь нам можно спокойно выпить? — просверлила парня затуманенным взглядом Манька.

Дождавшись кивка, мы на автомате чокнулись и дружно залили горькое пойло себе в рот. Первая из нас вырубилась Сонька. Она просто положила голову на барную стойку и обратно уже не поднимала. Манька посильнее оказалась. Начала рыться в сумке в поисках карточки, чтобы оплатить этот «праздник жизни».

Но последнее, что я запомнила было не это. В руке завибрировал телефон и в голове проскользнула мысль, что чернявый козёл…

Глава 25

ЛИЗА.

Божеее, что с моими глазами? Почему они не открываются?

Что с языком? Он пропал? Почему я не могу им пошевелить? Почему я его не чувствую?

Что с телом? Кажется, мой позвоночник прибили гвоздями к полу…

Почему я ощущаю только мочевой пузырь и странное гудение в ушах?

И что так смердит?

Я поняла. Меня убили.

На меня напали, избили палками и оставили умирать…

Хорошо… не паникуем. Где свет? Надо найти свет и идти туда… Там уже кто-нибудь подскажет, что делать дальше…

Только вот незадача — хулиганы зрения лишили!

И ещё одна проблема… по мне что-то ползает… Мамочки! Меня не до конца добили и сейчас что-то меня доедает…

— Я не увлекаюсь каннибализмом, малявка. — сказал где-то поблизости голос Петюни.

Всё ясно. Меня убил чернявый.

— Слишком много чести для тебя. — прорычал голос. — Заканчивай строить из себя умирающую и открой, наконец, глаза!

Чернявый и в этом мире меня достанет…

У меня нет глаз… Как я их открою?

— Есть у тебя глаза! Только склеились от стыда и косметики. Разлепи веки и узри всю правду жизни!

Даже умереть спокойно не дадут…

С трудом, но всё же мне удаётся раскрыть скованные веки. Лучше бы я этого не делала. Один взгляд и меня ослепило светом, а следом и голову пронзила ударная боль.

— Что? — с насмешкой спросил голос Петюни. — Неужто головушка бо-бо? Давай я тебе помогу быстро в себя прийти.

Как ты мне поможешь помочь, черн… АААААА!!!

Лицо с грудью прижгло от холода, и я от неожиданности распахнула широко глаза и попыталась принять вертикальное положение, но мне этого сделать не позволили, прижав обратно… к кровати.

— Где я? — прохрипело моё горло, раздираемое дикой сухостью.

— А-а-а, проснулось, спящее чудовище? — с сарказмом произнёс Фролов, сидящий рядом с пустой бутылкой из-под воды.

— Что со мной? — накрыла голову руками, будто это поможет избавиться от дезориентации.

— Это, девочка, называется «похмельный синдром». — учтиво объяснил Петюня. — Это, когда пьёшь как «не в себя», а потом просыпаешься голая в мужской постели. — с меня содрали покрывало, обнажая моё тело до единственных трусов.

Вот есть люди добрые на свете. И покажут всё, и расскажут…

— Где моя одежда? — в ужасе спросила я, краснея и отбирая покрывало обратно, чтобы прикрыть свою голую грудь.

— Ты про ту тряпочку, которая на тебе была? — приподнял тёмную бровь Фролов. — Забудь про неё. Твоя рвота прожгла её насквозь. Это ответ на вопрос, что так смердит… — и вставая с кровати, иронично бросил. — ТЫ.

— Боже. — закрыла глаза и попыталась восстановить в памяти вчерашние события.

Какие-то размытые обрывки в клубе, а дальше полнейшая темнота.

Краем уха слышно, что Петюня вышел из комнаты.

Открыла глаза и осмотрелась. Его спальня.

В углу валяются мои туфли. А на кресле мой лифчик.

Интересный расклад.

Удивительно, что стринги на люстре не болтаются…

Что мы имеем?

Провал в памяти, злой облёванный Петюня и голая я, воняющая как бывалый бомж с вокзала. В сумме может получится боксирующий кенгуру из Австралии в образе моей мамы.

Нужно срочно исправлять ситуацию. Начнём с контрастного душа, а дальше будем действовать по ситуации.

Замоталась в бельё и воровато озираясь, на цыпочках направилась в душ. Путь чист. Только тихонечко отворила дверь в ванную, как сзади донеслось грозное:

— После душа жду в гостиной. Советую морально подготовиться.

Инстинктивно в целях защиты натянула повыше покрывало, но спину обожгло ещё одним броском «гранаты»:

— Что я там не видел?

Немного шатко, но в целом стойко выдерживаю прилив смущения и желания открутить одному чернявому барану башку. Не поворачиваясь к парню, как гордая императрица в шёлковых одеяниях вошла в ванную комнату и бесшумно прикрыла за собой дверь, за которой увидела своё отражение в зеркале и чуть не померла от страха, думая, что наткнулась на жуткое привидение.

Кое-как угомонив бешеное сердцебиение, скинула на пол свою «накидку» и оглядела себя с головы до ног.

Мдааааа.

Пора набивать татуировку «Алкоголь — зло!», а то смысл, вот, ну никак, не хочет доходить до моего мозга.

Голая, страшная и даже подаренные Димой серьги уже не придают красоты, как перед клубом.

Горестно вздохнула и настроилась стерпеть маленькое наказание. Включила воду и сомкнула челюсть, смиренно позволяя ледяным струям выжигать с моей кожи наслоившиеся ароматы девичника.