Солнечное затмение

Старший советник несколько смущенно пожал плечами.

– - Всегда рад исполнить любое ваше повеление.

Король громко хлопнул в ладоши.

– - Эй, Жозеф! Бездельник! Тащи конверты!

– - Ваше величество... Кстати сказать, у меня есть отличная водонепроницаемая бумага для конвертов. Мне ее подарили мастера из Междуморья.

– - Ну тогда...
– - король взял оба письма и протянул их герцогу.
– - Будьте любезны, запечатайте их сами.

После этих слов старший советник поспешил скрыться от лица монарха как можно скорее. Он ехал по великому Нанту, от всей души любуясь его архитектурными постройками. Горящие повсюду уличные факела дарили праздничный свет холодной и угрюмой темноте. Свет этот очерчивал контуры зданий, рисовал их тени и оттенки, показывал многогранность и соперничающие цвета. Чем выше поднимался взгляд, тем больше их растворял в себе мрак. Здания словно таяли кверху и походили на собственные призраки. А вершины некоторых из них и вовсе не было видно: их полностью поглотили черные небеса, на полотне которых нынче что-то нет ни единого небесного костра.

Альтинор чувствовал, как приятно бьется его собственное сердце, и какой удачей является жить и что-то творить на этой земле. Он провернул грандиозное дело! Причем -- экспромтом, без предварительной подготовки. И каким же глупцом в этой ситуации оказался король! Нет, такой король не достоин носить свою корону. Пусть уж лучше ей забавляется его кот...

Находясь уже в прихожей собственного дома, Альтинор громко крикнул:

– - Робер! Тащи бутылку вина! Нет, две бутылки -- себе и мне! У твоего господина прекрасное настроение!

Попугай Горацций, гордо восседающий на своей жердочке, узрев хозяина, от радости заголосил:

– - Пр-р-ридур-рки!! Ох и придур-р-рки все вокруг!

– - С вами невозможно не согласиться, друг мой Горацций. Данная философская концепция является базирующим элементом человеческого сообщества. Вы не возражаете против такого мнения?

Попугай внимательно выслушал эти слова, повернул свой зрячий глаз в сторону герцога, почесал когтем клюв и, думая, что от него ждут еще каких-нибудь умных изречений, громко закричал:

– - Весь мир-р бар-рдак! Все женщины нецеломудр-р-рены! Нецеломудр-р-рены!

Даур Альтинор курил довольно редко: или когда на душе было очень радостно, или наоборот -- очень погано. Отсутствие тяги к ядовитому дыму, равно как и к спиртным напиткам, являлось ярчайшим доказательством его победы над человеческими страстями. Но если уж выпадал случай, и Альтинор закуривал, то только самые дорогие сигары. Он наслаждался не столько никотином, сколь самим процессом пускания серых облачков. К тому же рдеющая между пальцами дорогостоящая сигара являлась в высшем обществе признаком утонченного вкуса.

Герцог сделал две глубокие затяжки и внимательно присмотрелся: что после них изменилось в окружающем мире? Оказалось -- ничего. Ровным счетом ничего. Старший советник подошел к попугаю, еще раз затянулся и пустил ему в морду мощную струю дыма. Философ Горацций, закрыв свой единственный глаз, тут же заголосил:

– - Кошмар-р! Какой кошмар-р-р!

Четверть эллюсии спустя перед Альтинором, помимо недопитой бутылки, лежало еще два незапечатанных конверта с подписанными именами адресатов. Дальше все проще простого: письмо, адресованное царю Василию, он вложил в конверт английского короля, а то грозное послание, что должно было отправиться в Англию, Лаудвиг повезет в Москву. Герцог с наслаждением запечатал оба конверта и радостно потер ладони.

– - Ух, и дельце! Лаудвигу конец! Еще одним кандидатом на мой трон...
– - несколько глотков вина разбавили монолог смачными сладострастными звуками, -- стало меньше!

Двух мнений по этому поводу и быть не могло. Если средний сын короля Эдвура не погибнет где-нибудь по дороге, то царь Василий, едва прочитав письмо, немедленно лишит его головы. В том и в ином послании речь шла о неких дочерях. Сложно предположить, какова будет реакция английского короля. Но герцога это ни малость не волновало. Ибо к тому времени, когда обман раскроется, король Эдвур, по его точным математическим расчетам, должен быть уже мертв.

– - Робер! Ты допил свою бутылку с вином?

Сзади донеслись торопливые шаги.

– - Как приказали, сьир герцог. Всю до донышка!

– - Теперь позови мне из моей личной охраны... ну, скажем Швейка. Ух, и хороший воин этот астралец!

Швейк явился так быстро, словно сам издали услышал голос хозяина. Его чистый мундир и отполированные до блеска сапоги намекали либо на полную бездеятельность, либо на чрезмерную опрятность. И то, и другое было верным.

– - Вот что, служивый.
– - Альтинор достал мешочек с золотыми евралями и принялся подкидывать его на ладони.
– - Охранять мою драгоценную персону пока не нужно. Об этом позаботятся другие. Дельце у меня одно имеется.

– - К вашим услугам, господин, -- астралец слегка склонил голову.

– - Вот это письмо доставишь английскому королю лично в руки. Да смотри, не торопись! Чем медленней ты будешь добираться до Англии, тем лучше. Понял? Послоняешься по каким-нибудь кабакам, попьешь вдоволь вина. Потом неспеша сядешь на корабль и также неспеша переплывешь Лар-манское море. В самой Англии еще где-нибудь пошляешься. В общем, отдохнешь вдоволь. Этих денег тебе хватит с лихвой.
– - Герцог кинул ему мешочек, который солдат с легкостью поймал на лету.

– - Будет сделано господин! Рад служить вашей милости!

Солдат скрылся, оставив после себя лишь угасающий топот сапог. Горацций нахохлил свой затылок и закричал ему вслед:

– - Придур-р-рок! Настоящий придур-рок!

* * *

Не смотря на побои отца, Лаудвиг Ольвинг продолжал свои полулегендарные подвиги. Количество выпитых им за всю жизнь бутылок и количество перепробованных женщин уже приближалось к цифре с несколькими нулями. Он понятия не имел, которое из этих двух количеств больше. Впрочем, если измерять массой, то перевесят явно женщины.

Вот и сейчас он уединился с одной худощавой дамой невесть в какой комнатушке невесть какого заведения. Имени ее он не то чтобы не помнил -- никогда и не знал. Даже не интересовался. Она, полуобнажив свою грудь, кокетливо стонала:

– - Ну, принц... Вы слишком настойчивы в своих ласках! Я благовоспитанная дама, а не какая-нибудь распущенная деваха... Ой, ну куда вы лезете! Туда запрещено лазить малознакомым мужчинам... Ой, ну раз уж залезли...

Лаудвиг дышал разгорающейся страстью. Он поставил "благовоспитанную даму" на карачки и принялся стягивать с нее юбку. Та вяло сопротивлялась, постоянно бормоча насчет какой-то там чести и достоинства. Когда же принц увидел худенький, но уже полностью обнаженный зад, его пальцы глубоко впились в мягкие половинки. Дама громко вздохнула и с нетерпением ждала, что будет дальше.

А дальше произошло вот что.

Сзади кто-то громко кашлянул. Лаудвиг резко обернулся. Там с самым тупым во вселенной выражением лица стоял Жозеф.

– - Какого ч-черта ты здесь делаешь, дурак?!

– - Извините, сьир, но вас срочно вызывает к себе король.

– - А-а-а...
– - Принц произнес это таким тоном, словно не он, а наоборот -- ему что-то куда-то засадили.
– - Проклятье! Ладно, сейчас иду... Сгинь с глаз моих!
– - Потом обратился к даме: -- Слушай, я выгляжу не слишком пьяным? Жди меня здесь. Надеюсь, что скоро вернусь.