Солнце по утрам

– Не знаю.

– Вот то-то же. Нет, Ольга, в тебе пропал исследователь. Сомнение начало всех начал. И пока я не пощупаю "их"...

Я уловила в тебе что-то похожее на угрозу.

– Как ты себя чувствуешь?
– Ты смотрел на меня с заботой, окупавшей для меня тяготы этого вечера. Но чувствовала я себя неважно.

– Честно говоря, немного измочалена.

Ты как будто и не ожидал другого ответа.

– Да. Я тоже устал. На таблетку. Поспи.

– А ты?

– Я еще немного посижу, подумаю. И тоже лягу.- Ты улыбнулся, и с легкомыслием, на которое, по твоему мнению, был способен, спросил:-Ну и как ты представляешь, какие "они"?

Я опять вспомнила "Аленький цветочек".

– Страшилища, раз не могут показаться добрым людям на глаза.

Во второй раз за сегодняшний день ты посмотрел на меня с благодарностью.

– Ничего не бойся.

– Я не боюсь, милый. Ты со мной.

Я действительно еще ничего не боялась. Таблетку пить не стала - знала, что и без нее засну моментально. Так и случилось.

Когда я проснулась, ты уже не спал. Сидел на краю моей постели и смотрел на меня.

– Доброе утро,-сказала я.

– Какая ты красивая!

– Да ты что!

– Я всегда, когда нам случалось просыпаться вместе, смотрел на тебя и не мог привыкнуть, какая ты красивая. И не привыкну никогда.

– Привыкнешь. Теперь мы каждый день будем вместе. Мы вместе на-всег-да!

Я сама еще не освоилась с этой мыслью. И неслыханное счастье обожгло меня, едва я произнесла это раздельное "на-всег-да". Я легко поднялась, накинула халат.

Умылась. Занялась завтраком для своих мужчин. Мне еще никогда не было так хорошо! Если бы ты знал, как мне в этот момент было хорошо! Впрочем, ты знал. Ты всегда видел и понимал мое состояние лучше меня.

Мы позавтракали втроем. Ты был сосредоточеннее, чем обычно, но я легко оправдала тебя: опять идеи, опять наука - я не сомневалась, что даже в таком неопределенном положении, в каком мы оказались, ты попытаешься найти просветы, зацепки, чтобы загадочное стало тебе понятным - то есть опять то, в чем я не разбиралась. Но и раньше, на Земле, я не мешала тебе работать. Неужели я стану делать это здесь?!

Я с удовольствием подавала на стол. И кажется, кроме меня, особенную радость от того, что мы вместе, испытывал Юрка.

– Дядя Женя! Мама!-Он задавал пустяковые вопросы, обращаясь попеременно к нам обоим, и видно было, что ему хотелось бы, чтобы этот завтрак длился как можно дольше.

Я чмокнула Юрку в щеку, выставила его из-за стола, прикоснулась к твоим пальцам - ты руку убрал. "Неприятно это подглядывание", - подумалось мне, но вслух я этого не произнесла. Зачем портить радость? Мне казалось, что все утрясется. Я вспомнила, как Марья назвала меня недавно твердолобой оптимисткой. Я улыбнулась этому воспоминанию. Ведь если вдуматься, мой оптимизм еще не подводил меня. Я не только встретила и удержала тебя, я к тому же и впрямь буду для тебя единственной на свете!

Дальше в пьесе, которую мы разыграли, все более или менее мирно. Мы облазили доступные нам помещения.

Юрке сказали, что будем пока жить одни на сказочном корабле, улетающем через некоторое время к другим планетам. Юрка принял игру. Она его очень обрадовала. Какого мальчишку не обрадует игра в космонавтов!

– Мы сами летим или нас похитили?-задал он вопрос, заглядывая в корень.

– Похитили, конечно!-отвечаю я таким уверенным тоном, чтобы он ни в коем случае не поверил.

– Вот это да! Ну вы даете!
– Юрка был уверен, что все это нами придумано. Большего нам и не требовалось для начала.

Рабочие помещения - накануне я до них не добралась-были оснащены земной техникой: лабораторные столы, приборы, пульты.

– С умом оборудовано, - одобрил ты.
– Есть все, что необходимо для работы биолога, математика и...
– Пауза затянулась.

– И кого еще?
– спросила я.

– Физика и астронома, - договорил ты резко.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Так, ничего...

Мне не понравилась твоя резкость, но я не стала заострять на ней внимание.

За обедом Юрка болтал и болтал, фантазировал и фантазировал и завершил свои выдумки словами:

– Во ребята позавидуют!

У меня сжалось сердце. Ребята... Легко сказать! Вот когда впервые мне стало страшно. Я встретилась с тобой взглядом. Ты испытующе смотрел на меня. Господи! Да ты уже думал об этом! Обрывки мыслей заколотились во мне, и, побеждая все, как-то медно звучала шиворот-навыворот строчка дурацкой песенки: "Кто-то находит, а кто-то теряет..." Нахожу-теряю, нахожу-теряю... Собственно, я думала не о себе, а о Юре. Я не могла дождаться, пока сын заснет. Все валилось у меня из рук. Чего хотят от нас? Зачем все это нужно? И когда наконец вечер наступил, я все вопросы и всю нервность выплеснула на тебя. Впрочем, если быть честной, то я попробовала поговорить с табло, но "оно" отвечать не захотело. Страхов от этого не убыло.

– Я же сказал тебе, не бойся.
– Ты только хотел казаться спокойным.

– Но что им нужно от нас?

– Неужели непонятно? Посмотри вокруг.

– Сто раз видала.

– Посмотри в сто первый.

– Ну, смотрю!

– И что ты видишь?

– То же, что и раньше. Все, как дома,

– Вот тебе и ответ.

– Какой?! Не мучай хоть ты меня! Неужели нельзя говорить по-человечески?!

– Ты сказала: "Все, как дома". В этом и есть ответ на твой вопрос. От нас хотят, чтобы мы и вели себя, как Дома!

– Занятно!

– Втройне занятно, когда речь идет о мыслящих существах. Кто это может вести себя естественно в изоляции да еще под наблюдением. Даже животные не все.

– Я не хочу!

– Вчера ты говорила другое,

– Я не хочу быть подопытной обезьяной.

– Ты подопытный человек, Оля. И еще двенадцать дней никто не будет спрашивать твоего желания.

– Хорошо. А через двенадцать дней мы откажемся, да?-Это была мольба, хотя и непонятно откуда взявшаяся.

Ты смотрел напряженно.

– Во всяком случае, у нас есть над чем подумать.

Насколько все-таки ты умнее меня. А я-то радовалась;

"Летим! Втроем!" Если я в ослеплении не увидела таких простых вещей, то сколько же более сложных еще укрыто от меня. Я боялась думать. К тому же предыдущая полуссора - мы редко разговаривали на повышенных тонах требовала примирения. И ты первый погладил мои опущенные руки.

– Оленька! Стойкая Оленька!-Иногда ты был таким сентиментальным.

– Да уж, стойкая.