Соломон. Забытая нежность

— Так уж и обычная? А семья? — Игорь тут же помрачнел и взгляд его стал стеклянным.

— Была семья. Но это в прошлом. Не будем об этом, ладно? — он посмотрел на меня проникновенным взглядом, а меня пробрало холодом до самых костей каким повеяло от мужчины.

Ладно, я вполне понятливая девочка и затрагивать эту тему больше не стану. Если сам не начнёт о ней говорить. Но вероятно за плечами мужчины был болезненный развод. А может бывшая жена и вовсе не давала видеться с ребенком и потому он питал такие нежные чувства к Маше…

— Там в пакете и для тебя есть подарок, — Игорь улыбнулся, но улыбка получилась грустная и вымученная. А мне снова внутри стало не по себе и я будто переоценивала свои знания относительно мужчины. Смотрела на него другими глазами и пыталась его понять. Мне захотелось узнать о его жизни и что же такого случилось в ней, что он остался один. В голове не укладывалось, что такого чуткого и приятного человека могла оставить жена.

Мы разошлись каждый по своим углам. Я вернулась в гостиную, где Маша перебирала книги и пыталась разобраться с игрушечным обучающим ноутбуком. Разложила на полу инструкцию и с важным видом изучала картинки. Меня ждал плеер и несколько дисков. Я быстро разобралась с инструкцией, и подсоединив наушники, послушала несколько композиций. Маша внезапно отложила все игрушки и книги, и свернувшись калачиком, уснула прямо на полу. Я подняла сестру на руки и переложила на диван. Коснулась руками лобика и вздрогнула. Нет! Только не это… Маша вся горела и потому так тихо вела себя весь вечер. Но где умудрилась заболеть? Хотя много ли нужно ребёнку? Наверняка наш переезд и события последних дней отразились на ее здоровье.

Глава 10. Соломон

Соломон

Не смотря на то что сильно устал за эти дни, на сон я настраивался очень долго. Не для одних же девочек столько волнений. Я тоже переживал за их переезд, сегодня практически весь день занимался документами и разъездами, чтобы процесс опеки ускорился. В общем, ничего сложного, обычные рутинные дела, но на деле все обстояло несколько иначе. А тут ещё Света активизировалась и вцепилась в меня намертво, будто чуяла скорые перемены… О девочках я так ей пока ничего и не рассказал, хотя вчера и провел в ее обществе пару часов.

— Игорь? — я услышал стук в дверь и потянулся рукой к светильнику.

— Аня? Что случилось? — отозвался я, потирая сонные глаза.

Девушка стояла в дверях спальни в одной из моих футболок, что я временно выделил ей как одежду для сна. Та была в несколько раз больше нее самой и по длине доходила почти до колен. Нужно будет свозить девочек в выходные в магазин, чтобы Аня смогла выбрать для себя и Маши необходимые вещи.

— Маша… — голос Ани дрожал. — У неё высокая температура. Она вся горит…

Я поднялся с кровати, на ходу натягивая футболку на голое тело и направился в гостиную вместе с Аней, где теперь расположились девочки на время пока будут жить со мной.

Маша спала сжавшись в комочек на большом диване, Аня ее раскрыла и маленькие худенькие ручки и ножки девочки показались мне почти белыми, будто те сливались со светлыми тонами простыни.

— У меня даже лекарств никаких нет… — взглянул растерянным взглядом в сторону Ани.

Вышел из комнаты, и вернулся в спальню, взял в руки телефон, задумчиво тот покрутив в руках. Да, время позднее, но здесь без вариантов. Я честно признаться отвык и забыл что делать в подобных случаях. В принципе нечто такого в итоге и следовало ожидать. Детский организм, стресс, переживания и перемены не могли не отразиться на таком маленьком человечке. Да и я тоже хорош, виноват не меньше, кормил ребенка мороженным каждый день, пока Аня находилась в больнице. Но Маша такими жалостливыми глазами на меня смотрела, что я не мог отказать той в таком крошечном удовольствии…

После третьего гудка из динамика телефона послышался заспанный голос:

— Соломон? — Стас наверняка очень сильно удивился, увидев мое имя на входящем звонке. Я в общем-то и так редко звонил, а сейчас к тому же ночь… Представляю его изумление. Окажись на его месте так же недоумевал, что понадобилось от меня человеку, который сам вычеркнул из своей жизни всех старых друзей. Но я не знал кому бы еще мог позвонить в эту минуту, а Стас работал врачом. Не по детским болезням, но все же он врач и с медицинским образованием.

— Стас, привет. У меня здесь… в общем, у меня девочка… — я переживал за Машу и плевать я хотел на его удивление и вопросы. — Маленькая, — продолжил уже несколько увереннее. — Вся горит. Лекарств нет. Скорую вызывать или мчаться в аптеку за жаропонижающими и на утро вызывать врача?

— Девочка… — потрясенно протянул Стас, а потом быстро продолжил: — Ты в Москве? Или ещё в посёлке?

— В Москве. Вчера вернулся.

— Она у тебя дома?

— Да.

— Это хорошо. Скинь мне адрес, я сейчас приеду. Девочку раскрой, смочи полотенце холодной водой и положи его ей на лоб. Я осмотрю ее и там решим что делать дальше.

Стас отключил телефон, а я ещё какое-то время стоял посреди комнаты, думал обо всем сразу и в итоге ни о чем. Поморщился слегка как представил его на пороге своей квартиры. Не хотелось бы мне сейчас никаких вопросов. Да и с какой стати я должен что-то ему рассказывать? Моё это дело. И никого больше не касалось. А если честно просто не ожидал от него такой быстрой реакции. Ведь недаром говорят друг познается в беде. Сбросил на номер Стаса свой новый адрес в смс-ке и решил наплевать на свои желания относительно того хотел я или нет чтобы мужчина приезжал. По сути, сейчас это не имело никакого значения. Главное чтобы с Машей не случилось ничего серьёзного. Что же за напасть такая?

Аня не отходила от сестры, и уже без моих слов догадалась приложить ко лбу девочки смоченное холодной водой полотенце. Я тихо стоял в дверях комнаты и смотрел ей в спину и совсем другие картинки и вспышки мелькали перед глазами. Такая же вот первая бессонная ночь и простуда Аси. Наташа тогда до утра просидела над кроваткой дочери, так и уснула в итоге сжавшись вокруг нее клубком. Смотрел на девочек, а видел… Наташу и Асю? Совсем из ума выживал… Да и Аня мало походила на мою бывшую жену. Даже характером. Мягкая, уравновешенная, тихая. Наташка же была ураган. Если мы ссорились, то все в округе слышали наши жаркие примирения. После рождения дочки немного угомонились. И то лишь потому что боялись разбудить ребёнка.

Машу вдруг забила судорога, девочка вытянулась, словно струна и запрокинув голову, дрожала, будто по ней пускали электрические разряды. Аня тут же сорвалась с места и куда-то побежала, пока я в оцепенении наблюдал за ухудшением состояния ребёнка. Впал в ступор и боялся к ней даже подойти, не то что прикоснуться.

Аня влетела в комнату держа в руках деревянную ложку для антипригарных кастрюль, взяла Машу на руки, положила боком на свои колени и вложила ей между зубов эту штуковину. Все ее действия были слаженными и быстрыми, будто она не в первый раз оказывала помощь сестре и проделывала все эти манипуляции. Я же немного придя в себя, схватил телефон в руки и снова набрал Стаса, понимая что дело плохо.

— Аня… — Стас не отвечал, а Аня поглаживала сестру, пока она дрожала в ее руках и закатывала глаза.

— Это фебрильные судороги. Реакция организма на высокую температуру. У Маши с рождения так. Обычно проходит спустя время… — она с тревогой взглянула мне в лицо. — Когда случилось в первый раз я вот так же как и ты стояла бледная и не знала что делать. К соседям боялась бежать, чтобы попросить их вызвать скорую. Страшно было оставить ее одну, мать с отцом где-то пили и не до Маши им было. Пока я думала и решалась судороги прошли сами, но к соседям я сбегала и скорую вызвали. Маша тогда неделю в больнице лежала и врачи сказали что со временем она перерастет и судороги прекратятся. Но почти каждый раз, когда она заболевает и поднимается температура без этого подарка не обходится.