Солнечная лотерея (сборник)

Что–то в ее голосе насторожило Джека.

– Сон видел?

Гамильтон задумался. Снилось нечто расплывчатое, рассказывать особо не о чем.

– Нет, – буркнул он.

Странное выражение появилось на угловатом лице Лоуза.

– Вы видели сны, миссис Гамильтон? Что именно?

– Самое странное, такое и сном–то не назовешь. Ничего не происходило. Просто – было…

– Место, но не действие – так?

– Вот–вот. Грубо говоря, имело место что–то неизвестное. И мы в том числе.

– Мы все? – живо спросил Лоуз. – Все восемь?..

– Да, – кивнула Марша. – Все лежали там, где упали. В «Мегатроне». Мы просто лежали. Без сознания. И даже, казалось, вне времени.

– А в углу, – спросил Лоуз, – происходит что–нибудь? Суетятся медики? Или ремонтники?..

– М–м… да, – подтвердила Марша. – Но они скорее недвижно присутствуют. Замерли, как статуи, на какой–то лестнице.

– Нет, они двигаются, – возразил Лоуз. – Мне тоже снилось подобное. И я тоже сначала думал, что они неподвижны. Они двигаются, только очень медленно.

Наступило тягостное молчание.

Еще раз покопавшись в памяти, Джек нерешительно произнес:

– Теперь и я припоминаю… Это след травмы: мгновение шока. Оно врезалось в наше сознание. Наверно, мы никогда от него не избавимся полностью.

– Но это не память! – взволнованно воскликнула Марша. – Это продолжается! Мы все по–прежнему – там.

– Как?.. В «Мегатроне»?

Она судорожно кивнула:

– Я это только так и ощущаю.

Чувствуя, что Марша на грани срыва, Джек сменил тему.

– Сюрприз! – показал он ей заживленную рану. – За один присест Билл чудо сотворил!

– Нет, не я! – сердито запротестовал Лоуз. – Никто и никогда не уличит меня в чудесах.

Смущенный Гамильтон поглаживал свою руку.

– Это ваш амулет ее вылечил!

Лоуз достал талисман из кармана и внимательно осмотрел его.

– Может быть, теперь мы спустились до уровня настоящей реальности. Может, под обманчивой поверхностью всегда существовала эта реальность…

Марша медленно подошла к мужчинам.

– Мы мертвы? – спросила она неожиданно севшим голосом.

– По–моему, нет, – ответил Гамильтон. – Мы все еще находимся в Белмонте, штат Калифорния. Но это другой Белмонт. Произошли кое–какие перемены. Некоторые добавления, там и тут… Другими словами, кто–то нас пасет.

– И что теперь? – спросил Лоуз.

– Вопрос не по адресу, – ответствовал Гамильтон. – Я в таком же положении, как и вы.

– Я могу сказать, чего нам ждать теперь, – тихо сказала Марша.

– Чего же?

– Я иду искать работу.

Брови Гамильтона поднялись:

– Какую еще работу?

– Любую. Машинисткой, продавщицей, телефонисткой на коммутаторе. Чтоб нам было на что жить… или ты забыл?

– Я не забыл. Но ты тем не менее останешься дома, вон хотя бы протирать мебель… А я позабочусь о работе.

Он выставил чисто выбритый подбородок и выпятил грудь в свежей сорочке:

– Два шага уже сделал на этом пути!

– Но ведь я виновата, что ты без работы!

– Может, никому из нас работать больше не придется, – иронизируя, произнес Лоуз. – Может, от нас больше ничего не требуется, кроме как рот разевать в ожидании манны небесной.

– Вы говорили, что уже пробовали, – бросил Гамильтон.

– Пробовал, да. И безрезультатно. Но у других получается. И нам надо выяснить, как это им удается. Этот мир, чем бы он ни был, имеет свои собственные законы. На привычные для нас нормы они не похожи. Мы в этом уже убедились: талисманы больше не безделушки. Значит, благословение не пустой звук в этом мире… – Запнувшись, он добавил: – Как, вероятно, и проклятие.

– И спасение!.. – широко раскрыв глаза, прошептала Марша. – Боже милостивый, значит, Небеса действительно существуют?

– Безусловно, – кивнул Джек, направляясь в спальню. Вскоре он вернулся, завязывая галстук. – Но об этом после… А сейчас я отправлюсь вдоль побережья искать работу. У нас в банке – пятьдесят долларов, и ни цента больше. Я не намерен подыхать с голоду, дожидаясь, когда же начнут действовать молитвы.

***

На служебной автостоянке у ракетного завода Гамильтон включил зажигание своего «форда». Машина все еще занимала прежнее место с надписью: «Резервировано для Д. Гамильтона».

Выехав на Эль–Камино–Реаль, он вскоре оставил Белмонт позади. Через полчаса он уже был у южной оконечности Сан–Франциско. Башенные часы местного отделения банка показывали 11.30, когда Джек припарковал машину на гравийной площадке среди «кадиллаков» и «крайслеров» персонала Агентства по развитию электроники.

Корпуса агентства высились справа: белые бетонные кубы на фоне холмов растущего индустриального города. Когда–то давно, после первой публикации Гамильтона по электронике, агентство хотело переманить его из «Калифорния мэйнтэнанс» к себе.

Возглавлял агентство Гай Тиллингфорд, один из ведущих специалистов страны. Блестящего ума человек, он был еще и близко дружен с отцом Гамильтона.

Именно здесь надо искать работу – если вообще суждено ее найти. И самое главное, в данный момент агентство не вело военных исследований. Доктора Тиллингфорда, одного из основателей Института фундаментальных исследований в Принстоне, больше увлекали чисто научные проблемы. Из Агентства по развитию электроники вышло несколько непревзойденных компьютеров, величайших электронных мозгов, применяемых во всех странах западного мира.

– Да, мистер Гамильтон, – деловито затараторила секретарша, бегло полистав его бумаги, – я скажу доктору, что вы здесь… Уверена, он обрадуется вам.

Энергично вышагивая в холле, Гамильтон то и дело складывал вместе кончики пальцев, молча творя молитву. Она получалась сама собой, для этого не требовалось усилий. Пятидесяти баксов на счете явно недостаточно для счастья… даже в этом мире чудес и сыплющейся с потолка саранчи.

– Джек, мальчик мой! – раздался звучный голос. Доктор Гай Тиллингфорд появился в дверях кабинета, протягивая гостю руку. Лицо его светилось радостью. – Как я рад тебя видеть! Погоди, сколько же мы не виделись? Десять лет?