Сон и явь. Перепутье

— Скажи, пусть ждёт меня в моей машине. Я сейчас подойду, — и пока помощник идёт к Кире, Итан складывает камеру обратно в сумку и бросает на меня короткий взгляд.

Я натягиваю улыбку, чтобы он не решил, будто меня это сильно расстраивает, и он, улыбнувшись мне в ответ уголком губ, уходит.

Минут сорок он отсутствует, и я начинаю сгорать от ревности. Что они делают так много времени наедине? Разве можно находиться так долго рядом с человеком, которого якобы не переносишь на дух?

Когда завершается работа над моим образом, мы идём ближе к берегу к камням, чтобы я попробовала на них забраться. Мне помогает мужчина-декоратор залезть на один из них, и, оказавшись на нём, я с восторгом осматриваюсь вокруг себя. Отсюда открывается особенный вид на море, и мне хочется остаться здесь на весь оставшийся день наедине с собой и своими мыслями.

— Всё готово? — слышу я приближающийся голос Итана позади себя.

— Да, — отвечает визажист. — Марианна, покажись боссу, — весело обращается ко мне девушка. — Надеюсь, он оценит наши старания.

А я не хочу смотреть на него. Мне страшно увидеть на нём свидетельство того, что она прикасалась к нему. Что если будут растрёпаны волосы или не стёрта помада с кончиков его губ? Как я буду держать себя в руках остаток этого дня?

— Марианна, — зовёт меня Итан.

— Простите, задумалась, — говорю я и нехотя поворачиваюсь к нему лицом.

Увидев меня, Майер расплывается в улыбке.

— Ну как? — нетерпеливо интересуется визажист. — Красиво?

— Очень, — отвечает он, не сводя с меня глаз. — Принесите хвост и готовьте аппаратуру к съёмке, — обращается он к сотрудникам.

И как только мы остаёмся наедине, он подходит ближе к камню, на котором я стою.

— Присядь, — говорит мне.

Следую его совету и присаживаюсь, так как в другом положении говорить с ним неудобно.

— Ты выглядишь невероятно, — говорит он, аккуратно коснувшись моего колена.

— Благодарю, — отвечаю сухо и отвожу ногу в сторону, чтобы убрать с неё его руку.

Я внимательно разглядываю его лицо и волосы в поисках доказательств, но он чист, а волосы всё так же аккуратно лежат друг на друге.

— Всё хорошо? — бросает на меня свой проницательный взгляд.

— Все в порядке, — отвечаю я и перевожу взгляд в сторону, стараясь отвлечь себя.

— Не злись на меня, — заслонив меня спиной, вновь касается моей ноги. — Мы потом поговорим о ней, — мягко улыбается, очевидно догадавшись о причине моего резкого спада настроения.

— Зачем? Это твоя жена, и ты имеешь полное право общаться с ней столько, сколько заблагорассудится. Только держи дистанцию со мной. Ладно?

— Бывшая жена, — поправляет меня.

— Однако тебе понадобилось больше получаса, чтобы побыть с ней наедине.

Мои слова заставляют его рассмеяться.

— Что ты успела вообразить в своей головушке? — спрашивает, расплываясь в улыбке и наслаждаясь моей злостью.

— Я не хочу обсуждать это здесь, — спрыгиваю с камня и встаю перед ним.

— А я не хочу, чтобы ты была в плохом настроении весь день, — он берёт меня за запястье, и я испуганно смотрю по сторонам, чтобы убедиться, что никто этого не заметил.

Поняв, что никому нет до нас дела, я с досадой усмехаюсь.

— Видимо, все привыкли, что ты ведёшь себя откровенно с моделями, поэтому уже не обращает внимание на нас, — делюсь с ним мыслями вслух.

— Ты веришь мне? — спрашивает неожиданно он.

— Ну ты пока не терял моего доверия.

— Тогда поверь, что я остался наедине с Кирой не для наслаждения. А не обращают на нас внимание, потому что я собрал в свою команду людей, которые хотят работать, а не разводить сплетни.

Боковым зрением замечаю, что девочки направляются к нам с хвостом, и я аккуратно отстраняюсь от него.

— Улыбнёшься мне? — спрашивает он, так и не дождавшись ответа от меня.

И вместо слов я мягко улыбаюсь ему. Я не хочу портить ему и себе настроение. Возможно, я поступаю глупо и наивно, тем более после Лукаса, но я не хочу переставать верить в честность людей. И раз Итан говорит, что между ним и Кирой ничего нет, я хочу ему верить.

— Я скучал по тебе и твоей улыбке, — успевает он прошептать мне, пока к нам не подходят стилисты.

Мне помогают одеть хвост, поправляют ещё раз макияж и волосы и, наконец, приносят мне зеркало, чтобы я увидела, что получилось. Увидев себя, я теряю дар речи. Мой внешний вид вызывает у меня неописуемый восторг. Я абсолютно другая. Необыкновенная. Впервые я понимаю, почему мной любуются люди вокруг. Понимаю, почему Итан не сводит с меня глаз. И это ощущение так прекрасно, оно придаёт мне уверенности.

Получив прилив энергии и вдохновения, я сливаюсь воедино со своим образом и начинаю проживать новую жизнь русалки. И Итан, почувствовав это, включается в работу. Он ловит каждое движение, и вместе со щелчком фотоаппарата я слышу восторженные комментарии ребят. И это заставляет меня позировать ещё больше и лучше.

Весь мир вокруг перестаёт существовать. Остаются только русалка и её чувства к человеку по ту сторону объектива. Я настолько вживаюсь в образ, что перестаю ощущать реальность. Парю где-то в другом измерении.

Съёмки длятся около полутора часов. Уставшие, но вдохновлённые, мы всей командой идём перекусить в кафе, а после направляемся на яхту, где потихоньку начинается подготовка к отплытию. Итан просит Дану, главного стилиста, переодеть меня во что-то оттеночно похожее на костюм русалки. Мы проходим в каюту, где на вешалках уже развешаны вещи для второго образа. Она находит сапфирового цвета короткое шёлковое платье с разрезами спереди и, примерив его, я понимаю, что выгляжу через чур смело. Красиво, но откровенно.

— Итан определённо сойдёт с ума, когда увидит тебя в этом платье! — утверждает девушка, осматривая меня с головы до пят.

После её слов я не решаюсь сказать, что хочу переодеться. Мысль о том, что я могу продолжить сводить с ума Итана, выглядит такой заманчивой, что я отбрасываю в сторону здравый смысл и решаюсь на маленькое безумие в виде этого платья. Мне нравится быть в центре его внимания. Нравится, когда он исследует глазами каждый миллиметр моего тела и лица. И делает он это так искусно, что сводит меня с ума.