Соловушка НКВД

Нужно изгнать разбойников из их нор! А в главной советской норе – посольстве произвести обыск, который поможет отыскать следы господина Кутепова.

Разрыва отношений с Советским Союзом потребовали депутаты правой и умеренной партий. Премьер-министр промолчал, понимая, как важно для его страны сохранение нормальных отношений со Страной Советов, но, чтобы успокоить членов правительства, отдал приказ приступить к расследованию.

Следствие начали засучив рукава. Выявили очевидцев, видевших в злополучное воскресенье Кутепова у кинотеатра «Севр-Палас» на рю Руссель. Директор католической клиники Святого Иоанна приметил в тот день на перекрестке автомобиль и двух господ, одетых в одинаковые макинтоши и шляпы, а также полицейского, что было странно: на этом месте прежде не выставлялся пост. Неожиданно появившийся блюститель порядка сел в машину рядом с водителем, авто уехало в сторону бульвара Инвалидов. Еще один свидетель, уборщик бульвара, видел, как трое, в том числе полицейский, втолкнули в машину человека с бородкой.

Пропажу Кутепова сравнили с историей Манкиевича, который, в отличие от Кутепова, ничем себя в борьбе с новой Россией не проявил, по всей вероятности, сбежал от кредиторов, а чтобы пустить пыль в глаза общественности, оставил письмо о ложном самоубийстве.

Следователи записали показания, опросили сотню людей, проверили различные версии – от романтического побега Кутепова с молодой любовницей и до возвращения купленного большевиками генерала в Россию.

Следователи считали, что если Кутепов похитил казенные деньги, нежится под солнцем Аргентины, его схватят и доставят в Париж как уголовного преступника. В это мало кто верил, как и в то, что генерала силой увезли на Родину: до России надо миновать несколько государств, столько же границ.

Стало известно, что за пару дней до 26-го неустановленное лицо по подложным документам взяло напрокат машину, которую обнаружили сгоревшей за городом.

Следствие узнало, что незадолго до пропажи Кутепов встретился в Берлине с прибывшим из Москвы бывшим командиром корпуса, генералом Поповым, который попросил беречься, так как против главы РОВС замышляется нечто ужасное.

– Попов или подсадная утка, или честнейший человек, желавший Кутепову добра! – заявил многолетний и неутомимый боец с царской охранкой, затем большевизмом В. Л. Бурцев и, узнав об аресте в Москве Попова, написал в газете:

Какова причина ареста? Только ли встреча с Кутеповым или это предостережение? Считаю, что в пропаже Кутепова Попов не виноват. Генерал оказался в руках агентов большевиков благодаря кому-то из близкого окружения, имеющему многолетнюю крепкую связь с советской контрразведкой.

Заявление ненадолго взволновало русскую эмиграцию, посчитали, что Попов арестован за валютные махинации.

Русский журнал «Часовой» призвал «ответить большевикам поголовным вступлением в РОВС подросшей молодежи, что войдет в историю борьбы с Советами как кутеповский призыв».

Одна из газет напомнила высказывание Кутепова:

Для низвержения советской власти создаются объединения русских эмигрантов, нацеленные исключительно на борьбу с большевиками. Никаких межпартийных споров быть не должно, так как они распылят силы РОВС,

который готов взяться за печатанье антисоветских листовок, прокламаций для распространения внутри России. Одновременно готовится вооруженное восстание, которое начнется не позже весны 1931 года. До успешного выступления уже сегодня направляются в различные регионы СССР специально подготовленные офицеры. Нас ждет беспощадная борьба, только так можно рассчитывать на успех.

Цитату газета дополнила комментарием:

После такого громогласного заявления любой противник постарается поскорее избавиться от генерала, что и было сделано: чекисты опередили намерения Кутепова на целый год, помешали ему выполнить задуманное.

Французское правительство объявило награду в один миллион франков за указание местопребывания видного политика, военачальника объединения русских эмигрантов. Обещанная награда дала результаты: в полицейский комиссариат пришел водитель такси Фортунато с заявлением, что в воскресенье кто-то перевел стрелки его часов, отчего он подал автомобиль к дому генерала с опозданием на час. Показания запротоколировали, но не придали им значения, посчитав, что заявитель просто забыл завести будильник или часы были неисправными.

Желание помочь следствию высказали еще несколько человек: двое оказались умалишенными, состоящими на учете в психиатрических клиниках, один доброхот преклонных лет страдал старческим маразмом, остальные не сообщили ничего существенного, желая просто попасть на страницы газет.

– Нужна нота протеста, притом немедленно, – требовали рядовые эмигранты. – Трудно поверить, что не отыскали ни единого следа Кутепова! Куда смотрит правительство?

За правительство ответил вездесущий Бурцев:

– Нота не поможет вызволить из плена Александра Павловича. Большевики ответят своей нотой, где гневно осудят деятельность на территории Франции антисоветских организаций, имеющих террористические цели.

Пришла весна, и пресса, а с нею читатели стали терять интерес к исчезновению русского генерала, появились новые сенсации, вроде убийства содержанки министра, похищения из частного сейфа банка коллекции бриллиантов, рождения ребенка с двумя головами. Не теряли надежды найти генерала лишь в штабе РОВС, где считали, что Кутепов не погиб, не увезен за пределы страны и отыщется, надо лишь запастись терпением. С пропажей Кутепова РОВС не свернул деятельность, провел ряд военных сборов, отправил в Россию очередных диверсантов, принял в организацию группу соотечественников, проживающих на севере Африки и в Китае. Чтобы никто не посмел заявить, будто обезглавленная организация бездельничает, а штаб напрасно ест свой хлеб, бразды правления поспешили передать генерал-лейтенанту Миллеру, о чем он подписал приказ:

Ввиду безвестного отсутствия председателя Р.О.В.С. генерала от инфантерии Кутепова как первый его заместитель вступил в должность руководителя Р.О.В.С.

Весну 1930 года сменило лето. Надежды на спасение Кутепова рухнули, большинство эмигрантов смирились с потерей Кутепова. Были и недовольные ходом следствия. Чтобы притушить ропот, Миллер громогласно заявил на одном из собраний (потом повторил для прессы), что клянется продолжать святое дело Кутепова, просит русских в Европе не поддаваться панике и всяким провокациям, не верить вздорным слухам, небылицам, которые на руку врагам, желающим произвести раскол в белом движении. Что касается следствия, то новый начальник РОВС перепоручил его полностью Сюрте женераль, надеясь на неограниченные возможности французской полиции.

Как только со дня исчезновения Кутепова исполнилось сорок дней, в штабе заикнулись, что надо помянуть генерала, но большинство воспротивились, продолжая считать Кутепова живым. Это мнение поддержала газета «Известия», опубликовавшая сообщение собственного корреспондента из Амстердама:

По достоверным сведениям, исходящим из кругов, имеющих отношение к правым элементам, виновниками исчезновения Кутепова являются сами белогвардейцы, а именно та часть русских, которые добивались отстранения Кутепова и замены его своим кандидатом.

Есть прямые данные, указывающие, что г. Кутепов, отчаявшись в борьбе с этой частью белогвардейцев и не видя другого выхода, решил уйти с политической арены, выехал незаметно в одну из республик Южной Америки, взяв с собой солидную денежную сумму и любимую даму.

Когда информация дошла до Лидии Давыдовны Кутеповой, она закатила к потолку глаза.

– Боже правый! И как не отсохла рука у писавшего? Как посмели бросить тень не только на Александра Павловича, но и на меня? Бегство с любовницей и казенными деньгами – несусветная чушь!

Кутепова пригласила в осиротевший дом журналистов. Предваряя вопросы, среди которых могли быть и унижающие честь, достоинство хозяйки, заявила, что супруг был исключительно примерным семьянином, отличным отцом, не способным на предательство жены, сына.