Солтинера. Часть первая

– Вы хотите отнести книги к ним наверх?
– спросила Роза, ухватившись за первый пришедший ей в голову вопрос.
– Давайте, я вам помогу.

– Было бы неплохо, - согласилась та, задумчиво оглядев ее.
– Вместе мы быстрее управимся. Я как раз думала над тем, чтобы привлечь к этому делу Лео, когда он вернется... Он ведь сказал мне, что обернется быстро, но если ты действительно хочешь помочь...

Обнаружив способность двигаться не только плавно, но и энергично, мадам Леруа наклонилась и достала откуда-то из-за стоявшего тут же стола с компьютером маленькую стопку книг, вручив их Розе. Та с готовностью подхватила их, а мадам Леруа стала доставать с полок еще томики.

– Вот, решила, - заявила она, довольно улыбаясь.
– Это вам в комнату. Все, пошли.

Представляя себе, с каким лицом Ранди и Джон примут этот щедрый подарок, Роза поспешно поблагодарила мадам Леруа и за себя, и за них. Та радостно ей улыбнулась, и они пошли прямо к лифту.

Занимаясь развозом книг по этажам, Роза вскоре настолько пришла в себя, что стала потихоньку наблюдать за хозяйкой дома. Ее бесконечно удивляло то, как беспечно и радушно та держится, словно уже успела привыкнуть к ней и даже крепко подружиться... Неужели Леон действительно был совершенно искренен, когда говорил, что в Сулпуре такие переезды - совершенно обычное дело? Как ни хотела она сама поверить в это, эти его слова слишком уж сильно отдавали его желанием просто ее успокоить.

Но чем дольше Роза думала над всем этим, тем сильнее загоралась желанием просто начать подыгрывать Эллен Леруа, делая вид, что и сама она чувствует себя вполне раскованно, и считает ее дом - почти что своим домом, пусть и временно (все-таки возможности их переезда через пару месяцев куда-нибудь в другое место еще никто не отменял).

Утро прошло на удивление мирно. Проснувшись довольно поздно, Рафаэль и Олив пожелали первым делом наведаться в городской ресторанчик, и, подняв сыновей с постелей, потащили их в Сулпур. Роза, которая никакого голода и в помине не ощущала вот уже несколько недель, осталась расставлять безделушки у себя в комнате. Когда же все ее родственники вернулись - совершенно красные от жары, - то какое-то время молча приходили в себя, осев на диваны на первом этаже. Но даже и по прошествии целого часа, когда они почувствовали себя в силах встретиться с хозяевами дома, их манера держаться не слишком-то изменилась. Разговаривая с Эллен Леруа, Олив и Рафаэль держались с ней так же скованно, как, подозревала Роза, и она сама. Близнецы же и вовсе не решались веселиться в обществе хозяйки дома - что уже настораживало и пугало, учитывая их характеры. Они вели себя настолько мирно и спокойно, что Розе начало казаться, что оба просто перегрелись на солнце. Казалось, что они, наведавшись в опутанные паутиной закрома собственных манер, вдруг обнаружили там способность держаться вежливо - что, по мнению Розы, было совершенно невозможно и попросту смехотворно.

Правда, справедливости ради стоит отметить, что Леон, когда вернулся из Сулпура и подошел к близнецам поздороваться, тут же разбил в пух и прах их попытки вести себя с ним "достойно". Первые пару минут он еще сохранял деланно серьезное выражение лица, желая Ранди и Джону доброго утра, но потом, улыбнувшись, намекнул им на возможность устроить грандиозное морское сражение в бассейне.

Встретившие это предложение восторженными воплями близнецы в миг положили конец смущенным взглядам и неловким переглядываниям, и все невольно заулыбались. Ранди и Джон принялись носиться кругами вокруг Леона, и Роза, мимо которой они то и дело пробегали, сделала из предосторожности пару шагов назад - бурная радость близнецов могла легко обернуться для нее ушибами. Леон широко улыбнулся ей и она не смогла удержаться от глупой улыбки в ответ, начав при этом краснеть. В отличие от близнецов, она не чувствовала себя способной успокоиться и расслабиться после предложения устроить бой в бассейне. Все-таки еще слишком свежи были воспоминания о том, что случилось накануне, в следствие чего она теперь является обязанной Леону не только своим спасением (а желания подсчитывать - о каком числе спасений идет речь, не было никакого), но и тем, что его семья согласилась приютить и ее, и всех ее родных. И после всего это - вести себя с ним как ни вчем не бывало?.. Да она скорее испарится вся, единожды покраснев, чем продемонстрирует ему свою способность держаться спокойно.

Видимо, Леон понял по ее лицу, что спрашивать о ее настроении и вообще разговаривать пока не стоит, и ограничился простым "Увидимся". После чего они с близнецами с восторженными криками убежали на шестой этаж, а Роза осталась помогать родителям распаковывать все вещи. Эллен Леруа вызвалась помочь, и добрую часть дня они провели, разбирая горы одежды и расставляя по тумбочкам безделушки. Вещей оказалось так много, что больших усилий стоило не начать паниковать, глядя на многочисленные кульки, сумки, чемоданы и коробки. Их было слишком много, и поэтому, когда по прошествии трех часов Рафаэль загробным голосом предложил передохнуть, ответное предложение Эллен Леруа - подышать свежим воздухом - было встречено на ура, и все, кроме Розы, отправились в Сулпур. Сама же она поплелась в свою новую комнату, где и устроилась со всеми удобствами на плетеном кресле, поставив его прямо перед гигантским окном.

День уже клонился к ночи, и открывавшийся вид на оазис, с обступающими его дюнами, способен был, казалось, лишить дара речи и парализовать любого, даже самого отъявленного скептика.

Глядя на стремительно темнеющее небо, и на позолоченные благодаря свету заходящего солнца кроны пальм где-то далеко внизу, Роза как следует закуталась в прихваченное с кровати одеяло и принялась смотреть, подозревая, что оторвать ее от окна теперь никто не сможет. Зрелище сверкающего всеми оттенками оранжевого заката в пустыне зачаровывало, а учитывая концентрацию всех тех событий, которыми полнился весь вчерашний день - о том, чтобы противиться искушению потратить пару часов на такое блаженное лицезрение природы, не могло быть и речи. Что уж говорить о том, чтобы почувствовать желание пойти, к примеру, и присоединиться к собравшейся в бассейне компании - это было просто смешно.

На самом же деле, у нее имелись и дополнительные причины не присоединяться пока к ним - от одной мысли о том, что придется вести себя "естественно", находясь рядом с Леоном, ей становилось не по себе и начинали дрожать коленки. Эллен Леруа - это одно, с ней еще можно было играть роль благодарной гостьи, но ее сын - дело совсем другое. Вести себя с Леоном так, как раньше, было отныне невозможно, и она это прекрасно понимала. Как бы она не старалась убедить себя в том, что сможет перебороть себя и продолжить вести себя с ним независимо - это выглядело бы просто неестественно и глупо. А после всего того, что случилось, она не может себе больше такого позволить, и не может делать вид, что ее не беспокоит его мнение о ней. Как не прискорбно было это сознавать, но факт оставался фактом - ей больше не было все равно, и следовательно, она стала уязвима. А к этому еще следовало привыкнуть.

Спускаясь вечером на первый этаж, Роза то и дело ловила себя на том, что завидует самой себе в прошлом, когда она еще имела возможность без опаски бросаться, в разговоре с Леоном, необдуманными фразами, смеяться и выглядеть при этом глупо - золотое было время!

Фыркая над самой собой, и над тем переполохом, что случился в ее голове, она вскоре успешно добралась до нижнего этажа и, решительно вздохнув, мысленно дала обещание вести себя примерно. Пусть с ней и творится невесть что, но узнать об этом никто не должен.

Как она и ожидала, на первом этаже дома уже успели собраться все его обитатели, включая и вернувшегося с работы Тео Леруа. За окном-стеной, в сумерках, сверкали электрическим светом остальные дома, а кроны деревьев и кусты цветов внизу были подсвечены веселыми зелеными, розовыми и синими огнями. И такими же веселыми, хоть и на свой лад, были сидевшие на диванах Леруа и Филлипсы. Оживление, как сразу же поняла вошедшая Роза, вносили преимущественно трое - Ранди, Джон и Леон. Очевидно, морской бой в бассейне сделал свое дело - в доме стало на двух смущающихся гостей меньше. Близнецы вели себя так же необузданно, как и в Реймсе. О чем-то весело болтая с Леоном, они явно не слышали ни слова из того разговора, что велся между их родителями. Но зато сам Леон время от времени поворачивался либо к гостям, либо к родителям, и вставлял пару фраз.

Роза отважно вышла на центр комнаты и села на свободный краешек дивана, оказавшись прямо перед сидевшем напротив нее Тео Леруа. И, к ее облегчению, тот не стал прерывать своей беседы с Рафаэлем, поприветствовав ее лишь добродушной улыбкой и кивком.

Поначалу Розе показалось, что обсуждаются две никак не связанные друг с другом темы, но уже спустя минуту она поняла, что говорят о школе Сулпура и о Тео Леруа, который работал там учителем. Он как раз рассказывал о преимуществах этого учебного заведения, о преподаваемых там предметах, и о том, как там будут рады новым ученикам - младшим Филлипс.

Услышав это последнее утверждение, Роза, удивившись лишь теоретически, первым делом глянула на нарочито беспечных братьев, якобы совсем не прислушивающихся к разговору. Она подавила улыбку и повернулась к мсье Леруа:

– А разве можно записаться туда под конец учебного года?
– спросила она.
– Как же мы сдадим финальные экзамены?

– Именно тебе и не придется их сдавать, - успокоил ее Рафаэль.
– В августе тебе стукнет восемнадцать, а по закону в этом возрасте можно только записаться на отдельные курсы. Здесь совсем другая система образования.