Солнышко

– Очень на это надеюсь, - проворчала я.

Таймаз негромко рассмеялся. Затем покрепче прижал к себе и зарылся лицом мне в волосы.

– Мне пора уходить, - прошептал он.

– Это же мой сон, значит, тебе торопиться некуда, - резонно ответила я.

– Иногда и сны не зависят от воли тех, кому снятся, - улыбнулся повелитель.
– Тебе хочется, чтобы я остался?

Может это и сон, но я смутилась и спрятала лицо на груди хана, не желая отвечать. Он не настаивал, продолжая перебирать отросшие и ставшие более крупными кудри.

– Поцелуй меня еще раз.
– попросила я, все еще уткнувшись ему в грудь, от чего вышло глухо и едва понятно.

Хан чуть отстранился, приподнял мое пылающее лицо за подбородок и выполнил мою просьбу, вкладывая в свой поцелуй столько нежности, что я начала задыхаться и тихо застонала, обвивая его шею руками. Это ведь всего лишь сон...

– Кан сказал, что целовать женщину позор, - сказала я, пытаясь прийти в себя.

– Разве не становится мужчина рабом у ног своей женщины?
– ответил Таймаз с улыбкой, выделяя слово - своей.

– Меня назвали "солнце гарема", - хихикнула я.

– Ты солнце души моей, которое зажгло огонь в сердце одним взглядом синих, как небо, глаз, - ответил Таймаз, и я замолчала, ошеломленная его словами. Он немного помолчал, задумавшись о чем-то.
– Тебе пора спать, Солнышко, а меня ждут дела, - наконец, произнес он.

– Но я ведь и так сплю, - улыбнулась я, укоризненно качая головой.
– А ты мне снишься.

– Этому сну пора заканчиваться, - хан коснулся губами уголка моего рта.

– А завтра приснишься?
– спросила я с надеждой.

– Позови, и я приду, - Таймаз ненадолго приник к моим губам.
– Только позови, солнце души моей...

Я порывисто села на постели и огляделась. Я была в гаремных покоях, а за окном царила глубокая ночь. Я упала обратно на подушку, спеша снова уснуть, чтобы продолжить такой волшебный сон. Уже засыпая, подумала, что губы горят, будто их только что целовали, и улыбнулась.

– Доброе утро, госпожа, - услышала я, сквозь сон.

Потянулась и открыла глаза. Валия стояла рядом с моей кроватью и смотрела на меня странным взглядом.

– Что?
– удивленно спросила я.

– Твои волосы, госпожа, - она указала пальцем.

Я потрогала голову, затем перевела взгляд на свои плечи и вскрикнула. Ярко-рыжие локоны шелковым водопадом рассыпались по плечам и груди. Мои волосы отросли за одну ночь! Зачем-то потрогала уши и поняла, что нет никаких корочек, все зажило! Я потрясенно переводила взгляд с Валии на Айшу, прибежавшую на мой крик. Дверь открылась, и послышались быстрые шаги. В спальню просунулась голова Улуча и тут же смущенно покраснела. Айша обернулась и замахала на него руками.

– Госпожа не одет, уйди, бесстыжий!
– крикнула она.

Улуч исчез, а мы с девушками продолжили переглядываться.

– Так не бывает, - прошептала я.

– Колдовство, - тоном, не терпящим возражений, произнесла Айша.

– Колдовства не бывает, - я отчаянно замотала головой.

Валия, молча, указала на мои волосы, я порывисто вскочила с постели и побежала к зеркалу, чтобы еще раз убедиться в реальности происходящего. Они были, доставали до пояса, извиваясь, струясь и безумно пугая.

– Ножницы!
– заорала я.

– Нет, госпожа!
– Айша упала на колени.
– Чудо, это чудо! Его мог дарить только повелитель! Нельзя!

– Ножницы, я сказала, - у меня начиналась истерика.

Значит и ночью был не сон, и я открыла свою душу хану! "Солнце души моей...". О, бесово де... Так он что, мне признался, что неравнодушен ко мне? Стоп! Невозможно, невозможно!!! Не бывает колдовства, не бывает и все тут. Значит так, я села прямо на пол, волосы отрасли потому... потому что здесь воздух горный, все быстро растет... Ага, за одну ночь! И уши за сутки зажили, даже меньше. Я отчаянно замотала головой.

– Колдовства не бывает?
– жалобно спросила я.

– Бывает, - жестко ответила Хаят.
– Мой дед шаман был.

Я перевела на нее взгляд и тут же вскочила, нацелив палец в грудь девушки.

– Ты! Это ты со мной что-то вчера сделала своей песней!
– воскликнула я.

– Что я мог сделать, госпожа?
– спокойно спросила Хаят.

– Ты играла, пела, а я в степь полетела!
– выкрикнула я и осеклась под серьезным взглядом служанки.

– Что ты там видел, госпожа?
– спросила она.

– Хана, - почти одними губами ответила я.

– Душа нашел, что хотел , - пояснила девушка, и я ничего не поняла.
– Песню слушать, мыслей нет, голова пустой, душа открыт, душа полетел, нашел то, что искал.

"Ветер принес твой голос, ты звала меня", - зазвучали в голове слова Таймаза. Я ведь и правда произнесла его имя. Единый, да что же это?! Мне, королевскому кадету, готовой умереть, разрубленной на куски вражеским мечом на поле брани, стало страшно, по-настоящему страшно! Я выросла в мире, где нет колдовства, где нет песен, что отправляют душу в полет. В моем мире все просто, все ясно, все рационально и взвешенно, а тут творится, не пойми, бесы что! Таинственный мир степей... Тьфу, чтоб им всем...

Я потерла лицо, затем распрямила плечи.

– Умываться, - отдала я распоряжение. Кадета его величества колдовством не запугаешь.

Сегодня мне сделали прическу. Заплели несколько мелких косичек и красиво уложили на голове затейливым узором, украсили нитью жемчуга. Мне понравилось. Айша убежала за завтраком, Валия куда-то исчезла, а Хаят стояла рядом, ожидая распоряжений. Я покосилась на нее. Эта девушка теперь навевала на меня ужас.

– Меня не надо бояться, - сказала она, словно поняв мои опасения.
– Моя кровь не иметь колдовства. Хан Таймаз иметь, много колдовства иметь. Твой душа, госпожа, его душа, - она сцепила пальцы на подобии двух звеньев цепи.
– Судьба. Госпожа звать хан, хан слышать. Госпожа беда, хан чувствовать. Хан беда, госпожа чувствовать. Судьба.

– Такого не бывает, - простонала я.

– Бывает, - уверенно кивнула Хаят и покинула меня.

Я осталась одна, помимо воли анализируя ее слова. "Ты только позови, солнце души моей...".

– Таймаз, - произнесла я вполголоса и замерла, ожидая его появления.

Никто не вышел из воздуха, вообще ничего не изменилось, и я вздохнула с облегчением.

– Колдовства не бывает, - я упрямо тряхнула головой, и длинные пряди, не забранные в косички, словно насмехаясь надо мной, скользнули на колени.