Солнце и сталь

– Не могу не восхититься этим планом. Но если я отправлюсь в Империю собирать армию, а ты останешься управлять делами Ордена на Зеленом Море, то кто поведет этот избранный отряд?

– Конрад де Фер.

Воцарилась тишина, потом случилось невиданное - Марк рассмеялся сухим, надтреснутым смехом.

– Конрад де Фер!
– воскликнул он, отсмеявшись.
– Всегда знал, что ты веселый человек, но недооценивал остроту твоих шуток. Конрад де Фер известен тем, что во время тавромахии в Аль-Хамбре сломал быку шею и тем, что граф Диего отпустил его из плена потому, что было известно, что сам Конрад отпустил под честное слово альхамбрийца, который сбежал потом. Вот и все его деяния!

– Ты недооцениваешь Конрада. Он трижды побеждал на главном турнире. Он выбил из седла двадцать семь человек, а скольких он победил в бою на мечах и посчитать невозможно. Говоришь, он сломал шею быку? Я скажу больше, в доме силы он уложил на песок Вигвара, а рыцарь Вигвар это тебе не вислозадый альхамбрийский бык! К тому же он первым взошел на стену Эсперансы после трех дней жестоких боев на осадной башне. Он не только турнирный боец.

– О, прекрасно. Турнирный боец и герой осады Эсперансы! Это все хорошо, но стоит ли поручать этому юному герою командовать хотя бы полусотней? Особенно помня о том, что в Эсперансе он из-за своего напыщенного книжного благородства положил жизни нескольких дюжин братьев? Надо было идти через подкоп, будь он проклят, а не лезть на стену под градом горящих жердей!

– Он не глуп. Думаю, из Эсперансы он извлек урок.

– Возможно. Но опыта у него нет. Он совсем недавно в нашем Ордене. Проклятье, да всего лишь два года назад он плясал в голом виде между копий в братстве, посвященном одному из старых богов! Хорош командир для закаленных Сынов Солнца! Заносчивый юнец из дома силы, который к тому же признает одну тактику - в лоб.

– Приставим к нему опытных советников. Таких легко найти среди ветеранов.

– Не проще ли одного из этих опытных людей и поставить во главе отряда?

– Конраду благоволит Арэлий.

– При всем почтении к его преосвященству, мне не кажется, что господин Арэлий так уж сведущ в военном деле. Я не возьмусь рекомендовать Арэлию клириков, зачем же он рекомендует нам военачальника?

– Арэлий не сведущ в военном деле, но он сведущ в людях. Люди любят героев. Он давно советовал мне обратить внимание на молодого де Фера. Он предлагал сделать его защитником Церкви. Люди любят героев, а Конрад может вырасти героем. Он отменный боец и он благочестив. Чего же боле? Как только я решил отправить на Восток передовой отряд, я вспомнил о нем.

– Я понимаю твой замысел. Пусть совершает на Востоке славные подвиги, пока я буду собирать воинство.
– Марк усмехнулся воловиной рта и сказал на манер менестрелей.
– О деяниях рыцаря этого сложены песни и поэмы, услышьте же его имя.

– Все верно. Кто больше пригодится на этой миссии, чем молодой и жаждущий славы рыцарь?

– Да будет так.
– кивнул Марк.

Расставшись с Марком магистр Бодуэн некоторое время просто смотрел в окно на открывавшийся вид. Ему был виден густо поросший растительностью склон горы, вылизанные морем огромные камни и кусочек самого моря. Пейзажи Исола Темпеста наводили мысли о том, что должно быть так и выглядит Рай, из которого Пес Хаоса некогда исторг человека.

Старею и становлюсь мягкотелым - подумал великий магистр.

Но праздность его не продлилась долго.

Он позвал к себе писца и набросал речь, которую собирался произнести перед малым, а потом и Большим Советом. Все то, о чем они говорили с маршалом, но в речи будет больше патетики и упоминаний о священном характере грядущей войны с иаджудж.

Потом магистр надиктовал письмо в Аль-Имад, которое писец записал на тончайшем пергаменте особым шифром, а уже следом за ним - официальное, полное цветистых выражений и льстивых оборотов официальное письмо его божественному величеству Хайдару ибн Аббасу.

Это письмо было записано на книжном васканском и отправилось к переводчикам, которые через несколько часов переведут его на подобающий случаю высокий имадийский.

И только когда с письмами было покончено, Бодуэн велел позвать к себе Конрада де Фера.

Молодой рыцарь явился очень скоро.

Он был настоящий гигант, шести с половиной футов ростом, сложенный как прирожденный атлет. На нем была только простая туника и короткие, чуть ниже колена штаны, скорее выставлявшие напоказ, чем скрывавшие угрожающе мощное сложение. У Конрада было по-своему красивое, но суровое, мрачное лицо человека, чуждого большинству радостей жизни. Этим он напоминал Марка. Бодуэн не видел в Конраде истинного фанатизма, и знал, что он обратился к Солнцу из-за пережитых им кошмаров, связанных с Семенем Хаоса. Он был уроженцем холодного и дождливого восточного Лимье, края, куда почти не добирался ни выбитый на бронзе закон Империи, ни благотворный свет Солнца Непобедимого.

Сын жестокого края и жестокого народа, в тринадцать лет проливший первую кровь.

Его прозвали Даннайцем, и в самом деле, в его жилах текла кровь старой даннайской знати, которую васканцы оттеснили от власти и низвели едва ли не до простолюдинов. Черные волосы и резкие черты лица Конрад унаследовал от даннайских предков, богатырское сложение и светлые глаза - от васканских.

Бодуэн поприветствовал молодого рыцаря. Тот почтительно склонился. Бодуэн мало встречал молодых людей, которые столь крепко и искренне были привязаны к ритуалам и традициям. Ни капли непочтительности, ни грана свойственного молодости буйства и жадности до удовольствий.

В этом Бодуэн видел что-то еще, помимо обычной угрюмости нрава. Конрад так привержен законам и обычаям, потому что с их помощью обуздывает что-то, таящееся внутри него.

Бодуэн догадывался что это - жажда крови и убийства, то, что сделало де Фера грозным воином уже пятнадцати годам и толкнуло его в ледяные объятия Одноглазого Бога.

Не ошибся ли я, отправляя его драться с иаджудж? Не заразят ли они его Семенем Хаоса?
– мелькнула мысль у великого магистра, но он отмел ее. Конрад едет не в Пустошь, а в Аль-Имад.

– Я избрал тебя для важной миссии, Конрад де Фер. Ты поедешь на Восток. Мне пришло письмо от человека, чье имя я скрою, потому что оно ничего тебе не скажет. Народы Пустоши, нечестивые иаджудж идут на Сияющий Ирам. Его величество Хайдар призвал всех владык нашего мира забыть о прошлых распрях и помочь ему в противостоянии с Псами Хаоса. Иаджудж уже уничтожили посланную им навстречу армию, и когда письмо только отправлялось к нам, перешли границы Ирама. В помощь имадийцам ты поведешь отборный отряд, который вольется в воинство Хайдара. Что скажешь ты на это?

– Это великая честь для меня. Это то, о чем я и мечтал, становясь Сыном Солнца - сражаться с Псами Хаоса.

В глазах Конрада, очень светлых в сравнении со смуглым лицом, вспыхнула столь редкая для него радость.

Он не подведет.
– понял Бодуэн. Этот человек скорее погибнет, чем оступится. А если он и погибнет, то, что ж - небесные Чертога Героев примут еще одну душу.

Когда Конрад ушел, магистр позвал к себе еще одного человека и вручил ему письмо, написанное на тонком пергаменте. Человек принял его, не задавая излишних вопросов.