Солнце цвета ночи

– Тихо ты, – вяло огрызнулся конунг.

Через стену перевалил Даг, за ним показался Ульв, дышали тяжело, словно пробежали не одну милю, попадали пластом, да так и остались, как выброшенные на берег киты.

С того места, где лежали, был виден весь замок. У ворот горели факелы, блики бегали по кольчугам лениво переговаривающихся стражников. Из тьмы выступали очертания строений, поблескивали решетки на узких окнах.

– Давай туда, – Ивар поднялся, указал на прижавшийся к стене длинный сарай. – Спрыгнем на крышу, а потом – вниз…

– Заметят, – сказал Даг.

– Если будем сидеть тут, то точно заметят, – Ивар зло оскалился. – И убьют. Так что за мной. Одину слава!

Боевой клич, произнесенный шепотом, прозвучал как хрип издыхающей собаки, но викинги сдвинулись с места. Ивар спрыгнул со стены, ощутил, как скрипнули под ним доски, зашуршала под ногами солома.

– Что там такое? – сказал кто-то у ворот. – Ты слышал?

Ивар пригнулся, побежал вперед, внизу, под крышей недовольно всхрапнула лошадь, ударила копытом другая.

– Нет, – отозвался другой стражник. – Это кони беспокоятся.

Ивар прыгнул, мелькнули удивленные рожи под округлыми шлемами, земля ударила в подошвы. Еще не приземлившись, сделал выпад, ощутил, как лезвие просекло кольчугу, вошло в плоть, заскрипело по костям.

– Вра… – успел выкрикнуть второй страж, но меч вонзился ему в горло, перерубил гортань.

Ивар чуть не застонал от острого, звериного наслаждения.

Третий отскочил, поднял щит, сверху на него обрушился рычащий Нерейд, смял и вдавил в землю. Затрещало, загрохотало, будто упало ведро, отлетел в сторону чужой клинок.

– Тревога! – во весь голос рявкнул четвертый, ловко уходя от выпада Ульва.

Ивар ударил, и последний уцелевший враг рухнул на землю, воя и хватаясь за обрубленную у локтя конечность. Из обрубка хлестала кровь, впитывалась в темную землю.

Загрохотали вверху, на стене шаги, возбужденные крики донеслись из-за конюшни.

– Давай, потащили! – таиться смысла больше не было, так что Ивар закричал в полный голос.

Вдвоем с Ульвом ухватились за тяжелый, окованный металлом засов, дернули. От напряжения задрожали руки, в спине что-то хрустнуло, а соленый, как морская вода пот заструился по лицу, обжигая глаза.

За спиной лязгнуло, раздался насмешливый голос Нерейда:

– Что, вояки, проснулись? Лучше бы прислали вперед ваших жен, клянусь подолом Фрейи! Мы бы показали им, что такое настоящие мужчины!

– Ыыыыы, – прохрипел Ульв, и засов медленно пополз в сторону.

Позади них вовсю рубились, звенели клинки, слышалось тяжелое дыхание и частый топот.

Потные руки скользили, но Ивар ухитрился нажать, давившая на руки тяжесть рванула вниз, оба с воплем отскочили, засов с тяжелым треском шлепнулся наземь, едва не отдавил ноги.

Рядом с ухом Ивара что-то свистнуло, стрела вонзилась в ворота.

– Толкай! – конунг уперся в толстые, занозистые доски, налег изо всех сил, рядом засопел Ульв. – Давай, нажали!

Заскрипело, створка медленно пошла наружу, потом неожиданно двинулась быстрее. Ивар поскользнулся в луже и упал бы, не вцепись ему в локоть чья-то сильная рука.

– Спасибо, – прохрипел он, разворачиваясь.

– В Вальхалле сочтемся, – ответил Ульв, выхватывая из ножен меч.

Несколько воинов в округлых шлемах лежали на земле, но Нерейд и Даг медленно пятились, теснимые со всех сторон, сверкали клинки, лязг стоял как в кузнице.

– Умрите! – Ивар прыгнул вперед, принял на лезвие удар, направленный Дагу в бок, и атаковал сам.

Меч перерубил рукоять секиры в руках усатого толстяка, полоснул того по лицу, с треском разрубил хрящи носа. Хлынула кровь, и раненый повалился наземь, хрипя и дергаясь.

Ивар расхохотался, в глазах оказавшихся перед ним воинов появился страх.

– Эй, выходи, кто посмелее! – Ульв махал оружием с такой скоростью, что клинок превратился в полосу смазанных бликов, глаза Шестирукого горели, а из горла рвался хриплый рык.

Из глубины двора бежали еще воины, слышались злые голоса.

Чей-то меч сверкнул в свете факелов, едва не зацепил Ивара за шею. Конунг отпрянул, уклонился от нацеленного в лицо тычка копьем, и услышал за спиной дружный топот.

– Одину слава! – проревели десятки голосов, наседавшие на Нерейда воины попятились.

– Руби! – вслед за Эйриком в проеме ворот возник Кари, похожий на тролля, схватил труп и с легкостью швырнул его через головы соратников. Покатились сбитые с ног воины.

Ивар шагнул в сторону, освобождая место, вывернул запястье, отражая очередной удар. Краем глаза заметил выскочившего вперед Сигфреда, тот ухватил засов и легко поднял.

Деревяшка, которую с трудом толкали двое сильных воинов, порхала в руках тощего берсерка, точно перышко, ломая мечи, сокрушая щиты, превращая в кашу черепа и внутренности.

Изо рта Сигфреда текла пена, глаза были вытаращены.

– Одину слава! – крикнул Ивар, несмотря на то, что в груди не осталось воздуха.

Меч, выкованный некогда под землей, словно тянул руку за собой, направляя удары, подставляя лезвие под чужие клинки, осекая конечности и разрубая панцири. По нему текли пурпурные струйки, при каждом замахе в стороны летели тягучие багровые капли.

Ивар вонзил оружие в грудь очередного противника, переступил через тело.

Сопротивляющихся врагов видно не было, стонали раненые, немногие уцелевшие убегали вглубь двора, викинги мчались за ними, раздавался довольный гогот и полные страха вопли.

Между трупов валялся засов от ворот, весь перемазанный алым и серым, рядом сидел Сигфред, его грудь конвульсивно вздымалась, в темных глазах берсерка было опустошение.

– Победа за нами, – проговорил Эйрик, выискивая, обо что обтереть вымазанный в крови меч.

Ивар глянул на помощника и невольно хмыкнул – тот весь перемазался алым, точно резал свиней, багровые пятна виднелись на штанах, капли цвета осенних листьев сползали по кольчуге.

– Там еще кто-то остался, – сказал Ангус Дятел, вслушиваясь в крики.