Солнце мое 2

— М-гм, м-гм… тогда мы с тобой буфет завозим — и ещё успеваем на круг.

— А сегодня что — среда?

— Забыла?

— А разве не четверг?

— Ты чего? Вчера третье сентября, вторник был.

Ой, точно! Вчера Вовка целый день Шуфутинского крутил, и через раз эту «Третье сентября». Модная песня! А я сегодня с утра в садике работала. Значит, точно среда.

Народу не было, и мы снова начали целоваться. И тут мама бежит. Мы услышали, как дверь дёрнулась, подскочили, как пионеры. А она даже заходить не стала:

— Ольга! Сашок звонил…

— Только что?

— Да! Сказал: «Через двадцать минут приеду, с буфетом, ждите!» — деловито крикнула маман в двери и побежала обратно.

— Поняли, ждём! — бодро гаркнул Вова ей в след и глянул на часы. — В принципе, шесть сорок. Как раз подъедет, и закрываться можно, — он сел на единственную в павильоне табуретку и хлопнул по коленке: — Иди сюда! У нас ещё двадцать минут!

В общем, двадцать минут мы провели с пользой и подъехавшего Василича встречали такие… слегка розовые.

Я, честно говоря, опасалась — как он этот буфет впихнул, и куда же сяду я — но оказалось, что он успел заскочить в гараж за прицепом. И в этом прицепе стоял буфет. И двустворчатый шифоньер — спиной к спине, словно они приготовились защищаться от надвигающегося безумия. Все обмотанные верёвками.

— Ну что, молодёжь! — голос у Василича был страшно деловой. — Я тут к тёте Маше заехал, загрузился.

— Гос-споди, как вы этот буфет один заволокли-то?!

— Да мне соседи помогли, дядь Жора с сыном.

— Ёкарганэ! — оценила конструкцию я. — А они не опрокинутся?

— Мы тихонечко поедем, — с похвальным позитивом уверил меня Василич. — А в багажнике там ещё тумбочка и полка обувная. И Галя сказала «Малютку»* завтра с антресолей забрать, всё равно она только место занимает.

*Это такая самая простецкая

стиральная машинка,

без функции отжима.

— Ух ты!

— Ага. Холодильник мы с ней и так вдвоём загрузим. Он не такой тяжёлый, сколько неповоротливый. А вот заносить я бы тебя, Вова, попросил помочь.

— Поможешь? — я с надеждой посмотрела на него.

— Да какой разговор! Конечно! И «Малютку» эту помогу вынести. Она где там?

— Ой, она на той большой полке над входной дверью, в самой глубине!

— Ну, вот и сниму.

Вышла из магазина, побрякивая ключами, мама, и Саша засуетился:

— Давайте-давайте, закрываем! Поехали!

На заднем сиденье «Ниссана» Вовке было, конечно, тесно. Мне-то с моим ростиком впритык, а Гулливеру нашему — вовсе враспор, пока потихоньку допилили, он весь изъёрзался.

К дому подкатили — Саша сразу начал по привычке командовать:

— Так, Вова, давай, мы с тобой отвязываем. Галя, ты быстренько сходи посмотри, пока мы тут всё приготовим, а потом спустишься, покараулишь. Ольга, ты открытую квартиру не бросай.

— Ясно-понятно! Ну что, мам, пошли смотреть?

19. ХОРОШЕЕ НАЧАЛО СЕНТЯБРЯ

НЕМНОЖКО БЛАГОУСТРОЙСТВА

— Какой этаж-то? — спросила мама, пыхтя по подъезду.

— Третий.

— А чё, пониже не было?

— Был повыше, пятый, в другом доме вариант.

— М-м. Ой, нет, пятый ещё хуже.

— Зато до третьего этажа не так загазованность достаёт.

— А что, окна на улицу?

— Нет, во двор, но всё равно же, центр.

Апартаменты маман оглядела скептически:

— Ой, а чё такая маленькая?

— Ма-ма-а-а… Сколько денег было.

Она прошлась по комнате, заглянула в туалетик. Критически осмотрела сиротливо жмущуюся в углу раковину с электроплитой, установленной с небольшим зазором:

— Это типа кухня?

— Ага.

Она фыркнула.

— Да-а, не разбежишься…

— Ну, давай накопим и купим большую! — несколько раздражённо ответила я. — Пожалста! Сто мильёнов — и будет у тебя трёшка улучшенной планировки. Или четырёхкомнатная.

— Сто миллионов! — мама округлила глаза.

— А как ты хотела? По миллиону за квадрат. Да пока накопишь, ещё цены вырастут.

— М-м, — она вроде бы по-новому взглянула на новые площади. — Ну, ладно, уже купила… Сдавать будешь?

— Хотелось бы.

— Диван какой-нибудь хоть надо, что ли…

— Может, у зэков кровать заказать? — я так прикидывала, что у них будет сильно дешевле, чем в магазине.

— А матрасы они тоже делают?

— Ну, нет. Отдельно купить придётся.

Тут зашёл Вова со слегка обшарпанной обувной полкой в руках, поставил её под крючками:

— Галина Николаевна, мы так-то вас ждём.

— Ох! — мама вытаращила глаза и резко заторопилась: — Иду-иду!

Первым делом Саша с Вовой затащили буфет и начали деловито оглядываться:

— Может, между раковиной и плитой поставим?

— А нельзя наоборот, плиту к раковине подвинуть? — задала я, как оказалось, наивный вопрос.

Как эти два электрика хором крыльями захлопали, что — это знает каждый! — током в таком случае может шарахнуть!

— Да всё, всё, поняла я! — пришлось аж руки воздевать к потолку, чтоб они уже остановились. — Я ж просто не знала. Я не каждый. Ставьте посредине.

Вторым заходом затащили шкаф, удачно разместившийся напротив туалета, сразу за «уличными» крючками. Финалом — тумбочку. И прикинули, что вплотную к шкафу встанет завтра холодильник, потому что там розетка. А «Малютку», как раз удастся втиснуть в угол туалета, рядом с душевым поддоном.

— Ну вот, уже веселее! — Саша деловито упёр руки в боки: — Кровать — и можно жить!

— Столик бы ещё, — подал голос Вова.

— А столик у зэков закажем, — начала я и ахнула: — Нет! У меня в центре заберём! Я как-то на обилие керамических столов для глины не рассчитывала, у меня лишних аж два приличных стола получилось. Я их пока в маленький кабинетик затащила, один хочу себе для работы оставить, а второй сюда можно. Эх, что я сразу не догадалась! Или он сегодня уж не влез бы?

— Влез бы, но пришлось бы всю конструкцию в прицепе разматывать, — Вовка приобнял меня за плечи.