Соломон и Багира

Сави пожала плечами, зацепившись за то, с какой интонацией Джакомо произнёс слово вампир.

– Думаешь дело рук человека?

– Не думаю, но, Сави? Всех охотников, всех охотников я знаю, но они клянуться, что не преследовали Ровена, да и зачем? Угроза, что была в письме, несущественна. Он вполне мог бы существовать дальше, если бы не показания этих двоих. Они описали его, как чудовище, причастное к массовым убийствам в Атланте и Косто-Рике, отдали нам доказательства, но мы замяли те дела и о них не было слышно десять лет.

– Охотник клялся, что знает имена и Соломона с Багирой. – она потушила сигарету о собственную ладонь и бросила окурок в карман. – Он потребовал смерти Ровена, а взамен согласился оставить его детей в покое.

– Мы проделали большую работу в поиске того, кто был заинтересован в смерти Высшего вампира, но так и не нашли никого. Трудно поверить, что какой-то охотник ускользнул от нас. – Джакомо вернулся на своё место. – Странно. Очень странно. В любом случае, судьи решили всё единогласно.

Сави кивнула. Джакомо был судьёй триста лет, а охотником – пятьсот. Именно он подал идею создания ордена и всё стало ещё запутанней. Джакомо держал список кличек охотников в строжайшей секретности. Они стали псами на службе ордена и помогали найти тех, кто ставил таинство существования вампиров под угрозу, но были и те, кто видел в охотниках высшее зло. Сави знала, что многие тайно принадлежали к её касте, но не знала кто именно. Её друзья могли быть ими и, оступившись, Сави могла стать их жертвой.

Сложно.

А Сави не любила сложности. Она предпочитала простые приказы, а сейчас ситуация была неоднозначной. Ровен позвонил Джакомо пять недель назад. Сказал, что ему пришло сообщение на телефон странного происхождения, в котором говорилось о просьбе ответить за свои деяния перед судьями. Ровен принял всё за глупую шутку, но вскоре ему пришло ещё одно письмо, в котором Высший вампир нашёл своё истинное имя и имена своих детей. Теперь уже охотник требовал смерти всех троих. Ровен принял решение, которое далось ему не легко. Джакомо пытался помочь. Ему было наплевать на Соломона и Багиру, но терять Высшего не хотелось, но поиски не принесли результатов. Самым странным было то, что Ровен не совершал те убийства людей, на которые намекал охотник.

Сави закрыла глаза. Ей нужно было вернуться домой до рассвета, но так не хотелось оставлять эту квартиру. Она думала о том, чем же они так зацепили её, почему она полюбила этих таких разных вампиров и почему так тяжело было идти по их следу? Может быть, те тайные речи, что они вели здесь, оставили в мертвой душе вампирши больший след, чем она думала.

Сави до последнего надеялась, что за ними отправят кого-то другого, но Джакомо выбрал её. А когда-то Кирепис её предупреждала, что, становясь на этот путь, она сорвётся в бездну, в которой пахнет лишь смертью.

Глава 2

Зачем оглядываться назад,

когда впереди ждёт прекрасное, кровавое, бессмертное будущее.

Соломон.

Он открыл квартиру ключом, что дал Джакомо. Багира продолжала держать телефон с включенным экраном, на случай, если они ошиблись. В коридоре мигала одна единственная лампочка. Могли бы и раскошелиться на жильё подороже, подумала Багира, и шагнула вслед за братом.

Их встретила пустая гостиная. Пахло свежими цветами, хотя на кухне в вазе стояли сухоцветы. Багира помнила, что иногда такие букеты брызгали духами. Просторная гостиная с диваном, небольшая кухня и стол. Ей нравилось, когда комната была пуста, лишь с минимальным набором мебели. Огромное окно, за которым ночной Нью-Йорк предлагал множества развлечений и еды, заняло всю стену. Багира поняла, где будет её любимое место в квартире, даже не взглянув на остальные комнаты. Она знала, что кухня останется нетронутой, за столом никто не будет сидеть, и тарелки с чашками, расставленные по цветам, так и не встретятся с кофе или чаем. Иногда она заваривала себе кофе, но перестала – пар от чашки стал раздражать.

Соломон прошёл дальше. От гостиной спальни были разделены небольшим коридором. Три комнатки с кроватями и общая ванная. Им было достаточно. Даже слишком. Есть хотелось неимоверно, но он молчал, чтобы не напоминать Багире о голоде. После смерти Ровена он чувствовал, что должен был взять над ней шефство.

Соломон вернулся в гостиную, подошёл к Багире и приобнял её.

– Я прогуляюсь.

Она кивнула.

Он улыбнулся, потрепал её за щёку и ушёл, бросив ключи на столешницу. Следующей ночью надо бы сделать дубликат, подумал он, спускаясь по лестнице.

Багира села на диван. Ровен погиб зря. Она чувствовала, что что-то не так, но никак не могла понять что. Угроза от таинственного охотника заставила их всех поспешить, принять решение, которое было жестоким.

Она разложила в первой же спальне свои вещи и села на кровать. В этой квартире поддерживали чистоту. Багира заметила дополнительные металлические ставни на окнах комнат и укрепление на двери с внутренней стороны. Она легла, свернулась клубочком, как котёнок. Багире вспомнился весь путь, что они прошли втроём, пожалев о том, что у вампиров были чувства. Порой способность плакать расстраивала больше, чем солнечный свет.

Когда они успели свернуть не туда?

После обращения Багира не поддерживала связь с родными. Ей и Соломон-то не нравился. Слишком громкий, с навязчивой улыбкой и глупыми шутками…

Всё своё время она проводила с Ровеном. Ему пришлось лавировать между своими протеже, пытаясь дать равные доли своей любви вампирам с разными характерами. Соломон ревновал, но Багира не понимала почему, ведь она никогда бы не смогла заменить Ровену сына, дать то веселье, что сблизило Высшего вампира со своим детищем.

И всё же. Первые годы были сложными. Мало того, что приходилось искать пропитание, так ещё нужно было поддерживать отношения с Солом. Стало проще, когда Багира решила, что не стоит менять окружение, а нужно подстраиваться под то, что есть.

Сначала она просто терпела Соломона, а после, когда стала понемногу узнавать его историю, искренне сочувствовала ему, когда он рассказывал о сестре, и сама делилась тем, что ей не довелось познать любви родителей.

Она приобщила Соломона к чтению. В долгие дни в Болгарии, когда Ровен пропадал на несколько месяцев, они сидели у камина и читали сказки. Глупые и несуразные, но способные отвлечь от голода. Соломон показал ей прелести их новой жизни. Багира расцвела, перестала быть такой замкнутой и угрюмой, стала проявлять больше инициативы при выборе очередного места для переезда…

Багира знала, что Соломон отправился на охоту. Когда они потеряли Ровена, в нём что-то поменялось. Нужно было выживать без отца, привыкать к новой реальности.

Она всегда терялась, когда нужно было быстро реагировать. Становилась медлительной, ругая себя за несообразительность. Соломон же хвалил, говорил, что после того, как стресс покидал их, Багира становилась кладезем идей.

Вампирша услышала, как открылась дверь и посторонний женский голос. Выйдя в коридор, она увидела красивую блондинку в блестящем коротком платье. Девушка, стоя на высоких каблуках, покачивалась. Она вальяжно забросила руку на плечо Соломона и не замечала, как он смотрел на её открытую шею.