Сомнамбулист

— Прошу прощения,— вежливо произнес инспектор, меняя тему разговора.— Не хочется торопить вас, но не расскажете ли вы об исчезновении вашей супруги поподробнее? Попытайтесь вспомнить как можно больше. То, что покажется вам незначительной деталью, для опытного взора полицейского может стать ключом к разгадке.

— Я проснулся рано утром,— брюзгливо начал мистер Хонимен.— Около шести, как обычно. Я, видите ли, часто прогуливаюсь вокруг дома. Любуюсь на рыбок. А ее нет! Просто нет. Взяла чемодан — и с концами. Никто из слуг не видел, как она уезжала.

— Думаете, она сама решила уехать?

— Понятия не имею.

— Похоже, то, что она взяла чемодан, исключает версию похищения. Как вы думаете, мистер Мун?

Иллюзионист зевнул, утомленный предсказуемостью нудной полицейской работы.

— Мистер Хонимен,— продолжал Мерривезер,— у вас нет никаких предположений по поводу того, куда могла уехать ваша супруга?

— Никуда. Она всю жизнь тут прожила. Боюсь, как бы она не натворила чего-нибудь... лишнего.

— Простите,— подал голос Эдвард,— но когда я в последний раз видел вашу жену, она не слишком походила на женщину, способную причинить себе вред. Она также не казалась слишком опечаленной потерей сына. Миссис Хонимен вела себя так, словно испытывала огромное облегчение, избавившись от какой-то докучливой помехи.

— Инспектор, это просто немыслимо! Я что, должен в собственном доме выслушивать оскорбления от какого-то вонючего любителя?

— Будьте уверены,— продолжал мистер Мун,— ваша супруга отнюдь не скорбела.

— Не могли бы вы сказать нам, сэр,— от избытка почтительности голос Мерривезера сделался едва ли не комичным,— в поведении вашей супруги за последнее время было ли что-нибудь необычное. Ну, перед тем как она исчезла? Не делала ли она чего-нибудь странного, непривычного?

— В последнее время она особенно активно участвовала в церковной деятельности. Видите ли, она большая филантропка. Очень набожная.

— Церковной? — переспросил Мерривезер.— Ане назовете ли вы нам эту церковь?

— Скорее, какая-то благотворительная организация, честно говоря. Где-то в городе. Мне-то, конечно, вполне хватает нашей приходской церкви, но она к жизни духовной относилась куда серьезнее меня. Она прямо свихнулась от этой, новой. Бог ведает почему.

— Название церкви, сэр!

— Боюсь, мне надо посмотреть,— фыркнул мистер Хонимен.

Мерривезер одарил его самой благостной из набора рабочих улыбок.

— Мы с радостью подождем, сэр.

Что-то пробормотав себе под нос, хозяин побрел в комнату.

— Инспектор...— с подозрением произнес мистер Мун.— Вам известно что-то такое, чего не знаю я?

Мерривезер не мог скрыть охватившего его возбуждения.

— Редкий случай, когда я вас опережаю! Мне кажется, что на сей раз я мог бы...

— Рассказывайте,— резко потребовал Эдвард.—Сейчас же.

— Терпение.

Прежде чем мистер Мун успел придумать реплику поязвительней, мистер Хонимен вернулся, размахивая пачкой бумаг.

— Как я и говорил. Это благотворительная организация. Наверное, миссионеры. Что-то вроде.

— Название?

Мерривезер достал записную книжку.

— Да вот.— Хозяин долго рылся в бумагах, пока не нашел нужную.— Церковь Летней Страны.— Он сморщил нос.— Смешное название. Думаете, это действительно так важно?

Мерривезер бешено строчил в блокноте.

— Да, сэр. Думаю, может оказаться важным.

Они покинули дом, пообещав мистеру Хонимену держать его в курсе хода расследования. Сомнамбулист скучал возле пруда с рыбками, слушая садовника, бормотавшего наставления по правильной обрезке веток. Великан вопросительно посмотрел на них.

— Инспектор что-то скрывает от меня,— мрачно сообщил ему мистер Мун.

— Подождите, пока мы сядем кеб. Тогда я вам все объясню.

Они успели промчаться половину пути до города, когда детектив наконец раскрыл им правду.

— Помните Данбара? — спросил он, перекрикивая громыхание кеба, бесстрашно нырявшего в уличные потоки и выныривавшего из них.— Вторую жертву Мухи?

— Конечно.

— Похоже, его мать исчезла примерно в то же время, что и миссис Хонимен!

Эдварда известие почти разочаровало.

— Понимаю.

— Подождите, мистер Мун. Подождите. Сейчас будет самое интересное.

— Позвольте угадать,— перебил его иллюзионист.— Она тоже была участницей этой шайки филантропов. Церкви Летней Страны.

Мерривезер захлопал в ладоши от удовольствия.

— Именно!

— Ладно. Похоже, у нас наконец появилась новая ниточка в деле об убийстве Сирила Хонимена.

Директорат.

Скимполу никогда не нравилось это название, казавшееся ему вычурным, помпезным и чрезмерно театральным. Оно закрепилось за агентством со времен его основания. Куда более драматичных, кровавых и грозных. После кончины ее величества альбинос лелеял надежду на грядущий век. В нем, по его разумению, не должно было остаться места для пережитков прошлого. Для тайной организации, если вообще имелась нужда как-то ее поименовывать, следовало подобрать название как можно более обыденное, малозапоминающееся. И уж всяко не такое нарочитое, как «Директорат». Его словно позаимствовали из какого-нибудь популярного романа, и, на вкус Скимпола, от него за милю несло показухой. В отличие от альбиноса Дэдлок название организации одобрял. Он-то как раз в полной мере мог считать себя докой по части театральных эффектов и дешевых сенсаций.

Позднее утро они встретили на обычных рабочих местах за круглым столом. Дэдлок вел упорную войну с бутылкой вина, а Скимпол пытался продраться сквозь груду тупых и утомительно подробных отчетов по слежке.

— Прямо как в старые времена,— произнес человек со шрамом, вдруг сделавшись общительным.

— Это как?

— Ты упорно трудишься, а я упорно маюсь дурью.

— Не желаю об этом говорить.

— Прямо будто опять в школе.

— Я же сказал, не желаю об этом говорить.

— Извини, разболтался.

Альбинос вернулся к работе, но его снова прервали.

— Да не дуйся ты так, ради бога. Просто ты никогда не говоришь о том, что было раньше.— После трех четвертей бутылки Дэдлок впал в задумчивое настроение.

Скимпол хлопнул отчеты на стол.

— Что нового о мадам Инносенти? — спросил он, откровенно игнорируя ностальгический приступ коллеги.

— Последний раз ее видели в Нью-Йорке. А потом она — пуф-ф-ф! — и исчезла.

— Черт!

— Ты убежден, что она не врала?

— В чем я убежден, не имеет значения. Но если имеется хоть малейший шанс того, что ее слова правдивы, а я не могу поверить, будто вся исходящая от нее информация есть всего лишь череда удачных догадок, то меньше всего нам надо, чтобы она оказалась в Нью-Йорке. Такая сила в руках американцев — это же немыслимо.

Из тени возник Маккензи-Купер, как всегда, в неубедительном образе китайского мясника.

— Вина, сэла? — поинтересовался он с обычным смехотворным акцентом.

Альбинос раздраженно отослал его жестом. — Выпей со мной,— предложил Дэдлок.— Удивительно славное винцо.

— Слишком рано для меня. — Скимпол повернул голову к Маккензи-Куперу.— Чашечку чая, пожалуйста.

Тот с поклоном удалился. Хотя никто из его начальников не заметил, он выглядел странно взволнованным.

Правда, Дэдлок позднее утверждал, будто обратил внимание, как трясутся руки парня. Словно у паралитика. Однако даже спустя пару месяцев после инцидента, кроме упомянутой детали, он так и не смог ничего вспомнить.