Сонм Осколков. Том 1

— Габриэл. — поправил ее мужчина. — Габриэл Шпигель, мисс Браун.

Женщина на это только улыбнулась кивнув. Сам же мужчина вернул свое внимание на начавшийся оползень. Звук, камни, взрыв… Неприятные воспоминания прошлого вновь начали наполнять его голову. Все чаще и чаще в последнее время. Явно стоило обратиться к специалистам.

Габриэл всегда считал, что его жизнь была серой. Он вырос без семьи, пошел военную школу, а после сразу в армию. Он был хорош, его взяли на горячие места, чтобы обкатать. Он был собран и холоден, он готов был идти по головам. Беспринципный, холодный и жестокий. Новый перевод и…

Его сослуживица выбивает из него дерьмо за неаккуратно сказанные слова. Вот он произносит что-то о женщинах и вот уже лежит на земле абсолютно не понимая где он. Мир перевернулся. Буквально. С ног на голову и мгновенно. Было ли виной тому сильный удар и контузия или просто впервые в жизни Габриэл встретил такого человека, но…

Всему виной была Жанна. Его сослуживица не отличавшаяся спокойным нравом и полностью ему противоположная. Шпигель был холоден и сдержан, она темпераментна и резка. Она слушала приказы, но не потому что желала их исполнять, а потому что считала это единственно верным решением для спасения своей страны. Он исполнял приказы, потому что ему было плевать.

— Ну ты и мудак, Шпигель. — раздалось однажды от нее во время учений.

Это было заслуженно. В то время он действительно был таким. Результат оправдывал все и ему было плевать, даже если методы будут бесчестны и на грани.

Новая миссия. Давно затаившийся и ещё обзавёдшийся связями в новых кругах представитель Рейха. Пуля не легла как нужно, он выжил и скрылся. Они только смогли узнать, что в одной из трёх машин он будет. Командование отдало приказ. Восемь человек сопутствующих жертв. Допустимые потери, не более того.

— Мы убили восемь человек, потому что я промахнулась. Если бы не это, никто бы не умер.

Смелое заявление, подумал он тогда. А после она совершила выстрел больше чем на полтора километра и попала человеку в голову. Наверное, именно в этот момент Габриэл и влюбился окончательно.

— Мы расходимся? — удивилась она в какой-то момент. — Тебя направляют в Каир?

— В Ливию. Ты ведь знаешь, начали появляться эти странные люди обладающие силами. Один из них стал местным князем, подчинив себе много людей. Подходить к нему нельзя, а значит…

— Тебя отправили решить вопрос тактикой выжженной земли.

Он не испытывал к этому никаких эмоций. Это просто была работа. Он просто был солдатом и выполнял приказ. Все боялись этих чудовищ, людей обладающих сверхсилами. Почему-то их появилось очень много именно в таких районах. Бедных, убогих и забытых. Странах третьего мира.

Он прибыл на задание, его группа разместила пушки, обсудила все с сопротивлением.

— Как вы можете отдавать такой приказ? — буквально в отчаянии спросил у него глава сопротивления. — Там сотни наших людей, которые не хотели служить этому безумцу. Они просто подчинены, он захватил их разум как злой бог.

— Мне плевать. Есть приказ и мы пришли его выполнить.

Когда-то это было всем, что он думал. В тот момент, лишь слабой отговоркой. Он отдал приказ и снаряды отправились прямо в небольшой город, стирая его с карты земли. Из самой истории, просто выжигая улицы и дома без остатка.

Задание было выполнено, но вот на душе было неприятно. Что изменилось? Женщина, вот что изменилось. Он начал немного по другому видеть мир из-за женщины. Габриэл был рад вернуться к основному отряды и продолжить охоту вместе с ними. Лишь бы быть ближе к ней.

Так прошло пара лет, пока однажды их не направили в Египет. Вновь паралюди, вновь протесты, вновь гражданская война. Африка буквально стагнировала скатываясь в средневековье, впрочем, она и раньше не сильно отставало. Ещё один местный варлорд из Матрухи. Вновь силы сопротивления, только теперь во главе был тоже парачеловек.

— Пепел. — представился он на ломаном английском.

— Вы называете себя по прозвищам? — тогда спросила Жанна.

— Проще. Так проще. — ответил парачеловек.

— Кровавые гончие. — ответил отряд немцев.

Тот день они запомнят надолго. Обстрел. Кто-то слил информацию и их накрыли обстрелом из зениток. Несколько дней, Габриэл вместе с отрядом лежали в окопах и просто молились, чтобы эти чёртовы криворукие обезьяны не попали. Но они попали…

Кровавые гончие потеряли половину отряда, десять хороших бойцов. Потери среди повстанцев даже считать не нужно было, они были неиссякаемы. После тех дней, Габриэл увидел и Пепла. Разбитого, буквально белого от страха стоящего над трупами своих друзей.

В тот день, Кровавые Гончие осознали, какую на самом деле опасность несут паралюди. Взрыв чудовищной мощи уничтожил почти все поселение. Пепел начал меняться, обращаться, перестраиваться и побежал в направлении противника. Больше не было человека. Была лишь природная стихия жара и смерча, сметающая чудовищными взрывами все на своем пути.

Это был ужас. Ходячая атомная бомба уходила от них, сжигая сам песок и камень в раскалённую жижу, снова и снова разбрасывая ее новыми взрывами по сторонам. Габриэл не знал, как они выжили в тот день. Но в тот день родилось то, что СКП назовет Пепельный Зверь.

— Мне его жаль. — послышалось тогда от Жанны. — Он лишь хотел помочь своему народу.

А они? Разве то что они делают не помогает их народу. Габриэл окончательно запутался в себе. Солдат выполняющий приказ? Хотел ли он таким быть? Отвечая себе честно, нет. Он устал, ему это все надоело.

Когда они вернулись он сделал предложение. Он боялся отказа, но единственная женщина, что привлекла его за жизнь, сказала ему да. Шпигель был счастлив. Они так и не вступили в полноценный брак, однако друг друга стали очень особенными людьми.

Работа больше не имела такого веса и ценности. Они выполняли ее, лишь бы поскорее остаться вдвоем. А после…

После вернулся Гезельшафт. Сначала это было незаметно. Саботаж некоторое работы, странные проверки, необычные решения. А после они просто зашли в парламент как ни в чем не бывало.

Габриэл был нацистом. Когда-то давно, пока из него это не выбили в армии и работой, он вполне идеализировал и поддерживал подобное движение. Сейчас? Имея жену и, вполне возможно, скорого ребенка? Ни за какие обещания и блага мира он бы не согласился с этой идеологией. Он делал все, чтобы избежать войны, а не начать ещё одну мировую войну снова.