Солнце в декабре
Шрифт:
В комнате под потолком трудился мощный фен. Его можно было включать с разной скоростью, на стенах комнаты замерли юркие ящерицы — гекко. Это славные ребята. Они ловят москитов. Один гекко, поумнее, замер возле настенной лампы. Москиты летели на свет. Гекко был тут как тут.
Первый же вечер мы решили провести с пользой. Мы прошлись по торговому ряду. Он находился в нескольких шагах от нашего гэстхауза. Торговая улица была узкой. У дорогих магазинов с одного конца на другой перекинут тент из пальмовых циновок. Это для жаркого времени дня. Горели иллюминированные морские звезды. Во многих лавках продавались свечи, изображения Христа в терновом венце, четки. Приближалось рождество, а христиан в Эрнакуламе много.
Несмотря на поздний час, в магазинах все еще толпились покупатели; у лавок, где продавали ткани на сари, пили чай или кофе. Когда выбираешь
Оживление царило у входа в кинотеатр. Показывали картину «Гром из Пекина», но на рекламе не было никакого Пекина, а улыбалась девушка… в купальном костюме. То ли она вызывала гром, то ли гром действовал ей на нервы, то ли эта девушка рекламировала фильм и не появлялась в нем. Не знаю, картину не видел.
В аптеке, где мы купили зубную пасту, продавали и ювелирные изделия. Аптекарь или врач щупал у посетителя пульс.
Потом мы наняли такси и поехали по двум ночным городам — Эрнакуламу и Кочину. Шофер был тертый малый, он сразу сказал, что счетчик не работает и надо ориентироваться по спидометру, который укажет, сколько мы отмахаем. Так же поступают и наши таксисты, если им вдруг удается подцепить провинциалов, теряющих присутствие духа при виде собора Василия Блаженного или Новодевичьего монастыря. Здесь в роли провинциалов выступили мы; когда мы вернулись, таксист предъявил нам такой счет, что у нас перехватило дыхание. Потом мы набрали в легкие свежего морского воздуха и расплатились. Но это было потом. А пока мы медленно катили по пленительным тропическим городам. Проехали над заливом. На набережной праздновали «морскую неделю» и играл духовой оркестр. Мы пересекали бесчисленные, совсем венецианские каналы. По берегам их росли пальмы и стояли дома, нередко крытые черепицей. На одной из улочек мы успели увидеть кабинет «исключительного врача», как было написано на вывеске. Сам «исключительный врач» работал — наносил татуировку. Мы проезжали мимо маленьких оживленных базаров, а затем вдоль замерших пакгаузов. Ехали долго, наконец остановились на самом берегу и вышли из машины. Здесь, у моря, дул теплый, замшевый ветер. Возле мостков замер огромный датский лайнер. Его можно было осмотреть, но мы не захотели. На бетонных бортах набережной мы вдруг прочли имена кораблей, которые побывали в порту Кочина. Наверно, это традиция — масляной краской писать названия судов. Мы отыскали русские буквы: «Казбек. 16.08.65», «Апшерон. 12.3.65», «Керчь. 09.12» и тоже «65». Наконец, большими белыми буквами — «Херсон», но без числа.
Названия русских кораблей были как бы приветом из дома. Когда я вернулся в Москву под Новый год, то получил поздравительную телеграмму от моего друга, радиста с «Василия Докучаева» Ивана Олейникова. Телеграмма заканчивалась так:
«Идем рейсом Мадрас — Кочин».
Значит, на набережной кочинской гавани появится теперь надпись «Василий Докучаев».
Принес ли пользу Васко да Гама?
Штат Керала был образован после достижения независимости из бывших княжеств Траванкур, Кочин и Малабарского округа провинции Мадрас. Население этих районов говорит на малаялам.
Название «Керала» происходит от санскритского «кера» — кокосовый орех. Правда, некоторые источники утверждают, что оно происходит вовсе от искаженного тамильского слова, обозначающего «наклонная гора».
Я могу поверить в оба толкования. В этом краю полным-полно кокосовых пальм и есть красивые горы, поросшие лесом. Они отделяют штат от остального Декана. А Деканом называют ту часть Индии, которая расположена между Бенгальским заливом и Аравийским морем.
Керала — очень маленький штат. Это узкая полоса Малабарского побережья — триста миль с севера на юг и всего лишь около тридцати миль в ширину. Эта узкая полоса богата кокосами, рисом, каучуком, чаем, черным перцем, кофе, сахарным тростником, кардамоном, корицей, имбирем. Здесь насчитывается шестьсот сортов деревьев, и среди них ценнейшие породы — черное дерево, красное, розовое, сандаловое, тик, манго.
Керала — штат с самой высокой грамотностью населения в Индии. Именно Керала стала первым штатом в стране, где в результате свободных выборов в 1957 году пришло к власти коммунистическое правительство…
Грамотных здесь подавляющее большинство жителей. Девять детей из десяти ходят в
школу. Тысячи людей получают высшее образование. Но в этом сельскохозяйственном штате предприятий немного, и потому среди интеллигенции число безработных весьма велико.…История края начинается в глубокой древности. Неподалеку от Кочина ученые нашли каменные сельскохозяйственные орудия, которые пролежали в земле с четвертого тысячелетия до нашей эры.
Древнюю Кералу посещали корабли финикийцев. Они приплывали сюда за слоновой костью и сандаловым деревом. За тысячу лет до нашей эры приставали к берегу и корабли царя Соломона. В те времена здесь торговали с арабами и китайцами.
Западные Гаты защищали Кералу от нашествия со стороны материка. Великие Моголы так и не присоединили территорию края к своей обширной империи. А если какой-нибудь соседний раджа делал попытку перейти горы, он получал отпор.
Когда на пороге XVI столетия в Керале высадились португальцы, они оказались на этой земле не первыми христианами. Уже существовала церковь, которая была построена чуть ли не в 400 году нашей эры. Основали ее выходцы из Сирии, поселившиеся тут много раньше. Они успели испытать на себе индийские влияния, и оттого колонны в церкви резные, на местный манер.
Добрый и приветливый народ Кералы принял христиан из Сирии и не пытался навязать им свою веру. Кочин, быть может, единственное место на планете, где, как говорится, на одном пятаке мирно соседствуют голландский дворец, индуистский храм и синагога. Евреи появились в Керале в I веке, после того как бежали из Иудеи, занятой римлянами.
Нас прежде всего повезли осматривать двухэтажный голландский дворец. Обнаружилось, что в середине XVI столетия его построили португальцы, а позже он перешел к голландцам и те уже подарили его кочинскому радже. Узкие лестницы, мелкие переплеты окон, деревянные двери, а выглянуть из окна во двор — нагромождение черепичных крыш. Зато резные потолки и фрески на стенах — это уже Индия. Фрески воспроизводят сцены из «Рамаяны». В центре комнат выставлены аляповатые паланкины, которые возили на слонах. Над паланкинами возвышались зонты из пальмиры. Позже их стали делать из ткани. Рядом — маленькие женские паланкины. Слуги носили их, держа за ручки, сделанные в виде змеиных голов.
После голландского дворца мы направились дальше по туристскому курсу в старенькую церковь св. Франциска. Ее построили в 1510 году. Как известно, св. Франциск родом из маленького городка Ассизи, что неподалеку от Рима. Ассизи славится тем, что там на каждую тысячу жителей приходится один собор, всего их двадцать четыре. Но еще больше славится городок тем, что в соборе св. Франциска фрески кисти Джотто…
В церкви города Кочина не оказалось никаких фресок. Внутри было довольно мрачно. Над алтарем светился витраж — крест, красный с синим, и на стене был такой же отблеск — красный с синим. Под потолком висел старинный вентилятор — длинные доски в резной раме, к которым прикреплены пальмировые опахала. От досок за окно, в церковный двор, тянулись веревки. Во время службы слуги дергали во дворе за веревки, опахала покачивались, господам не было жарко. В церкви хоронили зажиточных горожан. Вот на стене потрескавшаяся плита. Надпись можно разобрать — Яков Схуур. 1682 г. Судя по фамилии, голландец. Спустя полтора века после сооружения церковь отошла к голландцам, а потом, уже в начале XIX века, — к англичанам, стала протестантской. Вот на стене мраморная доска:
«Джордж Блантон. Родился в Бирмингаме. Умер в Лондоне». Почему упоминают о нем на этой земле?
«Более 50 лет жил в Кочине. Был председателем кочинского муниципалитета, мировым судьей, президентом торговой палаты».
В церковном приделе нам показали манускрипт на узких пальмировых листах. На нем был указ раджи, который разрешал европейцам построить церковь на этом самом месте, разрешение выписано на имя Васко да Гамы…
Минуточку, есть ли человек, который не знает этого имени?
Вот его могила, первая, у него могил и то было несколько. Из-за Васко да Гамы привозят сюда иностранцев, а не ради того, чтобы показывать манускрипты. На южной стороне, при входе справа, между шестым и седьмым рядами стульев для прихожан, шесть ступней в длину, две с половиной ступни в ширину, на полу под циновкой — каменная плита и на ней: «Васко да Гама». Под этой плитой давно уже ничего нет. Васко да Гама пролежал здесь всего 14 лет. Потом его пятый сын перевез останки отца в Португалию и похоронил там в Видигвейра. В 1872 году Васко да Гама снова побеспокоили и погребли в Лиссабоне. Таким образом, он и после смерти оставался путешественником.