Солнышко. Три новеллы о женских сердцах

– Ммм, – застонал он, – во рту тает.

– Что ж ты холодный схватил?

– Да ничего, он и холодный вкусный, – ответил Дима и вышел в салон.

Яна услышала поочередное открывание и закрывание дверей спальни дочери, туалета, ванной. Спустя несколько минут тишины она вышла из кухни, чтобы посмотреть, где Дима и увидела его стоящим посреди салона. Он делово рассматривал стены с видом покупателя.

– Да, – заключил он, – квартира у тебя хорошая, но побелка давно не делалась.

– Давно, – согласилась Яна.

– А я, между прочим, строитель по образованию и могу сделать тебе хорошую побелку. Только краску я сейчас купить не смогу. С тебя краска, с меня – работа. Согласна?

– Я подумаю, а пока что идём кушать, всё готово.

Дима сел за стол и с воодушевлением стал рассказывать, в каком магазине можно купить недорогую, но качественную краску, расспрашивал Яну, в какой цвет она хотела бы раскрасить каждое помещение. А вот слушала Яна без особого воодушевления по двум причинам: во-первых, она обратила внимание, как он осматривал квартиру – не как гость, а как хозяин. Дана была права, сказав, что от её наблюдательности ничего не ускользнёт. Во-вторых, хоть Яна и не была корыстным человеком, но Димино предложение: «С тебя краска, с меня – работа?" не было похоже на подарок. Пока она об этом размышляла, она не слышала его, а он уже перешёл на тему о своей специальности и начал рассказывать, как у себя на Родине он ремонтировал дачи крупных чиновников. Выйдя из своих раздумий, Яна совершенно некстати спросила:

– Дима, почему тебя уволили?

На секунду оторопев от неожиданного перехода, он сказал:

– Я уволился, потому что решил уехать в Израиль.

– Нет, я имею в виду уже здесь, с последней работы.

Удивление на его лице сменилось злостью.

– Не уволили. Я сам ушёл. Хозяин стал придираться, что я часто кушаю. Я хлопнул дверью и ушёл.

Слово «кушаю» по отношению к себе из уст мужчины прозвучало инфантильно.

– А ты часто ел?

– Я вынужден есть каждые два часа. Мне несколько лет тому назад удалили большую часть желудка, поэтому я не должен, да и не могу долго терпеть голод.

– Ты хозяину это сказал?

– А чего я должен перед ним отчитываться? – возмутился Дима, – когда хочу, тогда и ем. Они что, думают, если иврита не знаю, то меня унижать можно?

Яна воздержалась от комментариев, но впервые за время их знакомства в её голове возникла чёткая мысль: «Я его долго не выдержу».

– Говоришь, ты по образованию строитель? Ты мог бы маляром работать.

– Не хочу. Здесь я могу работать только в какой-то бригаде, а подчиняться я не привык. После техникума я работал начальником, до техникума профессионально занимался народными танцами, был солистом, разъезжал с гастролями.

– Но Дима, это эмиграция, здесь всё надо начинать с нуля. Если хочешь быть начальником – учись, а не хочешь учиться – подчиняйся.

– Чему учиться?

– Ну, для начала не мешало бы выучить иврит и для того, чтобы увереннее чувствовать себя в быту, и чтобы с дочкой не потерять связь.

– Я и так уверенно себя чувствую и не собираюсь учить этот искусственный язык! И от дочки я не отдалюсь, мы все с ней разговариваем по-русски.

– А кто ходит на родительские собрания?

– Рая, конечно.

– Ну да. И причина мне понятна, там же говорят на иврите.

– Эк! Почему я должен учить иврит? Я и без него 15 лет обходился!

Яна поняла, что спорить бесполезно. Этот человек думает, что он стоит на пьедестале. Он с гонором говорит даже о том, что она бы стыдилась произнести вслух. Настроение у неё испортилось окончательно. Впечатление о Диме перестало быть двойственным. Уйдя от неприятной темы, она спросила его об участии в танцевальном ансамбле. Дима моментально оживился. Как он любил говорить о себе! Яна не собиралась долго выслушивать его самохвальство и перевела разговор на Шемеш, поинтересовавшись, когда и где будет конкурс. Выяснилось, что до него остался месяц. Зазвонил Янин телефон.

– Привет, доця!.. Нет ещё… Я перезвоню позже.

Дима, как ни странно, понял, что пора уходить.

На пороге он обнял её и поцеловал своим замечательтным поцелуем, который остался единственным приятным моментом в их отношениях. Закрыв за ним дверь и постояв несколько минут с закрытыми глазами у стены, Яна вернулась к действительности и позвонила дочери. Та начала с восторга:

– Мама, девчурка – просто чудо! Теперь я тебя понимаю. Её невозможно не полюбить, чего не скажешь о папе.

– Даночка, не надо, пожалуйста, самой тошно.

– Трудно тебе будет, мамуля. Какой бы он ни был отец, а он отец.

– Конечно.

– Я бы с удовольствием ещё поиграла с Шемеш.

– Хорошо, я позову тебя, когда они придут в следующий раз.

8

С воскресенья Дима снова стал названивать. Он искал работу и отчитывался о каждом шаге: куда звонил, куда ходил, что предлагают. Каждый день после первого звонка Яна напоминала ему, что отключает мобильник до конца рабочего дня, чем он был откровенно недоволен. К концу недели он с гордостью сообщил Яне, что если они будут жить вместе, то она больше не будет так тяжело работать, потому что он нашёл и работу, и подработку. Засмеявшись про себя, Яна поинтересовалась, что за работа.

– Посудомойщиком в заводской столовой. Платят минимум, питание на месте и ещё Рувен – мой квартирный хозяин будет брать меня ремонтировать квартиры.

– Ну вот видишь: «не было ни гроша, и вдруг алтын».

В пятницу утром они снова пошли забирать Шемеш на прогулку. Дима говорил о своей работе так, как будто это – дело решённое и строил далеко идущие планы. Яна уже не воспринимала его всерьёз и лишь, улыбаясь, повторяла: «Дай Бог!» Он не понял иронии и в продолжение своих мечтаний спросил:

– Так что ты решила на счёт побелки?

– Пока не хочу.

– Но почему? – искренне удивился Дима, – такие обшарпанные стены!

– Стены ты покрасишь, а старые окна и двери останутся. Нет, надо делать не побелку, а ремонт, но на это у меня пока нет денег.

– Жаль, я бы сделал красиво.

– Вот заработаешь и сделаешь красиво, – подытожила Яна, имея ввиду, что он никогда не заработает, но он это понял, как намёк, что они будут жить вместе.

– О, а вот и Рая с Шемеш! – вдруг заметил он и окликнул бывшую жену, которая стояла, держа дочку за руку, возле пешеходного перехода.

– Ладно, ты подойди, а я вас тут подожду.

Яна присела на тёплый парапет и издалека наблюдала за встречей. Рая была очень полной женщиной с красивыми, медового цвета, вьющимися волосами, собранными в «ракушку». Её размеры по сравнению с Димой вызвали в Яне ассоциацию с видом пауков «чёрная вдова», у которых самка в 10 раз больше самца. Черты её лица Яна издалека рассмотреть не смогла, но когда Рая повернула голову в её сторону (по-видимому, Дима о ней упомянул), то Яна почувствовала на себе серьёзный и умный взгляд. Дима, до сих пор стоявший к Яне спиной, повернулся и позвал её. Подойдя к ним, Яна увидела, что Шемеш ей улыбнулась, затем быстро взглянула на маму и прижалась к ней, чуть отступив назад, а мама положила ей руку на плечо.