Солнце любви

В этот миг Эми взглянула ему в глаза, выдохнула его имя, и Луис начал содрогаться. Ответный спазм потряс тело Эми, и обоих подхватил вихрь исступленного беспамятства, который оставил их с бешено бьющимися сердцами и блестящими от пота телами, и несколько долгих минут они лежали неподвижно.

Эми чувствовала себя выдохшейся и опустошенной. Не было сил пошевелиться. Она твердила себе, что должна встать. Должна принять ванну. Должна надеть ночную рубашку. Должна разгладить сбившуюся простыню и вернуть на место подушки и покрывала, сброшенные на пол.

Но она не шелохнулась и была благодарна Луису, когда он наконец повернул ее на спину, поцеловал в губы и во весь рост растянулся рядом. Тяжелые веки Эми подрагивали, пока она сонно вглядывалась в складки шелкового полога у себя над головой.

Она издала легкий вздох удовлетворения и мирно уснула.

Через пару часов, когда свеча в спальне оплыла и почти догорела, а на небо поднялась луна, Эми проснулась и с трудом открыла глаза. Уставившись взором в белый шелк полога, она недоуменно гадала, с чего это она чувствует себя такой усталой, просто обессиленной. Она лежала на спине, одно колено было согнуто, и под пяткой ощущался голый матрас, а не простыня.

Эми вытянула согнутую ногу. Подняв руку, чтобы потереть живот, она обнаружила, что живот ничем не прикрыт. Она чуть-чуть оторвала голову от матраса и оглядела себя. Она спала нагишом! Никогда у нее не было такого обыкновения. Почему она без рубашки? И почему лежит поперек кровати, а не так, как следует? Где ее подушки и одеяла?

Все эти вопросы лихорадочно проносились у нее в голове, но она получила на них ответ, как только повернула голову и увидела Луиса. Он лежал, раскинувшись, на шелковой простыне, и в лунном свете, льющемся через окно, отчетливо вырисовывалась его стройная фигура.

Сердце Эми гулко забилось. Она осторожно рассматривала красивое лицо с длинными изогнутыми ресницами, белым шрамом от скулы до подбородка и жестокими чувственными губами. Рассматривала каждый дюйм некогда знакомого тела.

Но это был чужой и чуждый человек. Чужак, который даже во сне казался опасным. Даже спящий он не выглядел расслабленным и уязвимым, напоминая сжатую пружину, готовую каждое мгновение распрямиться и нанести удар.

Эми невольно вздрогнула. Обежав мускулистые плечи и гладкую грудь, ее взгляд переместился ниже, минуя выпуклые мышцы на ребрах и плоский живот, к той части его тела, которая больше всего пугала Эми.

Кровь прилила к ее лицу, когда она уставилась на вялую плоть, пребывающую в покое среди иссиня-черных вьющихся волос на его чреслах. Ей живо припомнилось, на что способен этот — столь безобидный на вид — орган, когда его переполняют токи силы и желания.

Поежившись от внезапного озноба, Эми сделала движение, намереваясь встать.

В мгновение ока Луис пресек эту попытку, крепко и больно ухватив Эми за запястье, и снова припечатал ее спиной к матрасу. Затем он наклонился над ней, вглядываясь в лицо сверкающими даже в темноте глазами.

Он не сказал ни слова, только по-хозяйски привлек ее к себе и снова заснул, удерживая ее в железном обруче своих рук. Она лежала в лунном свете, прислушиваясь к его ровному дыханию и сильным ударам сердца у нее под щекой.

В полнейшем изнеможении от всего случившегося, она тоже погрузилась в сон, а когда проснулась в следующий раз, комнату уже заливал солнечный свет. Мгновенно вспомнив все, она повернула голову. В постели она была одна.

Благодарная уже и за это, Эми приподнялась, опираясь на локоть, откинула с лица волосы и оглянулась по сторонам. Просторное помещение с белыми стенами и пушистым бежевым ковром выглядело как всегда. Высокие застекленные балконные двери были распахнуты навстречу прохладному апрельскому утру, а тяжелые светлые портьеры раздвинуты. Взглянув поверх кровати, она могла увидеть камин из белого мрамора с золотыми украшениями, а над каминной полкой — зеркало в золоченой раме высотой до потолка. Перед камином — длинная удобная кушетка и пара кресел, обитых нарядным бежевым бархатом.

Все было на месте. Если не считать груды сброшенных покрывал и пышных подушек на полу около изножья массивной кровати.

За открытой дверью, ведущей в большую ванную комнату, Эми уловила какое-то движение. Она торопливо схватила простыню с матраса и, накинув эту простыню на себя, села в кровати в тот момент, когда из ванной показался капитан Луис Кинтано, одетый в плотно облегающие фигуру брюки цвета буйволовой кожи и чистую белую рубашку; широкий красный шарф-кушак опоясывал его тонкую талию. Все это великолепие довершали высокие сапоги из мягкой коричневой кожи.

Было очевидно, что он только что аккуратно побрился и причесался, собрав сзади волосы в пучок с помощью узкого кожаного ремешка. Войдя в спальню, он приветствовал Эми небрежным кивком, как будто виделся с ней каждое утро всю свою жизнь. Такое подчеркнутое равнодушие после ночи, проведенной в столь постыдной близости… этого Эми не ожидала.

Он подошел к кровати, остановился, холодно улыбнулся и сказал:

— Вы выглядите крайне встревоженной, миссис Парнелл… совершенно напрасно. Прошлая ночь для меня ровным счетом ничего не значила. Я просто забавлялся.

Оскорбленная, пораженная в самое сердце, Эми узнала разящие слова, которые однажды произнесла сама… когда отреклась от него. Он вернулся, чтобы поквитаться с ней. Вот, оказывается, чем была для него эта ночь.

Ее врожденная гордость взметнулась, как пламя. Вскочив с кровати, она остановилась прямо перед ним. Крепко вцепившись в простыню, в которую плотно закуталась, она гневно бросила ему в лицо:

— Прекрасно! Вы получили то, ради чего явились сюда, капитан, а теперь убирайтесь вон! Вон из Орильи! Чтобы духу вашего не было на моей земле!

Луис насмешливо улыбнулся:

— На вашей земле? Это наша земля, chica [14] . Орилья — наше с вами обшее владение. — Улыбка сбежала с его лица, оно стало каменно-суровым и холодным как лед, когда он продолжил: — Я устал. Мои солдаты устали. Мой отряд будет располагаться лагерем в Орилье, пока не настанет срок идти в сражение.

Он направился к выходу. У самой двери он задержался, повернулся, чтобы оказаться лицом к Эми, и напоследок добавил:

14

малышка (исп.).

— Пока я остаюсь в этой асиенде, вы будете делить со мной постель.

Глава 19

Эми смотрела, как закрылась за ним дверь, и сила разгорающегося в ней гнева ничуть не уступала силе страсти, сжигавшей ее в ночные часы. Дрожа от ярости, она оглянулась в поисках чего-нибудь такого, что можно было бы швырнуть в дверь.

На глаза ей попался Солнечный Камень, лежавший на ночном столике. Забыв о необходимости поддерживать окутывающую ее простыню, она разжала пальцы, и простыня упала на ковер. Нагая, с полными слез глазами, Эми злобно схватила блестящий золотой медальон и что было сил запустила им в дверь.