Солдатские будни. Сборник рассказов

– Для этого существует газ хлорпикрин, воздействующий на слизистые ткани дыхательных путей, на глаза и гортань. Поэтому, чтобы размер маски герметично прилегал к лицу, а гофрированная трубка, соединяющая маску с коробкой с сорбентами, фильтрующими воздух, была целой, без повреждений, проводится их проверка в палатке окуривания, где для этого распылен хлорпикрин.

Облачившись в ОЗК с противогазом, я проник в палатку и распылил хлорпикрин. Пробыл внутри три минуты и, убедившись в надежности своего противогаза, резиновой маски, вылез наружу.

– В палатку входить по двое, – пояснил я. – Находиться в ней следует не более трех минут. Этого времени достаточно для проверки герметичности маски. Если почувствуете, что щиплет глаза и наворачиваются слезы, то, не мешкая, выбегайте из палатки. Ясно?

– Так точно! – хором отозвались они.

– В таком случае, начнем с замкомвзвода, – я указал рукой на сержанта Синельника. – Приступай! Газы!

Он быстро облачился в ОЗК и надел на голову резиновую маску противогаза, скрылся в палатке. Через три минуты благополучно возвратился, снял маску и доложил:

– Противогаз в порядке.

До полудня, когда я объявил перерыв на обед, весь взвод успел побывать в палатке. Лишь у троих солдат маски оказались большего размера, произошло проникновение паров газа. После трапезы я предполагал продолжить процедуру с бойцами второго взвода.

В качестве часового у палатки выставил рядового Федора Стрижа, а остальные строем отправились в столовую, расположенную на территории части в ста метрах от плаца. В этот промежуток времени произошел казус.

У палатки я застал рядового Богдана Кудрю из третьего взвода. Лицо у него было красное, как бурак, из глаз сочились слезы, кашлял, прикрывая рот ладонью.

– Что случилось?

– Очень приспичило. Всего на минуту отлучился в сортир, – оправдывался Стриж, – А его черт понес в палатку без противогаза. Вот и наглотался хлорпикрина. Не лезь в воду, не зная броду. Будет простофиле на будущее наука.

– Товарищ сержант, что со мной случиться? – вопрошал пострадавший.

– Уже случилось. Газ минимальной концентрации, поэтому не смертельный, промоешь лицо, глаза, нос, прополощешь горло и пройдет.

– Спасибо, а то я думал, что мне крышка, помру или останусь калекой и тогда невеста сбежит.

– Почему полез в палатку, что ты там искал? Отвечай!

– Ребята сказали, что ефрейтор Бахтияр Турдиев забыл в палатке флягу со спиртом. Решили перед тем, как отправиться в столовую на обед, принять граммов по пятьдесят на грудь для аппетита, – признался Богдан.

– Дурья башка, – покачал я головой. – Сослуживцы тебя развели, как лоха, подставили. Ни фляги, ни бидона в палатке нет. Об этом случае доложи командиру взвода, чтобы наложил взыскание. Шагом марш!

Кудря ретировался на промывку лица и глаз, а я обратил свой взор на рядового Стрижака и строго произнес:

– По законам военного времени, отдал бы тебя под трибунал.

– Виноват, исправлюсь, – промолвил Федор, опустив голову.

– Два наряда вне очереди, – объявил ему наказание. – Доложи взводному.

– Есть, – без энтузиазма отозвался он.

После полудня проверка противогазов в палатке окуривания продолжилась.

Храпун Фисюк

Вскоре житейская смекалка истопника и лекаря Кучера снова стала востребованной. Большие неудобства и дискомфорт ночью сослуживцам причинял новобранец рядовой Григорий Фисюк, детина из казацкого роду-племени, двухметрового роста с обувью 47 размера, сшитой по заказу. Родом он был с одной из станиц Сальского района Ростовской области.

Пока интенданты на складах искали для него подходящие сапоги (так и не нашли), он вынужден был ходить в строю в домашних башмаках. Только через месяц выдали новые кирзачи.

– Береги их, как зеницу ока, – напутствовал старшина Петр Гармаш. – Пришлось комбату обращаться к комдиву, чтобы заказали на обувной фабрике. Имей в виду, сам генерал побеспокоился, не каждому такая честь выпадает. Выразил удовлетворение тем, что такой богатырь под его началом служит. Намерен посетить наш батальон, чтобы посмотреть на «снежного человека», у которого стопа, как у слона.

– Кто снеговик? – удивился казак.

– Так ты и есть, тот самый «снежный человек». Если проявишь усердие в огневой, физической и политической подготовке, наградим знаком «Отличник Советской Армии» и предоставим двухнедельный отпуск на родину.

– Так точно, проявлю! – пообещал он.

– Каким видом спорта занимаешься? – продолжил старшина.

– Гиревым. Играю пудовыми гирями, словно мячами.

– Лучше бы борьбой или боксом, но и гири сойдут, – заметил Гармаш. – Смотри, Григорий, не подведи. Если генерал пожалует в батальон, то покажешь, на что способен, как управляешься с гирями. От тебя будет зависеть отношения комдива к личному составу. Коль на первенстве дивизии займешь призовое место, хотя бы бронзовую медаль, то напишу рапорт комбату, чтобы присвоил тебе звание «ефрейтор».

– Почему не сержанта?

– Для этого надо пройти учебу на шестимесячных курсах и сдать экзамены.

Григорий очень дорожил сапогами, натирал кремом до блеска, часто менял стальные подковки, чтобы каблуки не стирались во время занятий на плацу по строевой подготовке. Всем нам, пришлось на два года забыть о ботинках, туфлях и сандалиях. В жару и мороз, в дождь и снег носили тяжелые кирзовые сапоги с подкованными каблуками. Многокилометровые марш-броски совершали при полной экипировке в бушлатах со скаткой, плащ-палаткой, вещмешком, весом не менее пятнадцати кило, с противогазом, котелком, флягой. И, конечно же, с автоматом Калашникова, подсумками с магазинами снаряженными патронами калибра 7,62. Вот где настоящая закалка, суровый экзамен на выносливость!

– Генеральский подарок, – с гордостью взирая на сапоги, дабы подчеркнуть свою значимость, периодически напоминал сослуживцам Фисюк.

– Коль ты такой верзила, могли бы офицерские, хромовые выдать, – заметил рядовой Кучер.

– Еще не вечер, я – казак терпеливый, – ответил Григорий. – Через семь месяцев, когда наступит срок замены на новые скороходы, попрошу у старшины, чтобы пошили хромовые. Надраю их до блеска и для шика, как у атамана, голенища в гармошку.

– Мечтать не вредно, – усмехнулся командир отделения Олег Наседкин. – По уставу рядовым и сержантам положены кирзовые сапоги. На твой прокорм и так много средств уходит. Постоянно просишь добавку, почитай, ешь за двоих.

– Коль призвали, то пусть кормят, чтобы не сосало под ложечкой, – отвечал Фисюк.

– Гришка, признайся, казачки с тобой редко танцевали? – поинтересовался рядовой Иван Кучер.

– С чего ты взял? – удивился тот.

– А того, что очень рисковали. Если такой слон на ногу наступит, то считай хромоножка, калека на всю жизнь, – мрачно заявил Иван.

– С казачками я обходился аккуратно. Держал и за тали навесу, чтобы не касались пола, не чуяли ног под собой, – отвечал Фисюк.

– Так это не танец, а акробатика, – заметил кто-то из сослуживцев.