Солнечный цветок дьявола

"Ты хотел почувствовать себя в теле женщины?! Смотри не захлебнись, скотина!"

Стоит ли говорить, что ощущения присутствия прошло практически мгновенно. Ну, надо же, а он оказывается еще и трус, хотя о чем я, мужчины вообще боятся женских истерик.

Приземление вышло мягким, я как та самая муха плюхнулась в какой-то большой цветок, наполненный чем-то липким и, как оказалось в последствии, сладким. Поэтому прежде чем покинуть цветок, я решила полакомиться, тем более кушать хотелось сильно.

Цветочек был нежно розовым, а сердцевина с нектаром, куда я угодила, желтой и пушистой. Перебравшись на лепесток, я сидела и раскачивалась, облизывая пальцы и любуясь окружающим пространством: передо мной колыхалось целое море цветов, разнося одуряющие ароматы. В отдалении зеленел лес, а за спиной возвышались горы, где-то там остались те, кто стал мне по — настоящему дорог. Но я не могла вернуться, Тал не даст нам житья. А я хочу напоследок заставить его понять, что вмешиваться в чужую жизнь не так уж приятно.

Ветерок меня потихоньку укачивал, а сладкий аромат пьянил. Глядя на розовое "море", мне казалось, что оно необитаемо, но скоро я заметила живых существ, порхающих в отдалении. Хотелось спать, но разум пытался донести до меня одну умную мысль — спать на открытом пространстве глупо. Да и запах слишком насыщенный, я сидела на цветке меньше получаса, а голова уже болела. Решила перебраться к лесу, хорошо крыльями в нектар не влезла, а то так бы и осталась в том розовом чуде. Смерть мало приятная, зато красивая. Летать красиво я еще не умела, но это не беда, времени на учебу у меня теперь было масса. Но больше всего меня интересовало, останутся ли крылья со мной навсегда?

Мне бы этого не хотелось, они хоть и красивые, но привыкнуть к ним тяжеловато. Да и спать я люблю на спине, а придется на животе. Это сейчас можно, а когда живот вырастет, что делать? Поразмыслив немного на эту тему, решила не забивать себе голову всякой ерундой, есть Тали, вот он пусть думает. А что, хотел заботиться о моей малышке, пусть сначала на мне тренируется. "Кстати, мне нужно умыться, попить и отдохнуть, не так уж у меня и много запросов. Слышь, Тал!"

Гадский бог не ответил. Но я и не ожидала его быстрой капитуляции. Поэтому взмахнула крыльями и полетела под сень деревьев. Обитатели цветочного моря поглядывали на меня удивленно, но не враждебно. Я же смотрела на всевозможные крылатые создания скорее испуганно: мухи, пчелы, бабочки, разительно отличались от привычных мне, уж размером точно. Когда мимо меня с шумом пролетела стрекоза длинной в мою руку, я взвизгнула и чуть не свалилась в цветок. Вот уж не думала, что насекомые такие страшные. Или это они только здесь такие? Вспомнила, что насекомых есть великое множество и если они тут все такие крупные, то задерживаться на этой полянке не стоит. В общем, крыльями замахала активнее, а по сторонам стала смотреть внимательнее.

Когда до деревьев, которые были массивнее и выше обычных, оставалось совсем недалеко, на меня спикировала какая-то тень. Черные когтистые руки обняли меня крепко за талию, смяв мои крылья, и меня резко дернуло вверх. Я закричала от страха и неожиданности, сердце забилось с оглушительной силой, извернувшись, глянула за плечо. Лучше бы я этого не делала — на меня, скаля клыки, смотрела летучая мышь. Сознание померкло, сбежав в испуге.

— Ну что опять? — стоял надо мной Тал, выглядел он уставшим и обеспокоенным. Я огляделась и увидела, что лежу на полу в его тронном зале. Интересно, это опять сон или уже по — настоящему? — Лина, что случилось? Час назад ты была здорова и полна жажды мести.

— Там какая-то тварь решила мною пообедать, так что если я тебе еще нужна живая, то впору вмешаться, — ответила я. От воспоминаний меня передернуло. — Эти клыки, мерзость какая! Наверное, кровь мою уже пьет.

— Никуда не уходи, я быстро, — рявкнул бог и растворился в воздухе. Ты смотри-ка, действительно побежал спасть мое тельце. Понятно, что он старается не ради меня, а ради доченьки, но одно другого не отменяет. Лежать на полу мне не понравилось, поэтому я представила себе кровать, удобную с горой разноцветных подушечек. Хорошо, мягко, тепло, вот теперь и умирать нестрашно. Главное, не очнуться когда меня есть будут.

— Никто тебя не ест, — не дал расслабиться мне Тал, возникнув около моей кровати. Вид у него был донельзя злой и раздраженный. — Все, можешь смело возвращаться назад.

— Не хочу, мне и здесь неплохо, — нагло произнесла я, переворачиваясь на другой бок.

— Тебе нельзя здесь долго находиться, это вредно сказывается на ребенке! — гневно заявил бог, пытаясь выдернуть меня из кровати. — Как у тебя вообще получилось тут зацепиться? А ну пошла вон в реальный мир!

— А то что? Убьешь? — показала ему язык и бросила в него подушкой. — Никуда я не пойду, ты меня лишил любимых мужей и их поддержки. Так что заботься теперь сам. Здесь у меня удобная кроватка. А там? Лес и полчище кровожадных тварей. Не хочу к ним, мне и тут хорошо.

— Лина, не забывайся, когда-нибудь ты уже не будешь беременной, — с угрозой произнес Тал.

А я не придумала ничего лучше как разрыдаться. К тому же, сильно заставлять себя не пришлось, слезы и так норовили пролиться, достаточно было вспомнить взгляды мужей. Какие же они у меня хорошие, даже Лоркан, я же чувствовала его эмоции. Бедненькие, они там переживают, гадают, что со мной случилось, винят себя в произошедшем. А еще они так и не увидят нашу малышку или мою. Впрочем неважно, главное, что моя девочка достанется этому чудовищу. Она будет всю жизнь мучиться и вспоминать свою мертвую мать словами: "Мама, зачем ты меня родила!"

— Лина, перестань! — тряс меня за плечи Тал. — Я тебе приказываю! Хватит рыдать!

— Чуд — довище! — всхлипывая и размазывая сопли со слезами по лицу, выдавила я.

— Да это ты чудовище! Посмотри на себя! — заорал бог, создавая из воздуха зеркало и почти тыкая мне его в лицо. И ведь прав, я была ужасна: липкий нектар на щеках засох и потемнел, глаза опухли, губы дрожали, а нос покраснел.

— Меня никто не любит и я страшная, — рыдания вырвались пуще прежнего. — Зачем мне вообще жить?!

— А — а-а! — раздраженно закричал Тал, толкнул меня на подушки, сделал пару кругом вокруг кровати, потом наклонился ко мне и, стараясь сдерживаться, произнес: — Лина, ты красивая, тебя все любят. Вот кто еще может похвастаться двумя мужьями? Давай ты успокоишься, а я пообещаю тебя не убивать, после рождения Лауринди.

— Как ты назвал мою девочку, изверг?! — резко села на кровати, случайно ударив Тала в лоб. Тот взвыл и отскочил в сторону, потирая больное место. Нет, ну каков гад! Мало ему надо мной издеваться, он еще моему ребенку имя в обход меня придумал. — Мне это имя не нравится!

— Это не обсуждается, мою девочку зовут Лауринди!

— Вот иди и рожай сам девочку! А мою дочь таким противным именем звать не будут! — упрямо заявила я. — И вообще, имя это единственное, что я могу дать своему ребенку в память обо мне, а ты и этого хочешь меня лишить! Какая же ты сволочь! Уверена, будь твоя мать здесь, она бы пожалела, что родила такого монстра.

Начавшуюся было заново истерику, остановила звонкая пощечина, я даже не сразу поняла, что это меня ударили.

— Послушай меня, ты сейчас возвращаешься в реальность и тихо мирно живешь, хорошо питаешься, не нервничаешь, каждый день проводишь не меньше двух часов на свежем воздухе. За это я тебя не трону ни сейчас, ни после того, как родиться Лауринди. Более того, разрешу быть с ней рядом до тех пор, пока она будет нуждаться в матери. А потом вернешься к мужьям или куда сама захочешь, но подальше от меня и моей девочки, — взглядом Тала можно было убивать, но для меня страх перед смертью был пройденным этапом.