Солги обо мне

Но сейчас я думаю не об этом.

Нехитрый подсчет - и вдруг оказывается, что с того злополучного дня прошло уже шесть недель. То есть - полтора месяца. Я бы лукавила, если бы сказала, что мне стало легче. Но боль все равно как-то… притупилась. Наверное, потому что мне нечем бередить рану, кроме вот таких картинок из памяти, которые падают на мои еле-еле оживающие полянки душевных страданий тяжелыми бомбами. Но даже воспоминания имеют свойство тускнеть. Они ранят, но уже не так глубоко и не так сильно. А больше у меня ничего и нет. Ни номера телефона, на который можно было бы смотреть и терзаться вопросом: «А что, если…?» Ни переписок, которые можно было бы перечитывать, закусив губу и упиваясь страданиями. Нет даже его фотографии. И мне немного страшно, что, может быть, через год, я могу не узнать его, если случайно столкнемся где-то на улице.

Ужасно, что все может закончится вот так.

— А когда ты забыла Костю?
– рискую задать сестре болезненный для нее вопрос.

Алёна сразу даже как будто не подает виду, что понимает, о ком я и что имею ввиду. Но не только она знает меня с ног до головы - я тоже научилась «слышать» невидимые сигналы ее тела. Как она немного, еле заметно на одну секунду закрывает глаза. Как потом сглатывает - медленно, словно через боль. Поворачивается к столу, кладет локти на столешницу и наваливается вперед, как будто хочет хоть немного сбросить с плеч невидимую тяжелую ношу.

— Просто забыла и все, - говорит с еле заметным раздражением.
– Я, в отличие от романтичных девочек, умею думать головой.

Наверное, зря я спросила.

У них с Костей было то, что я называю «красивая история любви» - в одиннадцатом классе Костю, хулигана и двоечника, перевели в Алёнкин класс и посадили рядом с ней, чтобы вытягивала его по всем предметам, потому что Костя был восходящей футбольной звездой. Она помогала, давала списывать, даже самоотверженно писала за него все рефераты и сочинения, лабораторные работы по физике и исследования по химии. Ну и где-то там у них начался роман - отличница и хулиган, прямо как по книжке.

Они вместе поступили в один университет, Алёна - на учителя младших классов, Костя - на факультет физического воспитания. На втором курсе Костя сделал Алёне предложение, на третьем - стал лучшим бомбардиром молодежной сборной. А на четвертом Алёна застала его в постели с двумя фанатками - чем-то конкретно обдолбленного.

Вот так все и закончилось.

Я никогда не видела, чтобы она плакала. Ни единой слезы по нему моя сестра так и не проронила, но сравнивая ее тогда и себя - сейчас, я вдруг понимаю, что нам было одинаково сильно больно. Хотя моя «однодневная любовь» может казаться карикатурной на фоне ее четырехлетней.

— Человеку не дается ничего сверх того, что он может выдержать, - уже расслабленно и даже с нотками пофигизма, говорит Алёна. Если ей и больно до сих пор - ее боль невозможно рассмотреть даже через все линзы «Хабл».
– Ты же не просто так ходишь на цыпочках.

Это сестра так намекает, что и от ее пристального взгляда не укрылась моя хромота. Хотя в последние дни Ольховская буквально силой выпихивает меня из студии, запрещая приходить туда после основных репетиций постановки. Говорит, что если из-за фанатичного больного желания выпендриться и затмить Приму, я разобью ноги и совершу феерическое падение - путь в ее студию для меня будет закрыт на всю жизнь. Пока что я не слышала угрозы страшнее.

— Если он действительно окажется чистеньким, - говорит сестра, когда я усаживаю ее в такси, - считай, что должна тебе коробку вишни в ликере, за моральный ущерб.

— Мне будет достаточно твоего кислого тона по этому поводу, - немного злорадству я, захлопываю дверцу и машу ей рукой, пока машина не исчезает за поворотом.

Я уверена, что с Олегом все в порядке. Просто… ну, возможно, он не из тех мужчин, которые на первом же свидании тащат девушку в койку или делают непристойные намеки на разные «способы, как она может заслужить прощение».

«Он не такой как Меркурий - это ты имела ввиду?» - подсказывает внутренний голос, и я делаю громче звук в наушниках.

Но Макс уже все равно торчит в моей голове. Сегодня у меня выходной от всего, так что я не устала, не забила голову страхами, что у меня снова не идеально получился танцевальный элемент и, как следствие - моему мозгу слишком вольготно живется.

Но я собираюсь исправить эту проблему, тем более, что как раз на сегодня у меня был план на целую грандиозную генеральную уборку по случаю солнечного и теплого дня. Конец мая, неужели ты все-таки решил побаловать нас теплом?

Я захожу сразу в несколько магазинов - в одном докупаю нужную мне бытовую химию, в другом - витамины и протеиновые батончики. Можно сказать, что за последнее время, именно витамины - моя основная статья расходов. Я с детства была болезненной, ни с кем мама так часто не попадала в больницу, как со мной. А еще со мной всегда что-то случалось - то упаду откуда-то, то меня клещ укусит, то еще какая-то ерунда, которая случается раз из тысячи, но если уж случается - то только со мной. Меня и в балетную школу не хотели брать, потому что в медицинской карточке было слишком много разных справок и отметок, но я так хотела танцевать, что пообещала тренеру за неделю сесть на шпагат. Сказала - и сделала. И постоянные физические нагрузки каким-то непостижимым образом, вместо того, чтобы ослабить мой и без того несчастный организм изматывающими репетициями, сделали меня крепче, сильнее и выносливее. Хотя основная проблема - катастрофически низкий гемоглобин и дохлый иммунитет, остались со мной до сих пор.

Кстати, надо не забываться записаться на переливание крови перед концертом. Может, хоть ненадолго исчезнуть эти проклятые «мошки» из глаз.

До самого вечера я, как могу, отчаянно вышвыриваю Меркурия из головы. До блеска начищаю кафель, мою окна, полирую старенькую мебель (она так себе, но что было - дареному кою в зубы не смотрят), трижды вымываю полы, перетираю содой всю посуду, отскребаю кастрюли и сажу с единственной сковородки. Даже площадку отдраиваю!

Руки болят так, что к одиннадцати, когда мыть, чистить и стирать уже попросту нечего, я падаю на диван и еле нахожу силы, чтобы взять телефона, в котором уже куча сообщений от Алёны. Морщусь, прикидывая, стоит ли читать их прямо вот сейчас или подождать до утра? Я же ее хорошо знаю - если бы с Олегом все было в порядке, она бы написала одно короткое сообщение. Но раз их там целых тринадцать…

«Он - женат», - так начинается первое из них.

Я закрываю глаза, сую телефон под диванную подушку и включаю ютуб на телевизоре. У меня там даже целый плейлист ест для таких случаев, называется: «Когда х**во». Там, по большей части, танцевальная музыка, но есть и плавные ритмы под видео с танцами у пилона. В особенности мне нравится то, на котором девушка легко, как будто ее тело не весит совсем ничего, кружится на руках, и делает такие кульбиты, будто у нее за плечами - Олимпийское золото по легкой атлетике и гимнастике.

Я делаю звук потише - время позднее - и снова берусь за телефон.

Если в двух словах, то в интернете Алёна не нашла ничего - ни профилей в социальных сетях, ни фотографий. Но она попросила сестру Сергея, которая работает в ЗАГСе, и та пробила его по базе. Ну и там такой человек нашелся - женат шесть лет, двое сыновей (одному - три года, другой зарегистрирован всего пять месяцев назад).

«Наверное, просто хотелось погулять, пока жена замученная и уставшая с ребенком», - пишу сестре в ответ.