Солнечная принцесса
Шрифт:
Бинки, со словами: "До завтрашнего утра я умер! Не беспокоить!" подхватил Каристи на руки и лихо взбежал по лестнице, скрывшись у себя в спальне. Тацки тоже решил, что ему требуется с кем-то повидаться и отправился в бар.
Домино тяжело вздохнула и отправилась в библиотеку. В последнее время она часто ходила туда почитать. Но именно почитать у неё получалось редко. В библиотеке находился старинный камин, и Домино не могла понять, почему её так тянет любоваться на огонь, который там горит. А ещё, её не покидали мысли о молодом лорде Рейноне Айнарине. Как не старалась,
Домино была полностью поглощена своими мыслями и поэтому не сразу обратила внимание на странное движение в огне. А когда заметила, то наклонилась поближе, что бы рассмотреть, и в этот момент камин вспыхнул алым пламенем и из него появился человек.
С огромным изумлением в фигуре, которую постепенно отпускало пламя, Домино признала Рейнона Айнарина, собственной персоной.
Он шагнул к ней через камин, постепенно стряхивая с себя остатки огня, и с шутливым полупоклоном поприветствовал её:
— Добрый вечер! Надеюсь, не помешал?
Домино, которая от звуков его голоса быстренько пришла в себя, приготовилась закричать.
Но Рейн был проворнее — одним движением, которого Доми так и не рассмотрела, он оказался рядом, и зажал ей рот рукой, лишая её возможности не то, что кричать — просто дышать.
— Пожалуйста, не кричи! Прости меня за это, но мне нужно с тобой поговорить!
Он не кричал и не угрожал, он просил. Возможно, поэтому Домино слабо кивнула ему в знак согласия. Поговорить? Поговорить можно. Ну, от этого пока никто не умирал…. Не, умирал, ведь???
Рейн отпустил её, но не отодвинулся подальше так и сидя рядом. Странное дело, но он молчал. Спустя минуту, Домино до смерти наскучила этот крайне интересный разговор, который её собеседник вел сам с собой в мыслях, и она ему об этом так и заявила:
— Знаешь, когда люди хотят поговорить, то произнося хотя бы слово!
— Я знаю, — вздохнул он. — Но мне трудно подобрать слова!
Его улыбка была такой, по-мальчишески обескураживающей, что Домино невольно улыбнулась в ответ. Сейчас он настолько сильно отличался от того, каким был на балу… Воспоминания о том бале, отрезвили её. Улыбка моментально растаяла, как и её хорошее настроение.
— Ну, давай я тебе помогу, — ласково проворковала она. — Твой трон в опасности, единственный способ для тебя его удержать — жениться на мне. И ты мог бы мне приказать, выйти за тебя замуж, но вот незадача — единственный рычаг давления на меня тобою потерян. Мой отец дал мне имя до тебя. Так, что теперь я могу выбирать. И чем дальше я тебя узнаю, тем крепче моя уверенность, что это будешь не ты!
— Неужели в твоих глазах я такое чудовище? — тихо спросил он, не поднимая на неё головы. — Нет никакой надежды, что ты могла бы быть счастлива со мной?
— Ты выдвинул ультиматум моему отцу! — Домино была не милосердна.
— Это была лишь контрмера! Первым ультиматум выдвинул Темный князь! Только так я мог защитить тебя!
— Защитить от чего! — Домино словно пружина подбросила в воздухе, и она принялась расхаживать по комнате взад-вперед. Все же его слова задевали за
живое. Что этот огненный гад пытается ей сказать?— Я не хотел, что бы ты узнала об этом от меня… — в его словах только правда и сожаление, ни тени лжи. — Твой отец принял условия Николлы Сейндвина. Задолго до бала. Там, тебя должны были с ним обручить…
Крик непроизвольно вырвался у неё из горла! Страшный крик, кричала её душа!
Рейн оказался рядом моментально. Он схватил её за плечи и крепко прижал к себе, в попытке успокоить, начавшуюся истерику.
— Нет, Это не правда! Ты лжешь! Ты лжешь! Лжешь… — Домино била его кулаками по груди, пытаясь вырваться, но продолжалось это недолго. Все-таки, она была тем, кем была. Она знала ложь и знала правду в каждом. Поэтому, последние её слова утонули в рыданиях — он говорил правду. Отец продал её задолго, до того бала…
Она рыдала у него на плече, когда дверь в библиотеку вышибли, и на пороге оказались взволнованные Тацки и Бинки. Они быстро оценили ситуацию и поняли, что Домино ничто не угрожает. Поэтому спрятали оружие.
Тацки первым присел возле неё и спросил:
— Домино, что случилось?
Домино рыдала, и ответить даже не пыталась. Слишком много всего накатило за последнее время. И это внимание, и участие, проявленное к её скромной персоне, вызвало только новый прилив слез. И проливать их она хотела только на одном плече…
Прошло не менее часа, прежде чем она начала отходить. Только сейчас она осознала, что все так же лежит на полу в обнимку со своим не состоявшимся "женихом", а прямо, напротив, в креслах сидят Тацки и Бинки. Все дружно молчали, и смотрели куда угодно, только не друг на друга.
— Ты же уехал в бар, — зачем-то спросила Домино у Тацки, не меняя положения головы, так уютно устроившейся на плече у Лорда Драконов.
— Я забыл кошелек… — машинально ответил Тацки и тут, же спохватился: — Домино?!?!
Бинкиниэль сидевший прямо напротив него тоже сорвался с места и вот уже они оба сидят напротив и наперебой пытаются выяснить, как она себя чувствует. Домино смущенно улыбнулась. Напугала же она их. Но все же ей пришлось с сожалением оторваться от такого удобного ложа и принять сидячее положение. Как ни хотелось навсегда остаться под надежной защитой Высшего, но предстоял серьезный разговор.
— Бинкиниэль, ты знал, что наш отец собирался на том балу выдать меня замуж?
Она не смотрела на него, задавая вопрос. Ей было больно от того, что придется услышать ответ. Но Домино та, кто она есть. И отступить для неё не было никакой возможности.
Меж тем Бинкиниэль молчал.
— Ты знал? — усилила она натиск.
И Бинкиниэль взорвался.
— Да знал! — выкрикнул он, срываясь на ноги. — Но я никак не мог подумать, что это будет… Ты должна мне верить…
И в этот момент он осекся, увидев её взгляд. Этот взгляд пугал слуг до икоты, заставлял шарахаться от неё всех гостей. Под этим пристальным, всевидящим взором соврать не мог никто. И отец часто этим пользовался, проводя разные очень важные беседы в присутствии маленькой девочки. Соврать ему при этом никто не решался.