Солнце цвета крови
Шрифт:
— Что ты задумал, человек? — изумленно вопросил Фиахра, глядя, как викинг берется за лезвие чудесного меча обеими руками.
— Я знаю, что это оружие может дробить камни и резать сталь. — Догадка, пришедшая неведомо откуда, сверкнула как зарница над морем. — Но что оно против человеческих рук? Если хоть один из твоих воинов сделает лишь шаг, я сломаю меч! Думаю, что второй такой ты получишь не скоро!
Клинок слегка подрагивал в руках, словно трепеща перед собственной участью. По лезвию пробегали волны золотистого свечения, руки слегка покалывало.
— Стоять! — Скрывать чувства рыжеволосый
— Мне все равно! — ответил Ивар, ощущая, что мужество вытекает из него, как вода из дырявого кувшина. — Зато урон, нанесенный вам, будет невосполним!
— Ладно. — Фиахра заскрежетал зубами так громко, что слышно было, наверное, по всей громадной пещере. — Чего же ты хочешь?
— Выпустите наверх этого зверя. — Ивар мотнул головой себе за спину. — И меня вместе с ним!
Среди сидхе послышался раздраженный ропот.
— Зачем тебе это животное? — изумленно вопросил предводитель подземных воинов. — Наши колдуны создали его ради забавы…
— Именно преследуя его, я оказался у вашего холма! — твердо ответил викинг. Поджилки его ощутимо подрагивали, но маска мужества на лице держалась крепко.
— Вот как? — Фиахра выглядел ошеломленным, из желтых глаз пропало выражение яростной решимости. — Но ты хочешь слишком многого. Не знаю, стоит ли это нашего меча! Я должен посоветоваться со старшими!
Отправленный гонец исчез в проходе, и все замерло. Воины окружили клетку со всех сторон. Ивар стоял, обливаясь потом и молясь всем богам сразу, чтобы дрожащие от усталости ноги не подвели.
Когда в пещеру неспешной походкой вступил сам Правитель, то молодой викинг вздохнул с облегчением. Вслед за властелином сидхе бесшумно, точно белые облака, плыли старцы-советники.
— Ты потерял оружие, Фиахра, и будешь наказан, — бросил Правитель небрежно, и великан склонился, даже не пытаясь оправдываться.
Пылающие белым глаза, казалось, готовы были прожечь в Иваре две дыры. Старцы смотрели мрачно, но в их взглядах молодой викинг чувствовал удивление.
— Ты оказался куда ловчее, чем я думал, человек, — проговорил Правитель после паузы. — И если бы не меч, некогда изготовленный самим Гоибниу, то был бы ты уже мертвее, чем Балор!
Ивар не знал, кто такие Гоибниу и Балор, но на всякий случай ухватился за светящееся лезвие крепче.
— Нам передали твою безумную просьбу. — По прозрачной короне пробежала вереница слепящих вспышек. — И даже меня, видавшего все в подлунном мире, она удивила… Я отдам тебе зверя и выпущу из Холма! Но только на один день! Ведь ты явно охотился не один. Отдашь зверя соратникам, а следующей ночью вернешься сюда для казни!
Сказано это было таким тоном, что Ивар понял: все, торговаться бесполезно, грози он сломать хоть все мечи во владениях сидхе. В сердце разлился мертвенный холод, сквозь который с трудом удалось ощутить слабое торжество — все же он настиг неуловимую добычу, пусть даже и ценой своей жизни…
— Хорошо, — услышал он собственный голос, который почти не дрожал, — поклянись мне, Правитель, что не причинишь мне вреда и
выпустишь наверх!— Клянусь честью своей и всего народа моего. — Властелин улыбнулся, и от этой улыбки мороз прошел по спине Ивара. — С тебя я клятв брать не собираюсь. Просто пообещай, что к завтрашнему закату будешь у нашего Холма, а на протяжении дня никому не расскажешь, что видел здесь, под землей!
— Обещаю, — кивнул Ивар.
— Вот и хорошо. — Правитель протянул огромную, как лопата, ладонь. — А теперь отдай меч!
Ивар сделал шаг и подал дрожащий, точно от радости, клинок рукоятью вперед. Правитель принял его осторожно, словно младенца, со странной улыбкой взвесил в руке, а затем попросту швырнул себе за спину.
Фиахра с радостным ревом поймал оружие, и оно победно засияло в его мускулистой, толстой, как бревно, руке.
— Вылезай из клетки, — сурово проговорил один из стариков в белом, — ведь ты не думаешь, что мы выведем тебя на поверхность вместе с ней?
Он стоял на склоне холма, ошеломленно моргая, и никак не мог поверить в то, что вернулся из подземелий живым. Рядом высилась темная туша стреноженного зверя. Свежий ветер, невыразимо вкусный после воздуха подземелья, овевал лицо, далеко в вышине светились звезды. Ночь, судя по занимающемуся на востоке зареву, близилась к завершению.
— Кто тут? — раздался из темноты злой вскрик.
Затрещали кусты, и на открытое место выбрался воин с натянутым луком в руках.
— Это я, Нерейд, — отозвался Ивар, чувствуя, что безумно рад видеть рыжеволосого насмешника. — Это я!
— Ивар? — воскликнул тот потрясение. — Не может быть! Или ты морок?
Поднялся шум, притащился разбуженный Арнвид. Он долго таращил сонные глаза и наконец изрек:
— Не морок это, он самый и есть!
— Это радует, — спокойно сказал Хаук, такой бодрый, словно и не спал только что. — Осталось лишь выяснить, откуда он взялся и где добыл зверя?
Лицо конунга в предрассветном сумраке казалось бледным, точно у мертвеца, глаза смотрели вопрошающе.
— Я не могу этого сказать, — произнес Ивар, запинаясь. — Те, кто живут под холмом, отдали зверя, но с условием, что на закате я вернусь к ним…
— Я же говорил, что там кто-то живет! — обрадовался Арнвид. — Вот только чары их оказались не по зубам даже мне! А как ты попал внутрь? Тебя утащили?
— Ты что, не понял, — Хаук жестом остановил поток словоизвержения эриля, — что вечером Ивар уйдет от нас и больше не вернется?
Арнвид застыл, разинув рот. Нерейд стоял с вытянувшимся лицом, в глазах было горестное недоумение.
— А может, ну их? — проговорил он нерешительно. — Ускачем по-быстрому. Что они, за одним тобой гоняться будут?
— Я обещал! — ответил Ивар, стискивая зубы. Горько было видеть соратников, зная, что вскоре расстанешься с ними навсегда.
— Он дал слово, — тихо проговорил конунг, — и никто не должен мешать его исполнить. Впрочем, у нас есть время до вечера. Нужно решить, что делать со зверем. Кстати, почему он молчит?
— Думаю, если увести его с холма, то он опять начнет лаять, — пожал плечами Ивар. — Хотя без этого спокойнее…
— Живой мы эту тварюку до Камелота не дотащим, — задумчиво сказал Хаук. — Остается одно — доставить по кускам!