Сомнамбула. Книга первая: Звезда по имени Солнце

В тот миг Матвей пообещал себе, что непременно найдет конструктора экзоброни «Богатырь» и поблагодарит его за его труд.

«Ящик шампанского — это самое меньшее! Да не какого-нибудь французского, а настоящего, полноценного китайского!»

Прицелившись точно в пламенеющую малиновым трещину в панцире паука, Матвей выстрелил в третий раз.

Энергии, переданной его лазером внутренностям бронекабины, хватило бы на то, чтобы испарить отельный бассейн. Поэтому не удивительно, что и бедолага-пират, и вся начинка паука мгновенно превратились в пар, давление которого рывком раскрыло бронекабину изнутри — как раскрывается навстречу Солнцу бутон цветка в ускоренной съемке.

Паук тут же рухнул на палубу и застыл недвижимо.

— Праздник души, — сказал Матвей. — Именины сердца.

Кроме Матвея в живых осталось еще четверо десантников.

— Эй, ты, в «Богатыре», кто таков будешь? — спросил тот самый отважный десантник, что навернул механоида обломком пиллерса. Он стоял на четвереньках и, отчаянно жужжа сервоприводами, пытался подняться.

— Я пилот Второй Марсианской. Лейтенант Гумилев.

— А я лейтенант Выхин из первой десантно-штурмовой роты. Наверное, мы знаем друг друга в лицо. Но сейчас это неважно.

Матвей кивнул. Действительно неважно. А что важно? Важно — это Анна. Важно — это пленные.

— Скажите, лейтенант, вы хоть одного гражданского видели здесь? Ну, кроме пиратов?

Выхин задумался. За него ответил десантник, приковылявший из-за груды грузовых капсул.

— Несколько женщин видели. Даже симпатичных, — меланхолично заметил он. — Не очень понятно, гражданские они или пиратки. По крайней мере, оружия при них не было.

— И что с ними?! — вскинулся Матвей.

— Сдали взводу зачистки. Чтобы те разобрались, что к чему, — сказал десантник.

— Я думаю, этих женщин на десантные катера отправили. По стандартной процедуре, — включился в разговор третий десантник. — Я сержант Христич, если что.

— Скажите, лейтенант, там еще какие-нибудь гражданские ожидались? Может, вы слышали что-нибудь? Я хочу сказать, в эфире.

Однако лейтенант Выхин вместо ответа предупредительно выставил вперед ладонь. Что на языке жестов могло означать только две вещи: «звонит жена» и «начальство на проводе».

Да и Матвея тоже вызывали.

— Братишка, мать твою! Ты почему на связь не выходишь? — Ираида была взволнована. Да что там взволнована! Невозмутимая Ираида была в истерике! — Тут страшные вещи!

— Какие именно? — бесстрастно осведомился Матвей.

— Надо улетать! Срочно! Получен категорический приказ на общее отступление к крейсеру «Римский-Корсаков»!

— Это еще почему?

— Долбаный «Мститель» оказался ловушкой! Он — совсем не то, что мы думали сначала!

— А конечно же, большой органный зал Луноградской филармонии?

— Лучшая шутка месяца! — змеей зашипела Ираида. — «Мститель» — не монолит, а целая эскадра крейсеров! Их состыковали вместе, а потом умело замаскировали при помощи ложной обшивки и декоративных отсеков. Кто мог ожидать от шайки преступников такой изобретательности?!

«Да ладно «изобретательности»! Главное, откуда производственные мощности и технологии?! Для таких-то изысков», — подумал Матвей, но промолчал, чтобы не усугублять.

— Тебя понял, сестренка, — сказал он успокаивающим голосом. — Напоминаю свою просьбу: если меня не будет в течение пятнадцати минут, принимай управление корветом и дуй домой под всеми парусами!

— Что значит «если»? Что значит «не будет»? — осведомилась Ираида подчеркнуто сухо.

— Конец связи, сестренка, — с этими словами Матвей отключился. Тем более что его внимания домогалась всезнающая Исинка.

— Я нашла Анну Петровскую в видеоархиве форта, — сказала она. — Но это материалы месячной давности.

— Давай на голограмму!

— Это технически невозможно. Проектор скафандра поврежден.

— Тогда давай на экран! — потребовал Матвей, но, оглянувшись по сторонам, все же решил, что сейчас не время быть неблагоразумным. — Точнее, на экран — это потом. А сейчас скажи, есть ли более свежие данные?

— Нет.

— А какие-нибудь данные, имеющие сходство с данными об Анне? — Матвей помнил, что Исинка хотя и умная, но все же не по-человечески умная машинка.

— Возможно, какое-либо отношение к Анне имеет скопление невооруженных людей в зале, похожем на зал для игры в волейбол.

— Где этот зал?

— Зал, похожий на зал для игры в волейбол, находится в верхней части форта, в зоне ответственности второй десантноштурмовой роты.

— Можешь дать на экран?

— Да.

На экране возникла невеселая картинка. Плохо освещенный спортзал с частично стершейся разметкой секторов вброса и штрафных зон. Столбы со скобами (для волейбольной сетки?), длинные скамейки, на которых сидят люди в одинаковых аквамариновых комбинезонах.

Люди не кажутся напуганными. Но и радостными тоже не кажутся. Лиц большинства не видно, потому что камера установлена где-то под потолком.

— Ты можешь опознать среди присутствующих Анну?

— Нет.

— А девушку, похожую на Анну?

— Я вижу две фигуры, на четырнадцать и восемнадцать процентов скоррелированные с доступными мне эталонами Анны Петровской.

«Четырнадцать процентов… Восемнадцать процентов… Не густо, — с досадой подумал Матвей, до боли закусывая губу. — С другой стороны… Что же, значит, придется бороться за эти восемнадцать процентов!»

— Спасибо Исинка. Ищи дальше, — сказал Матвей и дал умной машинке «отбой».

Когда он обернулся к десантникам, все они уже стояли рядом с ним. В их позах читались напряжение и тревога.

— Что произошло? — спросил Матвей.

Ответил лейтенант Выхин.

— Получили приказ немедленно отходить. Но наш родной катерок, похоже, накрылся… По крайней мере, на запросы не отвечает. Другие штатные посудины нашей роты уже уходят на всех парах к «Римскому-Корсакову»… Я глотку себе ссадил, пытаясь кого-нибудь вызвать из соседних рот. Там тоже все или набиты битком, или не отвечают, или вообще невесть чем заняты…

— Тогда пройдемся со мной наверх. Там, похоже, гражданские заперты в спортивном зале. Подберем их — и отступим на катера второй роты.

— Категорически нет, — в голосе лейтенанта зазвенела неожиданная сталь.

— Не понял?

— Ты много чего не понял, лейтенант. Или не хочешь понять. Катера второй роты тоже ушли. Поэтому мы покинем форт на твоем корвете. Он же у тебя на месте пока? Или как? — вкрадчиво спросил Выхин.

Матвей приметил, что тот говорит с ним… как со шпионом или дезертиром! С каким-то настороженным вниманием! «Один неосторожный жест — и может выстрелить. Весь на нервах!»