Сомнения любви (Любовь к Пропащему Лорду)

В голосе его не чувствовалось энтузиазма, но он понимал неизбежность предстоящего путешествия. Избегать Лондона до бесконечности он не мог, и он слишком сильно нуждался в присутствии рядом Марии.

Пришли две горничные, чтобы убрать со стола. Следом за ними трусила Бхану, улизнувшая из кухни. Адам щелкнул пальцами, и собака бросилась к нему, тряся ушами.

— У тебя настоящий талант находить уродливых собак, Эштон, — с улыбкой, что было для него редкостью, сказал Рэндалл.

Впервые за вечер Адам рассмеялся:

— Бхану не уродина. Она всего лишь красива по-своему.

Мастерсон затаил дыхание.

— В школе у тебя была собака по кличке Бхану. На удивление уродливое создание и всеобщая любимица. Она сыграла не последнюю роль в том, что ты оказался в Уэстерфилдской академии. Леди Агнес рассказала нам эту историю.

— В самом деле? — Адам почесал собаку между ушами. — И что означает «Бхану»?

— Солнце, — сказал Керкленд. — Солнце на языке хинди.

Адам улыбнулся:

— Ясно. Обе Бхану красивы на индусский манер.

Все четверо мужчин рассмеялись, и в этот момент Мария уже знала, что Адам все вспомнит. Такие мелочи, как собачья кличка и его сны, доказывали, что прошлое близко, оно лишь выжидает удобного случая, чтобы вынырнуть в настоящее. И тогда она больше не будет ему нужна.

Глава 21

Горничная принесла графин с портвейном и четыре бокала. Адам не удивился, увидев, что Мария стремительно встала из-за стола.

— Оставлю вас, господа, наслаждаться вашим портвейном, — слишком бодро, что наводило на мысль о неискренности, сказала хозяйка.

Адам налил вино в бокал, а Керкленд спросил у Марии:

— Это портвейн от Балларда? Если это так, то хозяин фирмы, производящей портвейн, еще один наш товарищ по школе, о которой я рассказывал. И портвейн у него очень хороший.

— Я не знаю, — сказала Мария, направляясь к двери. — Графин наполняла не я.

— Ничего страшного. — Адам передал графин Керкленду. — Чуть позже мы присоединимся к вам в гостиной. — Он испытующе взглянул на Марию, пытаясь определить, правильно ли он понял причину ее желания остаться на какое-то время в одиночестве.

К несчастью, Мастерсон оказался не столь прозорлив.

— Здесь, на севере, дни такие долгие. Я хотел бы прогуляться по усадьбе, если вы не откажетесь меня сопровождать, мисс Кларк.

Она была не в восторге от предложения Мастерсона, но отказать ему не позволяла вежливость.

— Я с радостью покажу вам усадьбу, — сказала она. — Позвольте, я только захвачу шаль.

Она вернулась, укутавшись в шаль своей бабушки. Ветхость этой вещи ее не смутила. Должно быть, она испытывала острую потребность в поддержке со стороны бабушки Розы. Мастерсон открыл перед ней дверь, и они вышли на свежий воздух. Бхану выбежала следом.

Адам надеялся, что Мастерсон доброжелателен не только внешне. Марии сейчас очень тяжело. Быть гостеприимной и любезной хозяйкой, когда все твои гости совершенно чужие тебе люди, — серьезное испытание. Адам и сам не мог с уверенностью определить свое отношение к этой троице. Все они были уважаемыми, интеллигентными людьми, включая и Рэндалла, если не принимать во внимание его неприкрытую неприязнь к Марии. Но Адам не ощущал к ним никакой особой привязанности. Он потер висок, подумав о том, что его прежняя жизнь стала для него источником постоянной головной боли. После того как дверь за Мастерсоном и Марией закрылась, он сказал:

— В Хартли люди думают, что мы с Марией женаты. Это сделано, дабы избежать сплетен, связанных с тем, что Мария живет под одной крышей с мужчиной. Я попросил бы вас делать вид, что мы женаты, пока вы находитесь здесь.

— Хорошо. В этом есть логика. — Керкленд нахмурился. — Нам надо кое-что обсудить с тобой, Эш, и я предпочел бы сделать это не в присутствии мисс Кларк.

— Я искренне надеюсь, что вы не станете меня убеждать, что она для меня неподходящая пара, — ответил Адам несколько раздраженно. Вероятно, он и не мог с уверенностью сказать, что может ей доверять, но будь он проклят, если позволит ее критиковать людям, которые едва ее знают.

— Ничего подобного. Она привлекательна, умна и молода. Вы, кажется, небезразличны друг другу, и все это создает хороший фундамент для брака. Вопрос совсем в другом. — Керкленд переглянулся с Рэндаллом. — Ты хоть что-то помнишь о том происшествии, после которого ты оказался в море?

Адам сдвинул брови, пытаясь вспомнить то, что еще мог вспомнить.

— Я смутно помню, как, держась за длинный кусок дерева, бесконечно дрейфовал в холодной воде. Но воспоминаний о самом происшествии у меня нет. Почему это важно?

— Потому что мы начали поиски с того, что подняли обломки твоего корабля «Энтерпрайз», — ответил Рэндалл. — Мы обнаружили, что котел был намеренно поврежден, а потом кое-как запаян. То есть запаян так, что взрыв был гарантирован. Очевидно, кто-то пытался тебя убить.

— Убийство? — воскликнул Адам. — Что я сделал, чтобы приобрести такого врага?

— Ничего, — ответил Керкленд. — Но есть люди, которым не нравится, что полукровка носит титул английского герцога. Ты часто становился мишенью злых карикатур и не менее злобных памфлетов. Пусть против тебя лично все эти люди ничего не имеют, но им не нравится сам факт того, что английский лорд наполовину индиец.

— Я могу понять то, что меня презирают из-за моего происхождения, — медленно проговорил Адам, — но зачем заодно со мной взрывать шотландский корабль со множеством британцев на борту? Зачем выбирать такой сложный путь, когда достаточно пустить мне пулю в сердце? Может, целью преступника был сам корабль? Может, это происки конкурентов?

— Все возможно, — угрюмо согласился Керкленд. — У нас нет улик. Но в истории шотландского кораблестроения еще не было подобного этому случая устранения конкурентов.

— Если мишенью преступника был я, то неизбежна новая попытка. — Адам пытался осознать то, что кто-то пытается его убить. — Если я возьму Марию в Лондон, то она может пострадать в случае, если на меня начнется охота.

Рэндалл, судя по выражению его лица, готов был убедить Адама не брать Марию в Лондон под этим самым предлогом, но Керкленд сказал:

— Я смею надеяться, что с нами ты будешь в безопасности. Кроме того, ты вполне в состоянии защитить себя сам. Многие тебя боятся. Но все же я должен был тебя предупредить. Кто предупрежден, тот вооружен.