Солнце и снег

– Если ты так чувствуешь, попробуй разобраться, – посоветовал Человек, окруженный сиянием. – Это твоя сила, в конце концов.

Эри уперла руки в бока.

– Значит, сначала вы меня убеждаете в предназначении, а теперь говорите – думай сама?

– Нельзя всю жизнь искать только простые пути.

– Нельзя всю жизнь идти только сложными, – парировала она.

Человек, окруженный сиянием, не ответил и растворился в воздухе. Эри осталась одна.

***

Лаирэ не мог заснуть. На душе было тревожно, и в те мгновения, когда все же удавалось забыться, перед глазами всплывало размытое пятно красного цвета. Он и раньше его видел. Пятно как будто звало к себе, но он всегда отворачивался. Ему становилось все беспокойнее, пятно увеличивалось, словно хотело поглотить, вобрать в себя, убить или перенести в какой-то иной мир. Лаирэ старался не смотреть на него, и чем дольше это длилось, тем сильнее горело внутри. Казалось, что, отворачиваясь от пятна, он предает кого-то. Что там, в самой сердцевине, его ждут. Но он не хотел идти. Боялся. Сам не знал чего, но боялся.

Лаирэ приподнялся на локте и потер глаза.

«Надо прогуляться», – подумал он и встал, стараясь не потревожить вытянувшегося рядом Фуэртэ. Добравшись до своих вещей, он принялся одеваться.

– Ты чего, полукровка? – послышался шепот эльфа.

– Прости, не хотел разбудить, – виновато ответил Лаирэ.

– А сам-то что не спишь?

– Не могу, – он пожал плечами.

И в этот самый момент мрак озарила вспышка света. Горящая стрела прожгла насквозь верх палатки и воткнулась в пучок сена у ног эльфа. Фуэртэ вздрогнул и попятился. Лаирэ, как был, в одной рубахе, выскочил на улицу. Их лагерь окружала королевская армия.

Глава девятая. Первый лепесток

Круглый зал с высокими, обитыми алым бархатом стульями выглядел пыльным и заброшенным. В центре высился каменный пьедестал под покрывалом. Вышивка изображала цветок с шестью лепестками.

Фигуры в одинаковых черных плащах потоком стекались в зал. Одни занимали стулья вдоль стен, другие становились рядом, под потрескивающими факелами. Никто не разговаривал. Последним вошел мужчина в таком же черном плаще и сразу направился к пьедесталу. Обогнув его, он остановился и окинул взором собравшихся.

Выждав, когда все внимание будет обращено на него, он вскинул руку и, медленно опустив ее к камню, одним движением сбросил покрывало. Под ним оказалось точно такое же изображение цветка, только высеченное. В то же мгновение в зал ворвался поток ветра, пламя факелов пригнулось и, едва выпрямившись, задрожало. Среди фигур началось движение, и послышался едва уловимый шепот.

Мужчина в центре снова вскинул руку и на этот раз заговорил.

– Братья мои, – начал он, – пришел час нам снова собраться. Вестнаур, великий черный дракон, восстал ото сна. Перемены неминуемы. Бутон Огненной лилии налился и готов расцвести. Только воин может спасти нас от пустоты. Мы должны отыскать его как можно скорее. Нельзя более терять ни дня. Если мы не можем защитить мир от гибели, значит, мы его недостойны.

Он замолчал, и по рядом прокатился шепот. Один из братьев, стоявший ближе всего к двери, шагнул вперед и поклонился.

– Простите меня, магистр, – заговорил он, голосом выдавая юный возраст. – Не уверен, что буду полезен, но и промолчать не могу.

Магистр жестом велел продолжать.

– Как вы знаете, мой отец служил Охотником в Лансии и семь лет назад пропал. Недавно я перебирал письма, которые он слал моей матери, и теперь убежден, что отец обнаружил что-то. Он писал, что отправляется в деревушку Шадер в Южной Гардии. Он не говорил напрямую о воине Огненной лилии, но что еще могло завести его в такую глушь? – молодой человек вдохнул. – Тем более что оттуда он уже не вернулся.

Магистр ласково улыбнулся.

– Благодарю тебя, Нил. Только такое неравнодушие и может спасти нас. Я хорошо знал твоего отца. Эндрик был достойнейшим человеком, за ним немало добрых поступков. Рад, что его наследие живо не только на бумаге. Мы внимательно изучим письма, о которых ты говоришь, но я призываю всех понимать и помнить, что мы должны полагаться, прежде всего, на самих себя и не надеяться, что кто-то проделает работу за нас. Воин Огненной лилии – необыкновенный человек. Мы знаем, что он был рожден и ходит среди нас. Великие люди оставляют глубокие следы. Нам лишь нужно взять верный.

***

Сопротивляться было бесполезно. Королевская армия нахлынула ревущей бурей, и взять их маленький лагерь оказалось делом получаса. А теперь их вели куда-то, и Лаирэ даже догадывался куда.

Под ногами хрустел багровый снег. Может быть, там была и его кровь. Эльфов убили. Всех, кроме Фуэртэ, которого он нес на спине.

Они выскочили из палаток с оружием, но людей оказалось слишком много. Странно только было наблюдать, как Джерри и Ульрика сражались за их жизни. Люди встали против людей. Эльфы никогда бы не пошли друг на друга. Но, возможно, именно потому, что те были людьми, им сохранили жизнь, и теперь они плелись позади, связанные по рукам, рядом друг с другом. А ведь Ульрика просила, а Джерри ее не послушал.

Если бы Лаирэ был на его месте, ему стало бы стыдно. Но он на его месте не был.

– Полукровка, – прошептал на ухо Фуэртэ. – Пусти меня.

– Молчи, ты потерял много крови.

– Ты тоже. У тебя на плече сочится.

– Сиди тихо, – Лаирэ поморщился и перехватил своего друга поудобнее. – А еще лучше – держись крепче.

– Брось меня, полукровка, – простонал Фуэртэ, но Лаирэ не ответил.

Пленных привели в лагерь, где поместили под стражу. Гоблин попросил, чтобы им позволили обработать раны. Доминик разрешил, а сам направился к Ароку Ворону в главный шатер.

– Взяли? – спросил тот, только завидев его. Лис кивнул. Арок сунул руки в карманы меховой куртки: – Кто-то хоть остался жив?

– Еще бы! – Доминик принялся загибать пальцы: – Один эльф, два человека, гоблин и полуэльф.

– Полуэльф? – удивился Ворон.

– Ты его видел уже. Помнишь, Грэй взял на границе паренька, похожего на Эриал Найт?

– Помню. Мир, однако, тесен, – он вздохнул. Доминик нахмурился.

– Чего тебе опять не нравится?

– Где Марк? – вместо ответа спросил Арок.

– Уже допрашивает главаря, я полагаю. Слушай, – он подошел ближе и положил руку ему на плечо, – мы здесь, чтобы восстановить в стране порядок, так? А они здесь, чтобы нарушить. Эти эльфы бежали из Толлгарда, а люди и гоблин им помогли. Ведь именно так сказал, как его, Грионт?

– Так, – Ворон кивнул. – И думаю, что не соврал.

– Тогда в чем дело?

– Не люблю предателей.

Теперь настал черед удивляться Доминику.

– Предателей? – переспросил он. – А как тогда назвать этих людей? Гоблин вообще из Аргона. В чьих интересах они, как думаешь, действуют? Так что прекращай. Потому что там, – он указал пальцем на выход из палатки, – тысячи тех, кто тебе верит. И верит в то, что мы правы.

– Знаю, – Арок попытался улыбнуться.

– Думаю, тебе надо поспать. Мы их пока допросим…

– А потом что?

– Что потом? – не понял Доминик.

– Не хочу их убивать.

– Не поздновато ли с приступом милосердия? Уже сколько крови пролито…

– Может, и поздно, – Ворон поджал губы. – Может…

– Не горюй, приятель, это не мы, – Лис хлопнул его по плечу. – Это время такое.

Арок провел пальцами по иссиня-черным волосам.

– И все-таки ложись спать, – посоветовал Доминик и вышел из палатки.