Солнечная лотерея (сборник)

Воздух быстро выходил в пустоту. Вейкман выбросил из головы мысли об излучателе и сосредоточился на ремонте скафандра. Пластиковая замазка быстро затвердела, и шипение прекратилось. Он начал отчаянно искать оружие среди камней и расселин, и до его сознания долетел еще один поток тревожных мыслей:

«Он приближается! Он идет к куполу. Он обнаружил курорт».

Вейкман выругался и отказался от попыток найти оружие. Он рысью бросился по направлению к телепату. Перед ним возвышался высокий каменистый гребень. В несколько прыжков он взобрался на его вершину, а вниз наполовину сполз, наполовину скатился. Перед ним простиралась огромная впадина. Кругом виднелись кратеры и уродливые трещины. Поток мыслей телепата стал очень сильным. Он был где–то совсем рядом.

И тут он впервые поймал мысль убийцы.

Вейкман застыл как вкопанный.

«Это не Пеллиг, – взволнованно передал он остальным. – Это Герб Мур».

Мозг Мура работал очень активно. Не зная, что его зондируют, он снял все барьеры. Его возбужденные, полные энергии мысли полились беспрерывным потоком, когда он заметил купол, покрывший курорт Директората.

Вейкман застыл на месте, сконцентрировавшись на потоке ментальной энергии, которая обволакивала его. Здесь читалась вся история задуманного плана. Переполненный мозг Мура содержал весь план до мельчайших подробностей, здесь было и то, до чего Вейкман еще не дошел.

Пеллиг состоял из множества человеческих разумов, различных личностей, которые были подключены к переключающему механизму, работавшему по случайному принципу, без какой–либо системы, хаотично, придерживаясь Минимакса, основываясь на теории М–игры…

Но это была ложь.

Вейкман содрогнулся. Под толстым слоем теории М–игры лежал другой слой, ясно прослеживающийся синдром ненависти, желания и ужасающего страха: зависть к Бентли, бесконечный страх смерти, задуманные схемы и планы, сложная структура желаний и кувалда целеустремленных амбиций. Муром управляла неудовлетворенность. И эта неудовлетворенность сплелась в паутину жестокой стратегии.

Сознания, управлявшие Пеллигом, переключались отнюдь не произвольно. Мур имел полный контроль над этим. Он в любой момент мог подключить оператора и в любой момент отключить его. Он мог установить любую комбинацию по своему желанию. По собственному желанию он мог подключить и отключить себя. И…

Мысли Мура внезапно сфокусировались. Он почувствовал, что за ним следит телепат Корпуса. Тело Пеллига подпрыгнуло, зависло над лунной поверхностью и выпустило смертельный луч в бегущего навстречу телепата.

Мозг человека послал наполненный болью импульс, после чего его телесная сущность превратилась в горстку пепла. Миг смерти телепата отразился в Вейкмане невыносимым ужасом. Питер почувствовал мучительную, но бесполезную попытку мозга сохранить свою целостность, сохранить личность и удивление, что тело исчезло.

«Питер… – Мозг телепата начал рассеиваться, как облако летучего газа. Его мысли слабели. – О боже…»

Человеческое сознание, его сущность превратилась в произвольные скопления свободной энергии. Мозг перестал быть единым целым. Структура, которая была человеком, распалась… и человек умер.

Вейкман выругался, вспомнив о потерянном излучателе. Он проклинал и себя, и Картрайта, и всю систему. Он бросился к большому камню и, скорчившись, залег за ним, а Пеллиг в это время плавно опустился на мертвую поверхность Луны. Он осмотрелся, очевидно удовлетворился увиденным и начал осторожно продвигаться к светящемуся куполу, который находился всего в трех милях от него.

«Остановите его! – послал отчаянную мысль Вейкман. – Он уже почти у самого курорта!»

Ответа не последовало. Поблизости не было ни одного телепата, кто бы мог уловить его мысль и передать дальше. Со смертью ближайшего к Вейкману телепата редкая сеть разорвалась. Пеллиг спокойно шагал сквозь образовавшуюся брешь.

Вейкман вскочил на ноги и начал толкать огромный камень, доходящий ему до пояса, на вершину холма. А внизу со спокойным, почти улыбающимся лицом шагал Пеллиг. Он казался безобидным светловолосым юношей, лишенным коварства и вероломства. Вейкман умудрился поднять камень над головой, слабая лунная гравитация была на его стороне. Он покачнулся – и швырнул камень в легко шагающее синтетическое создание.

Пеллиг бросил изумленный взгляд в сторону летящего камня и отскочил в сторону. Его мозг испустил поток страха и удивления. Он начал поднимать свой палец–пистолет, наводя его на Вейкмана…

И тут Герб Мур исчез.

Тело Пеллига претерпело едва уловимые изменения. От этого жуткого зрелища у Вейкмана похолодела кровь. Здесь, на пустынной лунной поверхности, тело человека менялось у него на глазах. Черты лица дрогнули, на мгновение расползлись, а потом стали иными. Это было уже другое лицо… потому что это был другой человек. Мур исчез, а на его место пришел другой оператор. Теперь за бледно–голубыми глазами проглядывала иная личность.

Новый оператор поначалу слегка растерялся, но быстро восстановил контроль над телом. Пеллиг выпрямился, когда камень, не причинив ему никакого вреда, ударился о поверхность. В то время как Вейкман пытался поднять новый камень, до него донесся поток удивления и моментальной растерянности. «Вейкман! – долетела до него мысль. – Питер Вейкман!» Вейкман выронил камень и выпрямился. Новый оператор его узнал. Система мышления была телепату знакома, он быстро и глубоко прозондировал мозг оператора. Какое–то время он никак не мог определить эту личность; она была ему известна, но безотлагательность ситуации не давала времени сосредоточиться. Личность была переполнена настороженностью и враждебностью. Но он знал эту личность, это определенно. Сомнений не осталось.

Это был Тед Бентли.

Глава 13

А в глубоком космосе, за пределами известной системы, старый потрепанный рудовоз неуверенно двигался вперед. В рубке управления, внимательно прислушиваясь, сидел Гровс, на его темном лице был написан восторг.

– Пламенный Диск еще очень далеко, – бормотал в его голове голос. – Не теряй контакта с моим кораблем.

– Ты – Джон Престон, – тихо сказал Гровс.

– Я очень стар, – ответил голос. – Я слишком долго пробыл здесь.

– Полтора столетия, – подтвердил Гровс. – В это трудно поверить.

– Я ждал здесь. Я знал, что вы придете. Мой корабль летит недалеко; возможно, вы время от времени и засекаете его массу. Если все пойдет как надо, то я сумею вывести вас в нужное место посадки на Диске.

– Вы будете там? – спросил Гровс. – Вы нас встретите? Ответа не последовало. Голос начал слабеть и совсем затих.

Он снова остался один.

Гровс неуверенно поднялся и вызвал Конклина. Вскоре Конклин и Мари Узич вошли в рубку. За ними следовал Джерети.

– Вы его слышали, – глухо сказал Гровс.

– Это был Престон, – прошептала Мари.

– Он, должно быть, чертовски стар, – сказал Конклин. – Маленький старичок, который здесь, в космосе, ждал нашего прибытия, ждал все эти годы…

– Думаю, что мы туда попадем, – сказал Гровс. – Даже если они и убьют Картрайта, мы все равно доберемся до Диска.

– А что сказал Картрайт? – поинтересовался Джерети. – Он обрадовался, узнав про Престона?