Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время

– Чушь!

– В тебе говорят эмоции. Подумай!

– Хватит! – сестра Кобра оскалилась. – Я наплясалась под чужие дудки! Гумилевы…

– В настоящий момент работники корпорации «Кольцо» и все ее руководство пытаются покинуть пределы вашего пространственно-временного континуума…

– Они… бегут? – удивилась сестра Кобра. – Но почему? И куда?

– Куда… Они думают, что недалеко, а на самом деле… Тебе знакомо такое слово – «Пангея»?

– Нет.

– Я так и думал.

– Вы не ответили, почему они бегут.

– Потому что осознали – им нет места в НАШЕМ мире. В НАШЕМ, я подчеркиваю. Понимаешь?

– Ха! – сестра Кобра нервно рассмеялась. – Получается, мне теперь нечего опасаться «Кольца»? Тем более! Все, я больше не хочу с вами разговаривать. Поди прочь!

И сдернув с мертвеца подушку, сестра Кобра запустила ее в Наставника. К ее глубокому удивлению, подушка пролетела сквозь фигуру прозрачного и ударилась о стенную панель.

– Властелин времени! Да ты же просто голограмма! – нервно хохотнула сестра Кобра. – Тебя нет! Сгинь!

– Придет время – и ты пожалеешь, – с угрозой сказал Наставник и растаял без следа.

Выровняв дыхание, сестра Кобра поправила прическу, спрятала волка в кармане комбинезона и отперла дверь каюты.

Проследовав через анфиладу отсеков к центральному посту крейсера, она с безмятежным лицом обратилась к новому начальнику Генерального штаба, адмиралу Гороховскому:

– Господин канцлер приказал оставить для спасательных работ вспомогательные суда, а крейсерам идти на Плутон.

– Зачем? – не понял Гороховский.

– Вы желаете уточнить приказ лично или пошлете заместителя? – ядовито осведомилась сестра Кобра.

Адмирал дернулся, как от пощечины, и повернулся к офицерам оперативной группы.

– Передать на «Пекин» и «Москву»: курс – Плутон.

– Вот так-то, – прошептала сестра Кобра, покидая центральный пост.

На Плутоне находилась глубоко законспирированная база «Танцоров вечности», о существовании которой знало лишь несколько высших иерархов братства. Сестра Кобра понимала – этот раунд борьбы за власть в Солсисе закончился патом, надо начинать все сначала…

– Матвей! – еле сдерживая клокотавшую в ней ярость, Анна пристукнула кулачком по столу. – Ну почему ты молчишь?! Неужели ты меня… разлюбил?

– Или меня? – подала голос Соня.

Утро, вопреки пословице, не оказалось более мудрым, чем вечер. «Надежда» неслась сквозь пространство, торопясь поскорее доставить своих пассажиров на орбиту Эриды, а пассажиры продолжали выяснять отношения.

Точнее, выясняли их в основном Анна и Соня. Матвей отмалчивался, впав в какой-то эмоциональный ступор.

Он не мог принять решения. Да и как его примешь? Две дорогие его сердцу девушки требовали от него невозможного.

«Похоже, нам придется расстаться, – тоскливо подумал Матвей. Эта мысль приходила в его голову уже не в первый раз. Другого выхода из сложившейся ситуации он просто не находил. – Долетим до Эриды, пристыкуемся к «Справедливому», там и разбежимся. Я буду помогать отцу, а Аня и Соня… Ну, тоже, наверное, найдут, чем заняться. Мать моя черная дыра, тяжело-то как…»

– Хорошо! – вновь ударила по столу Петровская. – Если ты такой рохля, я сама все сделаю.

– Интересно, что вы можете сделать? – язвительно спросила Соня.

– Я тебя убью! – взвизгнула Анна. – И все проблемы закончатся! Убью прямо сейчас!

Девушка сорвалась с места и бросилась в отсек управления, где хранилось оружие.

Но Соня ван Астен недаром упоминала о пройденных ею курсах спецподготовки. Прежде чем Матвей успел вскочить, над столом вспыхнуло пламя Сониных волос. Девушка, совершив невероятный по красоте и сложности прыжок, успела перехватить Анну возле двери.

Обрушившись на соперницу, Соня повалила ее на пол, оседлала, прижала руки.

– Матвее-е-ей! – завизжала Петровская, вырываясь.

– Соня! Аня! – Гумилев подскочил к борющимся девушкам, растащил их в стороны. – Да прекратите же! С ума сошли?!

– Убью! – снова попыталась кинуться в бой Анна.

– Истеричка! – отталкивая Гумилева, бросила ей Соня.

– Брэк! – рявкнул Матвей. – Сядьте и послушайте меня!

Тяжело дыша, раскрасневшиеся соперницы, бросая друг на друга испепеляющие взгляды, вернулись к столу.

– Может быть, желаете кофе? Чай? Лимонад? – робко осведомилась Надежда.

– Не надо! – отрезала Петровская и обратилась к Матвею: – Ну, дорогой мой, и что ты нам хотел сказать?

– Мне очень тяжело это говорить… – Гумилев замялся, взял фигурку льва и сжал ее в кулаке. – В общем, так больше продолжаться не может. Девчонки! Вы ни в чем не виноваты. Так получилось. Короче… Мы… мы не можем быть вместе! То есть я хотел сказать…

– Не можем?! – прошептала Анна и глаза ее наполнились слезами.

– Но почему? – Соня подалась вперед, схватила Матвея за руку. – Ты правда больше не любишь меня?

– Не трогай его! – вскочила Анна.

Разговор снова грозил перейти в потасовку.

– В общем, так! – произнес Матвей, не поднимая головы. – Я беру тайм-аут до… До того момента, когда мы догоним крейсера корпорации. А пока мы летим, давайте постараемся видеться как можно реже. Надежда! Подайте, пожалуйста, обед в каюту и поставьте какой-нибудь фильм…

Гигантский тримаран, объединяющий фотонный крейсер «Справедливый» и крейсера «Могучий» и «Разящий» в единое целое, достиг границ пояса Койпера спустя двое суток после старта с орбиты Титана.

«Справедливый» в одиночку проделал бы этот путь намного быстрее, но даже для мощного фотонного крейсера нагрузка в виде двух пристыкованных боевых кораблей оказалась слишком велика. Кроме того, Исинка посчитала, что если идти на максимальном ускорении, в накопителях может не хватить энергии для работы хронобластера.

Именно поэтому Степан Николаевич Гумилев, скрепя сердце, вынужден был согласиться на безумный план Матвея. Заслон из судов-брандеров, выставленный на пути флота канцлера, позволил тримарану корпорации проделать путь к Эриде без серьезных помех. Это косвенно указывало на то, что флот Прусакова попался в ловушку.